Дорожка немного попетляла между кустами и вышла прямо к ограде церкви Святого Петра. Она оказалась сложенной из того же песчаного камня, что и стены разрушенного замка. Но без малейших признаков разрушения. У входа на территорию церкви Алекс нерешительно остановилась.


Кладбища она не любила. Не потому, что боялась смерти, а потому, что там все всегда наполнено безысходностью и печалью. Это чувство для нее всегда было в диссонансе с ощущением полноты жизни. Кто-то, может, возразил бы, что не принимая факт смерти, нельзя по-настоящему ощутить всю ценность бытия. Может, он и прав. Но для Алекс всегда легче было утешать и окружать заботой людей, недавно перенесших потерю близкого человека, чем сделать хоть один шаг на кладбищенское подворье. Для живой памяти не нужны мертвые памятники, считала она.


Первый шаг за ограду походил больше на шаг через себя.


Но если бы она видела, что за ней зорко следят глаза ее случайного знакомца, может, и вовсе передумала идти на церковный двор, укрытый живым зеленым ковром. В это самое мгновение Жорж стоял на балконе отеля казино с бокалом виски в руках и наблюдал за внутренней борьбой Алекс. При этом он озабоченно хмурил брови. От прежнего весельчака не осталось и следа.


Виски совершал круг за кругом золотистой волной в бокале, заставляя лед звонко встречаться со стеклом, а взгляд молодого человека досконально ощупывал силуэт женской фигуры и пространство вокруг нее. Расстояние не мешало ему всматриваться в женские черты. Красивый профиль и аккуратно стянутые в узел на затылке длинные волосы. Только одна прядь выбилась из прически и свешивалась на лицо. Время от времени Алекс убирала волосы за ухо. И каждый раз это движение заставляло вздрагивать жилку на виске мужчины.


Вот, она кивнула, словно подбадривая себя, отчего непослушная прядка снова упала на глаза, и решительно вошла за ограду. Стена вокруг церковного двора достигала приблизительно до женских плеч. Александра двигалась медленно, видимо, осторожно выбирая, куда ступить. Жорж двигался шаг в шаг с ней по балкону, длинно растянувшемуся по периметру гостиницы, пока не уперся в тыловую решетку, густо увитую плющом. Там он остановился, облокотился на перила и последовал за женщиной одним взглядом.


Алекс поразил церковный двор. Слово "кладбище" очень мало подходило к этому месту. Из ярко-зеленой травы неровным строем торчали очень схожие между собой серые каменные плиты с высеченными надписями на латинском и немецком из разных веков. На некоторых камнях читались руны. Но не только цвет и качество камня делали надгробия похожими, как близнецы. Еще одна деталь объединяла этих своеобразных свидетелей истории, придавая им своеобразное лицо: почти на каждой плите сверху красовались один или два ангела.


Молодая женщина шла от камня к камню и старалась разобрать надгробные надписи, насколько это возможно. Некоторые из них по всей видимости использовались не в первый раз. Надгробные изречения читались на них с обеих сторон. Например, о том, что жизнь коротка, и нужно беречь самое ценное – ее саму. Или о том, что действительно важное не купишь за деньги. Можно только поразиться мудрости людей, как принято утверждать, совершенно необразованных и темных, живших здесь в Средние века... Александра очистила даты рождения и смерти от пыли. Шестнадцатый век. А на том, где все укрывали руны, вообще не видно дат. Местами ужасно затертые, местами великолепно сохранившиеся, надгробные камни насторожено-молчаливо смотрели на Алекс глазами своих ангелов.


Так, незаметно для себя, она оказалась за церковью и остановилась, как громом пораженная. У гранитного цоколя на своеобразном постаменте, напоминающем гробницу, обнаружились три больших надгробия с рыцарскими шлемами, высеченными из темного камня с поразительно металлическим отливом  на до блеска отшлифованных деталях. По сути, один и тот же шлем с высоким забралом вместо лица, представленный во всех подробностях, включая пышные перья, украшающие средневековые доспехи. Из-под каждого шлема выглядывал тот самый герб, что висел в доме Анатоля, на двери в потайную комнату. Ангельские крылья на гербах перекликались с ангельскими ликами на древних плитах. Удивительно, что она сразу не подумала об этом. Сердце радостно прыгнуло. Значит, это, действительно, родина гвардейцев. Только, к сожалению, пока никакого намека на то, где же искать наследного графа Энгельгарда.


Александра облокотилась на край ближайшего гранитного валуна. Усталость и голод остро напомнили о себе. Руки ужасно озябли. Здравый смысл настаивал на том, чтобы возвращаться в отель, пока светло. Словно эхом этой мысли из церкви донеслись звуки органной музыки. Алекс недоуменно обернулась, спрашивая себя, какие причины заставили Жоржа обманывать. Эта мысль опять разбудила в путешественнице недоверчивое беспокойство, хотя, он мог и попросту не знать, что сегодня церковь открыта для посетителей.


Пришлось обойти здание с тыльной стороны - показалось, что так короче. По пути она оглядывала окна, желая рассмотреть те самые витражи, о которых говорил молодой военный. Но очертания цветных стекол только угадывались - все окна оказались затянуты с внешней стороны ржавой железной сеткой. Эта защита делала невозможным понять, какого они цвета или формы. Взявшись за массивное кольцо на массивных дверях, Алекс потянула на себя. Дверь не поддалась. Попытки толкнуть створки от себя тоже ничего не принесли. Пока она боролась с дубовой тяжестью, раскатистые звуки органа смолкли.


Александра робко постучала. Внутри церкви царила полная тишина. Казалось, эта тишина обволакивала, накатывая медленными волнами усталости и равнодушия. Молодая женщина несколько минут прислушивалась к тому, что происходило внутри старинных стен, но не различила даже шороха.


Усталость стремительно побеждала. Неимоверно сильно хотелось есть и спать. Ее колени мягко подогнулись, и тяжесть, которую нереально превозмочь, потянула ее вниз. Глаза сами собой закрылись, все существо поддалось этому оглушающему молчанию. Еще мгновение, и Алекс упала бы. Но в этот момент до ее слуха донеслись тихие голоса, поющие стройным хором. И странный шорох, почему-то напоминающий шорох крыльев, заставил ее встрепенуться и разлепить веки. Александра оглянулась. Никого. «Неужели можно вот так вот стоя заснуть?» - удивилась она и опять толкнула дубовую дверь. Но та оставалась надежно запертой, и никто не вышел и не откликнулся.


Алекс решила, что вернется утром, раз уж на следующий день планируется служба. А пока... прочь от могил!


Ноги словно одеревенели от холода. Шаги получались неверными, а спуск по брусчатке оказался достаточно крут. Однако, как ни странно, каждый следующий метр прибавлял сил, а легкий ветер освежал лицо, так что внизу, у дверей гостиницы, Александра чувствовала себя на удивление бодро.


Чтобы скоротать время ожидания в гостиничном ресторанчике, путешественница мысленно складывала осколки головоломки. Похоже, что загадочно исчезнувший историк оказался прав: и точка слияния рек, и искусственное озеро на месте затопленной деревни, и - самое главное - гербы у церкви - все подтверждало его теорию. Тем не менее, оставалось загадкой, где можно спрятать человека, если на месте крепости осталось несколько полуразрушенных стен. Разве что в сигнальной башне. Но поскольку в ней, похоже, ведутся ремонтные работы, вряд ли тайная организация - кто бы то ни был - стала бы держать в ней заложника. Оставалась одна надежда на церковь Святого Петра или на упомянутый Жоржем подземный ход. Причем, в существование мифического подземелья верить не очень-то хотелось. После путешествия по монастырским катакомбам мысль о новом спуске под землю равнялась спуску в могилу.


Клео встретила хозяйку в прихожей громким мяуканьем. Алекс улыбнулась и достала пакетик с кусочками курицы, заботливо приготовленной поваром по ее просьбе. Но кошка даже не взглянула на лакомство, только шмыгнула в приоткрытую дверь и исчезла в коридоре. Звать ее оказалось напрасным. Клео даже не обернулась.


Алекс, кляня себя за то, что не позаботилась заранее о кошачьем туалете, поспешила за ней по коридору. Мягкий ковер, устилавший пол, заглушал торопливые шаги.
Выбежав в холл, Александра увидела кошачью тень, мелькнувшую у автоматически распахнувшейся входной двери. За стойкой администрации никого не оказалось, так что на помощь надеяться не пришлось. Алекс только сетовала, что стала такой неповоротливой из-за беременности.


На улице уже стемнело. Сердце испуганно сжалось: потерять еще и кошку - единственное близкое существо, дававшее в теперешней ситуации чувство хоть какой-то опоры - представлялось самой настоящей катастрофой.


Холодный ветер неприветливо ударил в лицо острыми ледяными колючками, когда Александра выскочила из пустынного холла. Дорожку у гостиницы освещали два старинных фонаря, которые раскачивались от порывов ветра, заставляя тени вокруг танцевать причудливый ритмичный танец. Стараясь придать голосу самые ласковые интонации, Алекс стала звать кошку по имени, уговаривая вернуться. Откуда-то из темноты она услышала жалобное "мяу" и шагнула из светового пятна на голос. Мяуканье доносилось скорее всего из кустарника в десятке метров от асфальтированной дорожки. Она пошла к разлапистым кустам, стараясь аккуратно ступать по мокрой холодной траве стриженого газона и надеясь, что этого не увидит никто из обслуги гостиницы. Было бы стыдно смять такую ухоженную траву и получить замечание от персонала.


- Клео?


Из кустов послышался шорох и урчание.


- Проказница, выходи! - понизив тон позвала Алекс и оглянулась на светящиеся окна гостиницы, не смотрит ли кто ей вслед.


Все было спокойно. Александра позвала еще раз. Кошка не откликнулась, но шорох повторился. Молодой женщине ничего не оставалось, как только раздвинуть ветки кустарника, стараясь найти в темноте беглянку. Клео тихо мяукнула и, вместо того, чтобы пойти в руки к хозяйке, забралась дальше в кустарник. Алекс вздохнула и, тихо чертыхаясь, сделала пару шагов следом.


За спиной послышался шорох шин. Александра обернулась на звук, выглядывая поверх ветвей.


К отелю подъехали три темных автомобиля и остановились на площадке перед дорожкой, ведущей к парадному входу. Как по команде, открылись дверцы, и из машин стали выходить люди в черных плащах и куртках. Алекс решила, что это поздние гости из казино, и хотела было заняться дальнейшими поисками кошки, но что-то заставило ее еще раз всмотреться в людей в фонарном свете. От неожиданности у нее слегка закружилась голова. Из самой первой машины вышел Илья. Он тоже был одет во все черное: водолазка, наглухо закрывавшая горло, на фоне темной ткани ярко сверкнула какая-то широкая цепь, похоже,золотая. Элегантный темный плащ, какого Алекс у него не знала. Тем не менее, это был он, ее беглый муж.


Илья посмотрел на отель и склонился перед дверцей авто, подавая руку. В ответ на его приглашение из машины вышла высокая блондинка. Тоже в черном. Даже в черных солнцезащитных очках, совершенно неуместных ночью. Илья склонился к ее руке и аккуратно поцеловал.


Марина Старк не погрешила против истины. Да, возлюбленная Ильи оказалась шикарной женщиной. В свете раскачивающихся от ветра фонарей на даме огнем полыхнули драгоценности. Наверняка, приличных размеров бриллианты. По всему видно, что на меньшее эта красотка не согласилась бы.


Фонарный свет хорошо освещал лица присутствующих. Задумчиво-щемящее чувство шевельнулось в груди на уровне сердца. Все же, этого мужчину она любила, боролась за право быть с ним, провела столько ночей в его объятиях. И независимо от того, хотелось ли признавать этот факт, Илья оставался отцом ее будущего ребенка. Александре вдруг стало интересно, как он сыграл бы роль отца. Она спросила себя, способен ли он еще на нежность к собственному ребенку. Чувствуя, как эти мысли будят в ней желание все простить, уладить, вернуть, Алекс жестко запретила себе фантазировать. В конце концов, это тот самый мужчина, что променял ее на львицу в бриллиантах.


Итак, жизнь снова свела ее с мужем. Далеко от дома. Такую ситуацию с полным правом можно бы назвать иронией судьбы. Встречаться с ним и тем более объясняться по поводу беременности, которую уже невозможно скрыть, совершенно не хотелось. Тем более в присутствии этой белокурой бестии... Кто она ему теперь? Алекс поежилась от холода, который умудрился забраться теперь под самое женское сердце, несмотря на то, что щеки горели. Она оглянулась на отель, лихорадочно соображая, как избежать столкновения со всей этой компанией сегодня и впредь. Скорее всего, придется переждать, пока они уберутся, а назавтра быть осторожнее.


Александра наклонилась вниз, чтобы взять кошку, прильнувшую к ее ногам, и вздрогнула от раздавшегося почти рядом баритона.


- Где?


Она моментально узнала этот голос. Ветки кустарника показались стальными под негнущимися от испуга пальцами. Алекс аккуратно отвела большую мохнатую лапу в сторону. Сомнений не осталось на дорожке стоял доктор Розенбаум. Он стоял в полутьме, не досягаем для фонарного света, но силуэт старинного друга Анатоля был ей слишком хорошо знаком, чтобы она могла ошибиться. Розенбаума также сопровождала дама в черном. Загадки громоздились одна на другую, не давая времени найти хоть какое-то приемлемое объяснение. Теперь стало совсем не важно, какая причуда судьбы привела Илью в эту гостиницу, и что за женщине он целует руки. Главным секретом оказалось, откуда старый врач знает ее мужа, и каким образом они могут быть связаны.


Вопросы, об ответах на которые Алекс боялась догадаться, взрывались яркими вспышками в ее сознании. В ушах бешеным ритмом стучал взбесившийся от происходящего пульс. Предположить, что господа просто собрались поиграть в местном казино, показалось теперь спасительным бредом. Словно подсознание бессильно умоляло сознание: "Ну, придумай же хоть какое-то объяснение! Солги! Я поверю!"


Женщина, которая до сих пор опиралась на руку Розенбаума, резким движением сбросила капюшон, укрывавший ее от секущего снега, и сделала шаг в полосу света, отделившись от группы сопровождающих. Приподнявшись на цыпочки, Алекс с удивлением узнала в ней Наташу. Она не куталась в длинный, почти до пят, черный лаковый плащ, подставляя ветру грудь. Новый стиль в одежде поражал не менее, чем тот факт, что она оказалась в этой компании. Алекс едва удержалась от первого душевного порыва - броситься подружке на шею и рассказать обо всех своих приключениях. Сложившаяся ситуация вызвала в ней не просто подозрения, а самый настоящий страх за жизнь ребенка. Объяснить это беспокойство она самой себе не могла. Вместе с этим, хотелось потребовать объяснений ото всех присутствующих, которые, по всей видимости, причудливым образом оказались в одной компании. Только Сергей пока не обнаружил своего присутствия. Александра со всей безысходностью поняла, что ее обманывали. Возможно, уже давно. Прятаться перехотелось. По-детски гигантская обида пузырилась в горле.


Она горько усмехнулась своим мыслям. По всей видимости, смысл жизни состоит в способности не принимать разочарования слишком близко к сердцу. В конце концов, у каждого есть выбор. И если они друг без друга не могут жить, то могли бы и сообщить о том, что общаются или даже дружат. Странно, что Наташа побоялась признаться в этом. В конце концов, Алекс полагала, что друзья могу делиться любыми секретами. Она решила выйти и поздороваться со всей компанией, предполагая, какого размера будет изумление у присутствующих от ее появления. И сделала бы это, если бы к компании не присоединился служитель отеля.


Мужчина в гостиничной униформе вишневого цвета, вышел поздним гостям навстречу. И по всей видимости, вопрос, заданный Розенбаумом, адресовался именно ему.