Гроза бушевала весь день. То ли был виноват до отказа наэлектризованный воздух, то ли тайная обреченность обострила все чувства, но Илья не мог оторваться от жены. Как голодный зверь, целовал ее беспрестанно, не давая опомниться или что-либо сказать, не допуская вопросов, не давая шанса своей совести выдать все злополучные мысли.

Утомленные, они уснули ближе к вечеру.

Когда Алекс снова очнулась, за окном было уже темно. Гроза наконец-то успокоилась. На столе задумчиво горел ее любимый ночник, отбрасывая карминно-красный цвет на стены и заливая потолок мягким желтоватым светом.

Она посмотрела на Илью и счастливо улыбнулась. Муж лежал на животе, головой к окну, отвернувшись к стене, и мирно посапывал.

«Устал. Ну, конечно, после такой бури...» Она с улыбкой вспомнила все происшедшее между ними за этот день и испугалась своего неожиданного тихого стона, прозвучавшего в полной тишине. Будить мужа не хотелось.

По всеобщему молчаливому соглашению окружающих они были счастливой парой, хоть и жили небогато. Илья, стараясь доказать самому себе и всему миру, что он выполняет свое мужское предназначение, изо всех сил старался. Он старался заработать, обеспечить, хоть немного отложить. Но вместо этого терял, оправдывался, залезал в долги. Алекс не упрекала. Она сама выбрала свое счастье и ей пришлось отстаивать свое решение на семейном совете. А это оказалось задачей не из простых. Родители, вложившие в дочь все силы и средства, не считали Илью достойной парой. Девочка с детства была приучена правильно держаться, говорить и блюсти осанку. Настоящее стремление учиться обеспечило ей относительное одиночество в школьные годы и сделало ее в известной степени перфекционисткой. Иного не могло произойти с ребенком, которому всегда в пример ставились лучшие представители аристократии дореволюционных времен, свободно владевшие несколькими иностранными языками и в высшей степени своими эмоциями. Последнее, правда, никак не хотело поддаваться, и Алекс по-прежнему легко расстраивалась и плакала от обиды или из страха разочаровать любого, кто играл в ее жизни даже самую маленькую роль. При этом нежная и уязвимая девочка проявляла невероятное упорство, если ей приходилось защищать других.

Всеми силами молодая женщина старалась поддержать любые начинания мужа и соответствовать статусу жены так, как она это понимала. Как только Илья проявлял поверхностный интерес к чему-либо, например, к психологии, она тут же бросалась в библиотеки и книжные магазины, и на следующий день в доме появлялась серия нужных книг. Конечно, она читала их сама. И конечно, Илья гордился своей женой, ее умом и образованием. Но в последнее время к этому примешалась неприятная горечь. Это чувство часто давало о себе знать, как привкус пробки, который мешает наслаждаться вином.
Илья приходил домой очень поздно. И всегда уставший. Александра ждала его вечерами, тосковала, стояла часами в темной комнате у окна, всматриваясь в прохожих внизу. А когда часы беспристрастно отбивали ночное время, садилась на пол у входной двери и слушала происходящее за нею. Вот, закрылись двери, лифт поехал. Молодая женщина замирала и жмурилась в надежде, что кабина лифта остановится на их этаже.

Она знала, когда приходили с работы жители дома, слышала, когда уходят и возвращаются из дискотеки девчонки, жившие в квартире этажом ниже, как ссорятся и мирятся соседи из квартиры напротив... И тихо плакала на полу в прихожей, когда часы показывали за полночь, а Ильи все еще не было дома.
Когда же муж возвращался, бросалась с радостным криком и поцелуями ему на шею, стараясь увернуться от испытующего взгляда, чтобы никто не заметил красных от слез глаз, накрывала ужин, расспрашивала о работе. Или просто молчала, если он был не в духе. А это случалось все чаще и чаще.
Вечерний холод медленно вполз в окно, и Александра почувствовала, как продрогла. Надо было бы встать и закрыть окно. Однако, выполнить намерение ей не удалось: неприятная тяжесть наполнила все тело, руки и ноги не слушались, голова была неподъемной.

Беспомощно оглядев окно, Александра с удивлением обнаружила необычную тень в углу за шторой. Она была намного выше любого предмета, находившегося поблизости. Между ночником, отбрасывавшим мягкий оранжевый свет, и этой тенью не было решительно никакого препятствия.

«Словно в рост человека,» - подумала Алекс удивленно.

Неожиданно тень начала расти, заполняя комнату мраком. В одно мгновение недоумевающей девушке показалось, что красные блики на стене, отбрасываемые ночником, стали подвижными, как языки пламени костра.

- Илья, - позвала Алекс нервным шепотом, - Илья, проснись!

Но он даже не пошевелился.

- Илья! Илья, очнись, я тебя прошу! - громко позвала она.

Никакой реакции не последовало. Безумно захотелось толкнуть его, растормошить... но Александра не могла пошевелиться. Руки и ноги были словно налиты свинцом, даже мысли отяжелели, дышать становилось все труднее. Алекс была всерьез напугана, подозревая, что внезапно и серьезно заболела. В конце концов происходящее перед ее глазами можно было бы списать на высокую температуру.
Однако, жара не ощущалось. Сердце заныло тупой болью. Неимоверный холод вполз в комнату и, казалось, сконцентрировался вокруг неподвижно лежащей девушки. В комнате разлился какой-то затхлый и тяжелый запах, отдаленно напоминающий запах сырой земли. Теперь стало уже совсем не до шуток. Слова просто застряли где-то на полпути. В углу была не тень, а человек в черном балахоне с капюшоном, опущенным на лицо. Он неподвижно стоял и, казалось, смотрел прямо на нее.

Первое, о чем подумала Алекс, - вчерашнее ночное приключение. Слишком уж похожие ощущения. Она затаила дыхание, широко распахнув глаза.

- Вы кто? - робко возмутилась она, - Что Вам нужно? И как Вы попали сюда?!

Черный сделал движение рукой по направлению к ней, и испуганная хозяйка квартиры услышала словно издалека доносящийся зов: «А-а-а-алекс!» Этот звук словно переливался с улицы в комнату, пока не заполнил собой все пространство.

- Алекс, - заговорил вдруг мужчина в углу комнаты, - Алекс, ты должна вернуться.

- Марат? - почему-то стало очевидно, что это он, и эта выходка бывшего кавалера ужасно рассердила, - Как это может быть? Что ты тут делаешь? Мы все с тобой обсудили! Все закончилось. Все!

- Алекс, вернись! Ты нужна мне!

- И что это вообще за маскарад? - продолжала она, игнорируя его слова, - С какой стати ты нацепил на себя эти лохмотья? И каким образом ты попал сюда?

Алекс недоверчиво перевела взгляд с фигуры в черном на окно, лихорадочно соображая, как он мог забраться в квартиру по абсолютно гладкой стене.

- Это бред, - она зажмурилась, все еще силясь прогнать наваждение. - У меня галлюцинации?

- Алекс, ты должна вернуться! - услышала она голос, который, казалось, звучал прямо в голове.

- Нет! Нет, не может быть, - сказала она себе самой и открыла глаза.

К сожалению галлюцинация никуда не исчезла. Марат все еще стоял на том же месте, а Александра по-прежнему не могла пошевелить даже пальцем.

- Ты помнишь, я говорил тебе, что познакомился с женщиной, которая может видеть скрытое? - он сделал значительную паузу, - Это очень могущественная женщина! Она меня многому научила, Алекс. И я могу открыть эти драгоценные тайны тебе!

- Марат, мне не нужно ничего от тебя. Кто из нас бредит? Пойми, между нами все кончено. Я люблю своего мужа. Оставь меня в покое, прошу тебя!

Черный балахон сделал шаг к кровати.

Алекс, тяжело дыша, следила за его движениями и безрезультатно силилась сбросить с себя оцепенение.

- Я тебя последний раз спрашиваю...

- Нет! - сказала она с видимым отвращением, вспомнив их последнюю встречу.

Его ногти были заточены, как когти, и властно впивались в ее нежную кожу... Тонкие губы то и дело растягивались в какую-то плотоядную ухмылку. Каждое движение, каждый взгляд уничтожали. Словно мужчина прямо утверждал свое превосходство и пытался уничтожить в ней любое проявление воли. Александра понимала, чувствовала сердцем всю его внутреннюю дрожь и волнение. Но то, что раньше казалось ей безобидной игрой в груфти или вампиров, принимало угрожающие размеры. Марат совершенно потерял ощущение реальности, несмотря на свой, казалось бы, зрелый возраст. В тот вечер Алекс осознала, что просто боится его. Не понятная молодой девушке сила исходила от него, так что его присутствие ощущалось с закрытыми глазами. Словно он всерьез принял сторону тьмы. А там, где царит страх, нет места другим чувствам. Александра ушла молча. Попросту сбежала.

Сначала Марат пытался дозвониться, достучаться, вернуть подругу. Но она упрямо повторяла «нет». Александра была до такой степени напугана его поведением, что даже после поступления в университет, некоторое время вздрагивала при появлении декана факультета. Высокий лоб и стального цвета глаза напоминали ей черты Марата. И она тут же мысленно возвращалась в тот вечер и чувствовала, как острые когти впиваются в кожу.

Естественно, декан и призрак из прошлого не были похожи друг на друга ни манерами, ни одеждой, ни речью. К тому же профессор был всегда гладко выбрит, а Марата Алекс никогда не видела без его курчавой бороды, пусть и ухоженной. Конечно, все это было детским испугом, с которым давно было пора покончить. Но сегодняшнее явление заставило девушку сомневаться в том, что эта история в прошлом, хотя с их последней встречи прошло уже лет семь, не меньше.

- Нет, нет и еще раз нет! - снова произнесла Алекс, стараясь говорить спокойно и четко, - И сколько бы ты меня ни спрашивал, ответ мой останется прежним. Все кончено, Марат. Мне очень жаль.

Незваный гость зарычал утробным, почти звериным рыком, и этот рык постепенно перешел в дикий рев. Марат поднял руки вверх и стал изрыгать что-то, похожее ругательства на незнакомом языке. Отдельные слова напоминали латынь, другие сливались в какой-то почти осязаемый поток зловония. Алекс зажмурилась от ужаса, чувствуя, как на лбу и на спине появляются капельки противного, липкого холодного пота. Она все еще безуспешно пыталась пошевелить хоть пальцем.

Неожиданно все стихло.

Девушка осторожно приоткрыла один глаз и увидела, что черная фигура стоит вплотную к кровати.
Марат стоял совсем рядом, но она не могла рассмотреть его лица, скрытого капюшоном и черной тенью под ним так, что казалось, - под капюшоном ничего нет. Одна сплошная осязаемая, плотная чернота.

- Ты упряма, как ослица, - изрек капюшон, - Но ты все равно будешь моей!

И он протянул руку к женскому животу, не наклоняясь вперед. Лед коснулся ее, проник вовнутрь, заполняя собой все. Алекс застонала. Слезы от боли потекли, прокладывая дорожки по вискам, теряясь в волосах. В комнату с шумом ворвался ветер, дополняя собой редкую фантасмагорию
Внезапно Александра услышала, как на лестничной площадке кто-то громко разговаривает. Сердце заколотилось о ребра в радостной надежде.

- Помогите! - закричала она изо всех сил и открыла глаза.

Никого. На столе горит ночник, отбрасывая едва заметные оранжевые блики на стену. Мягко колышется от легкого ветра штора. За окном смеется рассветное солнце. На лестничной клетке звенят чьи-то ключи.

- О, Господи! - простонала измученная женщина, охватив руками голову.

И тут же вздрогнула от того, что почувствовала свои собственные ладони на лице. Голова гудела. В смятении Алекс села на кровати, потянула на себя мягкое покрывало, зябко поеживаясь, и дотронулась до плеча мужа:

- Илья! Илья, очнись!

Он открыл глаза и улыбнулся.

- Привет, малыш!

- Неужели ты ничего не слышал?! Я так звала тебя!

- Нет, ничего не слышал. А что случилось?

- Тут такое было!

И она стала было рассказывать ему о происшедшем, но он только расхохотался. Тогда она заикнулась о случившемся накануне. Илья сначала заинтересованно слушал историю про пергамент и мертвого парня у входной двери, но потом махнул рукой.

- Фантастика. Вечно ты придумываешь всякие сказки! Куда мог бы исчезнуть труп, не оставив ни капли крови?!

- Но это не сказки! - обиженно насупилась Алекс.

- Тебе это наверняка просто приснилось, - сказал муж примирительно, - Иногда я просто завидую. Ты ложишься и смотришь свое ночное кино, а наутро все помнишь. Я никогда ничего не помню.

- Приснилось?! А кто же тогда открыл окно?!

- Я. Вчера, когда дождь закончился! А от ночной прохлады ты замерзла, конечно. Вот тебе и объяснение.
Александра недоверчиво посмотрела на мужа, перевела взгляд в злополучный угол, и снова с сомнением посмотрела на Илью.

- Приснилось?..