"Степа! Ты меня хорошо понял? Хлеб - только серый! - возьмешь в "Дели", остальное -на "Крылечке". Яйца бери коричневые, и смотри, чтобы крупные были!" Степан стоял навытяжку перед женой Катей и кивал головой, как китайский болванчик. Вчерашняя история, которая со Степой приключилась совершенно случайно, была основной причиной, по которой он теперь молчал в тряпочку и слушался жену беспрекословно.
В баню Степан ходил к соседу - через два дома, потому, что в своей развалился колосник, а сделать его - ну, никак не получалось. То материала нет, то с женой поругался, то... да забыл, и все!
В этот раз Степа от души попарился, помылся и сидел в предбаннике, мечтая о каком-нибудь маленьком чуде. Ну, например... Например , заходит в баню ее хозяин Николай с бутылкой и говорит... Заскрипела дверь и в предбанник вошел угрюмый Николай с бутылкой в руке: "Открывай пока, а я чего-нибудь зажевать принесу." У Степана отвисла челюсть. Но твердая прохладность в руке быстро привела его в чувство. Он замурлыкал:"Есть место в жизни чудесам...", одновременно откручивая пробку. Вернулся Николай с двумя стопками и большим желтым огурцом. Пили они молча. Николай угрюмо думал о чем-то своем, а Степан боялся спугнуть удачу - скажешь еще что-нибудь не то - Коля возьмет, да уйдет. Вместе с бутылкой. Налив по последнему стаканчику, Николай сунул пустую тару под скамейку, "Степан ! Еще будешь?" У того опять отвисла челюсть.
К слову сказать, Николай жил один - жена ушла от него сразу после того, как они выдали замуж последнюю из четырех дочерей. Никто из соседей так и не узнал - почему это вдруг Тамарка собралась и укатила в Россию. Вроде нормально жили, не хуже других. А у Коли спросить... У него особо не спросишь. Сердитый дядя. Но, что интересно, пил он редко. Но... уж если загуляет - дня три куролесит. Зато потом – мог год про водку не вспоминать.
Николай вернулся с двумя бутылками в одной руке; в другой была миска с крупно нарезанным салом и горбушкой хлеба. Посмотрел на соседа: "Степа, ты рот-то закрыл бы. А то вдруг табуретка залетит." Степан резко подобрал челюсть, громко щелкнув при этом зубами. Николай покачал головой:"Во крокодила..." После второй бутылки Степан еще не был особо пьяным, но уже перестал даже пытаться понять что-нибудь. С Николаем у него были отношения обычные, как у дальних соседей. Привет - привет, ну помочь что-нибудь там по хозяйству, ну, в баню сходить. И никак не умещалось в бедной Степиной головке - с чего бы это Николай вздумал его поить и при этом еще начал душу изливать! "Степа! Ты знаешь, почему моя царица Тамара упылила отсюда? В жизни не догадаешься. И я бы такого представить не мог. Расскажи мне кто такую ерундовину, я б его... лечиться послал. Делал я в "Лондоне" печку одной... веселой вдове. Кто кого охмурил - теперь неважно. Главное, что ее соседка - мало того, что оказалась из той же конторы, где Тамарка работала. Еще язык у нее... Как метла! В общем, пришел я домой, а там... смена дислокации. В смысле, Томка свою постель в другую комнату перетащила. А мне предъявила... ультиматум. Я, говорит, из-за детей молчать буду. Но ты забудь, что я тебе жена была! Как последнюю – Любаню - замуж отдадим - так и я уйду. Если не нравится тебе так - я сейчас заберу детей и уеду. Выбирай! Ну,я-то думал, в горячке это она, остынет и успокоится. Ладно, говорю, делай, как хочешь. Ждал, ждал - и не дождался. Так и не остыла, так и не простила. Я уж и так и эдак - бесполезно. Дочки даже - тоже всей толпой к ней - прости... папу! А она им кукиши покрутила, заплакала и сказала: "Если вы своих мужей сможете простить за такое - значит, вы их и не любили никогда по-настоящему!" Я, когда это услышал... Охо-хо... Думал - пойти вдову придушить, что ли? А потом и самому удавиться. Смехом - смехом, а дошел я уже до ручки. Четыре года, как она уехала, а мне все хуже и хуже. Она мне уже мерещиться начала. То я ее в огороде увижу, то она меня обедать зовет. Что делать-то, Степа?" А Степан размашисто вытер у себя под носом и хлопнул ладонью по скамейке:"Николай! Ехай к ней! Ехай! Дай ей ружжо в руки и... На, мол! Либо прости, либо - стреляй!" Николай внимательно и трезво посмотрел на Степана: "А вот это, Степа - ты молодец. Насчет ружья, конечно, чепуха. А вот насчет ехать... Это ты молодец!"
Возвращаясь из магазина, Степан увидел во дворе у Николая еще одного соседа - Петра. На вопрос Степы - где Коля? - Петр пожал плечами: "Вчера прибежал, как перепуганный. Вдобавок с чемоданом. На, грит, ключи от дома. Присмотри. Собаку не забывай кормить. А я, грит, за счастьем поехал. Во как."