Она прошла, аккуратно ставя ноги, перед этим внимательно изучив пол: не грязно ли? Прижав к груди сумочку от Кардена обеими руками, пробралась по вагону, как по вражеской территории, озираясь и чуть дыша. Добралась до скамьи, осмотрела ее, и, найдя достаточно чистой, села так, чтобы до ближайшего соседа было не меньше двух метров.
То, что она презирает тех, кто передвигается на метро, было видно сразу. Впрочем, она и не пыталась скрыть свое презрение и брезгливость к тем, с кем она вынуждена делить вагон: ее холеные пальцы поминутно подносили к изящному носику надушенный платок с таким видом, словно ей приходится находиться в непосредственной близости с выгребной ямой. Изящные ступни, обрамленные сандалями-ниточками, усыпанными стразами, она брезгливо поджала под сиденье настолько, насколько это было возможно; стряхивала несуществующие пылинки с коротеньких, по колено, джинсиков. Мучительно сморщилась, когда двери вагона с грохотом закрылись, и поезд загудел, влетая в туннель.
Парень, сидящий напротив, откровенно на нее пялился, и это ее видимо раздражало: красавица из страны лимузинов бросала на гастарбайтера возмущенные взгляды, приподнимая сумочку так, чтобы прикрыть просвечивающие сквозь воздушную блузку соски.
На следующей остановке парень встал, и, сделав шаг вперед, навис над модницей, держась за перила. По ее лицу промелькнула гамма чувств, отразив попеременно удивление, омерзение, а потом и просто страх. Казалось еще секунда, и она готова будет вскочить и ринуться к незакрытым еще дверям вагона, лишь бы спасти свою невинность, разрушаемую столь грубым окружающим миром. Замешательство, во время которого она вдавилась в сиденье, все еще стараясь прикрыть грудь от нависшей над ней опасности, прервалось громким, басовитым голосом парня.
- Девушка… У вас это… Ширинка расстегнута… - и вернулся на свое место.
Грохот закрывающихся дверей и громкий смех послужили занавесом этой маленькой драммы…