Русская деревня - великая загадка и тайна есть, вот что я вам скажу. А главное – кладезь народной мудрости и источник глубочайших познаний самое себя для любого исконно русского, да и не очень русского, человека. Вот о них-то, о деревенских познаниях и их далеко идущих последствиях, я и хочу вам сегодня рассказать.
Загадочные деревенские просторы находятся сразу же за пределами городской черты. Но осторожно: не всякая городская черта заканчивается там, где начинается лес или обрывается асфальт. Что самое удивительное: и асфальт может быть вполне ещё ничего себе, да и деревья вдоль дороги ничуть не изменились - ан глядь... Оказывается, ты уже в деревне!
Это территория изобилует противоречиями и непонятностями. Начать с ее жителей: нигде более не найдёте вы такой смеси чудесной смекалки и глубочайшего незнания научных основ бытия, как в русской деревне.
Вроде все приспособлено, все работает, пусть и плохенько... Но спроси местного жителя как и кто это сделал - не ответит вопрошаемый ничего, кроме неопределенных междометий, вроде "Итить яё... Дык, кто ж ее, батюшка, знает-то, окоянную... Вчерась только-ть ахроном с центру привез - ышче не работала... А сегодня - хлянь-ко... Уже работает, едрить ее! И ведь как работает!". Таков будет, примерно, ответ, да изредка - хитрый взгляд из-под бровей. Ну, ежели вопрошаемый не сильно пьян - то может и скажет, где найти того "ахронома". Правда, это вам не поможет, ибо последний затруднится даже открыть рот по причине того, что второй день обмывает привезённую из "центру" железяку. Не стоит даже и пытаться заговорить с тем, кто сидит за рулем самоездящей коляски с ковшом или прицепом. Скорее всего, он просто "в дупель" пьян; а если нет, то сделает вид, что не слышит Вас за ревом мотора, и умчит на той дьявольской самокатке куда-то в даль, скрываясь в клубах пыли и крича что-то неразборчивое о мифической "добавке"...
Для чего я вам это рассказываю, друзья? Да чтобы поняли вы, городские, хоть толику быта этой загадочной стороны и не задавались по ходу моего повествования ненужными Вам вопросами "Зачем, почему, отчего...". Примите как есть и окунитесь в часть прожитого мною дня в лоне нетронутой тяжким умственным бременем деревни...
* * *
О ту пору было мне от роду немного лет, а точнее около семи, но я уже отлично понимал природу таких исконно-русских слов, как "запой", "не работает, бля"; "не влезай - убьет нах" и главного русского заклинания "пиздец". Последнее поясню отдельно, дабы у читающего не сложилось впечатления, что речь идёт о банальном ругательстве. Ни в коем разе!
Это загадочное слово означает конечную ипостась всего сущего на Земле. То есть, все сущее рано или поздно в эту ипостась переходит, и как прощение с этим сущим (будь то удачный вечер или упавший случайно за борт лодки сосед) произносится в русской деревне это заклинание, не дающее бывшему сущному вернуться в ипостась бытия.
Я, друзья мои, нарочно не рассматриваю в этой заметки таких глубоких понятий, как "все, нах" и "полный пиздец", надеясь на Ваше снисхождение и понимание. Эти понятия столь широки, что описать их в одном маленьком рассказе почти невозможно.
Итак, начавшийся день не предвещал плохого. Ничем важным утро не отличалось от вчерашнего: все так же лениво выкапывали мужики из отвальной ямы трактор, что был утоплен ещё неделю назад, после свадьбы одного из соседей. Солнце грело спинки колорадских жуков, которые хоть и не адаптировались полностью к холодной карельской зиме, но умудрялись выжить в подвалах, и каждый год изрядно прорежали зелень и без того мелкой картофельной поросли. Чайки кружились над огромной кучей навоза, где-то ревел натужно одинокий трактор, перебрехивались собаки... Все как всегда.
Мое дневное послушание составляло сегодня немногое: прополоть одну грядку, полить цветы, принести дров и сходить в магазин. Согласитесь, не очень высокая цена за возможность попасть на вечернюю рыбалку - на лодке, как взрослый. А там можно будет бросать рыбам мокрые комки подкормки; насаживать красных, извивающихся от боли червей на хищные жала крючков; забрасывать леску - и смотреть на поплавок... Долго - пока не стемнеет.
Утро проскакало мимо меня в заботах, и вот уже обед, и мужики откопали ещё пол колеса у трактора, и ушли похмеляться - до завтра...
Вот тут-то и пришло чудо.
Чудо в деревне все то, чего долго, но абсолютно безнадёжно ждут. Такое же загадочное и далёкое, как сама деревня, оно является символом избавления от всего, что только бывает плохого: комаров, мужа-алкоголика, дохлой курицы, что уже неделю лежит в сарае, за поленницей и уже воняет, товарища по пьянке, выпившего больше, чем ты сам.
Так вот, случилось чудо: деревню сотряс оглушительный грохот и вслед за ним - заунывный, буравящий мозг вой:
- Кирррросииииин... Кирррросииииин!!!
И вновь - грохот...
Надо сказать, что я утаил от вас, дорогие читатели, одну важную деталь деревенского быта; но не специально, а, скорее, от привычности к ней. Деталь эта состоит в том, что в деревне русской постоянно что-то пропадает. Абсолютно неожиданно и, порой, бесследно.
Пропасть здесь может буквально все: животные и предметы быта, автотранспортные средства и такие эфемерные вещи, как электричество и радиосигналы.
Так вот как раз для таких случаев, как пропавшее электричество, и привозят в деревню керосин. Но привозят его редко (раз в два месяца), и абсолютно неожиданно. Зато когда этот продукт переработки нефти доезжает до отдаленных деревень нашей необъятной страны, то в очередь на его покупку набивается все население, обвивая старенькую бочку длиннющим хвостом суетной очереди.
В общем, в тот самый момент я и понял, что мой вечерний отдых, а вместе с ним и рыбалка, мысль о которой я лелеял весь день, потеряны. Ведь именно керосина и не хватало в нашем домашнем хозяйстве.
Мама буквально вылетела из дома, держа в руках нашу гордость: десятилитровую жестяную канистру, изготовленную специально для хранения керосина. Канистра эта сверкала новой поверхностью, отражая солнечный свет, блестела плотно пригнанной заботливыми руками жестянщика крышкой, навинченной на носик. В общем, произведение гения городской промышленности, приобретённое на зависть всем соседям в начале этого лета.
Мне это сказало все, подтвердив мои худшие подозрения. Безо всяких вопросов я взял канистру и поплёлся занимать очередь за "киррросииином".
Кто уж теперь упомнит, почему я пошёл не через главную калитку, а через заднюю, сделанную специально для тракторов, которые распахивали картофельное поле весною, принося своим водителям неизменные "пару бутылок". Наверное потому, что идя по двору, я выражал свой бесполезный протест против произвола жестоких родителей, крадущих у меня вечер, а может просто так.
Как бы там ни было, возле задних ворот мне пришлось перелезть через забор и спрыгивая я задел канистрой о столб. Удивительный, прекрасный звук, который издала при этом канистра поразил меня до глубины души и я застыл на месте, смакуя его: боииингчпок!... Высокий - и в то же время глубокий, чистый и ясный, манящий дальними странами и пляжами звук...
О столбах я, пожалуй, расскажу отдельно. Дело в том, что эти странные сооружения можно найти в деревне везде; а уж назначение их далеко не всегда понятно даже тем, кто их ставит. Например известен случай, когда столб, предназначенный изначально для поддержки проводов, три года простоял без нагрузки; и все это время сами провода, уже протянутые, свисали чуть ли не до земли. А все от того, что электрик, который должен был прикрепить провода, по причине нетрезвости плохо закрепил на ноге кошку. Нет, не ту, что мяукает и царапается, а ту, что сделана из металла и напоминает латинскую букву g и предназначена специально для лазанья по столбам. Так вот одна из кошек отстегнулась и упала вниз, а страховочный ремень электрик не пристегнул, оттого и повис на столбе в полувывернутом положении. И провисел так довольно долго, пока окружающие пытались его снять с помощью брёвен и лестниц. Брёвнами они подталкивали электрика, стараясь привести его в вертикальное положение, а лестницы принесли просто так: опереть их было не на что, и потому они были бесполезны.
В общем, электрика все же сняли, напоили водкой и отправили домой, откуда его и забрали с вывихом ноги на следующий день хмурые санитары из областной больнички. Как он дошёл до дома – оставалось загадкой, коих полна, как я уже говорил, русская деревня.
А вот провода так на этот столб и не закрепили, посчитав его, видимо, проклятым, что и привело через три года к жестокому «коротышу», который чинили целую неделю.
Вот и мой столб был таким же пережитком прошлого: когда-то он был частью забора, ныне уже совсем сгнившего и развалившегося. Теперь же он стал частью моего музыкального инструмента.
Я, как и всякий нормальный деревенский житель, начал экспериментировать. То есть - попросту лупить канистрой по столбу, выслушивая, в каком месте удар окажется настолько эффективным, чтобы воспроизвести тот первый, божественно-прекрасный звук. И удара с пятого-шестого я его нашёл! Звук был так прекрасен, что я не отказал себе в удовольствии послушать его еще раза три-четыре, прежде чем вспомнил, куда я вообще был послан и с сожалением двинулся в сторону центральной площади.
Машина керосинщика была, конечно, уже окружена плотным кольцом очереди. С трудом найдя последнего, я занял очередь, и приготовился к долгому ожиданию. И не зря, надо сказать: очередь двигалась медленно, позвякивали банки и ведра, рассказывались новости, да и сделки заключались прямо тут. Кто-то продавал молоко, кто-то – свежеукраденный комбикорм, кто-то пытался всучить соседу поросят, которые были еще в совхозном свинарнике. Если бы среди стоящих в очереди был сотрудник милиции, то он легко мог бы завести не один десяток уголовных дел о хищении госсобственности, но таковых в очереди не было.
Как я и думал, моя очередь подошла только ближе к вечеру. За это время я успел изжевать не один десяток травинок, поговорить со всеми соседями, рассказать о том, как живется в городе, да и вообще, абсолютно бессмысленно провести время. Канистру я пододвигал вслед за очередью носком сандаля, и она оставляла в пыли дорожку.
И вот – он, тот самый момент. Я отдаю канистру хмурому от недопоя продавцу керосина, он подставляет ее под струю из шланга и...
Тонкими струйками, словно из душа, керосин брызнул вдруг из канистры во все стороны. И без того сильный запах стал еще сильнее, пыль скатывалась в катышки, а вокруг... Было тихо. И мне очень хотелось бы, чтобы так и осталось, чтобы все молчали, чтобы никто не сказал...
И в этой тишине продавец керосина вдруг внезапно громко и отчётливо произнёс необходимое заклинание.
- Пиздец канистре-то, хозяин...
В этот момент у меня перед глазами пронеслась вся короткая жизнь канистры, и тот звук, что она издавала, и ее блеск, и вообще... Пронеслась теперь уж точно канувшая в небытие рыбалка, да и прогулки на неделю вперёд, керосин, пропавшее электричество... И от осознание всего этого я... заплакал.
* * *
Русская деревня хоть и странна, но великодушна. У кого-то нашлось свободное ведро в которое и слили керосин, кто-то довёл меня, ревевшего, до дома и рассказал все в красках маме.
В общем-то я оказался прав: мне на неделю запретили гулять, вменили в обязанность поливку картошки, и, конечно, собирание тех самых колорадских жуков по утрам.
Канистру пришлось выбросить: из столба, о который я бил канистрой, оказывается торчал гвоздь; он то и был причиной того прекрасного звука и, к сожалению, керосинового дождика. Канистру было жалко, но зато я смог по дороге на помойку еще пару раз послушать этот удивительный звук, когда проходил мимо столба.
И теперь, по прошествии многих лет, я благодарен и этому столбу, и этой канистре.
За то, что они наглядно научили меня понимать, что такое «пиздец». Загадочный, но абсолютно необратимый...
Кстати, звук этот я слышал вновь совсем недавно... Когда по телевизору показывали какую-то карибскую страну, где играют железными палочками на инструментах, сделанных их металлических бочек...
Красиво, но...
Меня этот звук заставил содрогнуться и быстренько переключить на другой канал...
Он у меня ассоциировался только со словом «пиздец».
И – только с ним.

рассказы

#1