Швабский диалект. Недосказанность.

Моя бабушка, родилась в немецкой деревне и до 16 лет разговаривала только на немецком языке.
В 16 лет её вместе с другими жителями деревни увезли в трудовой лагерь.
Там она научилась говорить на русском языке.
Она вышла замуж за русского, ещё долгие годы она жила под комендатурой.
Эти годы она запомнила на всю жизнь, как приходилось расчищать поле и носить тяжёлые камни.
У бабушки с дедушкой родились дети, мои тёти и дядя, моя мама.
В СССР жило много немцев, и в нашей деревне была целая немецкая улица.
Это были очень ухоженные, аккуратные домики, на клумбах росли цветы, кругом идеальный порядок.
Бабушка хотела поговорить с кем нибудь из немцев на немецком языке, но её никто не понимал.
Как потом мы узнали, уже в Германии, что бабушка говорила на Швабском диалекте.
Это был язык её детства, язык на котором она разговаривала со своей мамой, моей прабабушкой.
На этом диалекте она слышала самые нежные, родные и сокровенные слова в своём детстве.
Советы на жизнь, наставления , рассказы о предках которые переселились в Российскую Империю из Германии.
И вот в 16 лет, у неё этот диалект варварским способом забрали.
Осталась недосказанность, эта недосказанность была в глазах, в жестах, в мыслях.
Бабушка понемногу учила своих детей немецкому языку *мутершпрахе*.
И вот я смотрю на улыбающегося немца тестера, на симпатичную молодую переводчицу, которая заискивающе
смотрит на тестера. Они спрашивают у меня про *мутершпрахе* . А у меня встаёт в памяти моя бабушка,
её настороженный взгляд. Рассказ, как их увозили из уютного компактного немецкого поселения в неизвестность.
Её выработанные руки от тяжёлого труда и сельского хозяйства. Её молчаливость, недосказанность.
Я пытаюсь объяснить что то тестеру на немецком, переводчице на русском. Но остаётся недосказанность,
я сажусь в кресло , закрываю глаза. И вижу картину, люди в форме с оружием в руках гонят переселенцев
к вагонам, мужчины идут молча стиснув зубы, женщины прячут слёзы ,чтобы ещё больше не напугать детей.
Они покидают свои дома навсегда. Я открываю глаза, из комнаты *шпрахтестов* выходит моя мать,
на лице у неё растерянность и всё та же недосказанность. Эта недосказанность как проклятье, передаётся из поколения в
поколение.Но как передать словами боль, горечь утраты, унижение. Как передать то что прошли такие мученики
как моя одна и вторая бабушки немки? Как можно передать страх и тихий ужас?
Который ощутили на себе депортированные немцы. Это останется в глазах, это останется в жестах, останется в подсознании.
Но не в словах, словами этого не передать.
Бабушка переехала в Германию и была счастлива, там понимали её Швабский диалект.
Там разговаривали на языке её детства.
в 20.. году бабушки не стало. Но недосказанность осталась, она иногда кольнёт болью в сердце, осталась грусть,
осталось непередаваемое чувство тепла и любви , которое за пределами слов и диалектов.

Френя его звали(кота,а не деда).Сокращенно от олигофрена.Надо сказать,что более тупой и огромной скотины мне видеть не доводилось. Дебилом он проявил себя еще в котячестве-никогда не мог найти мамкину сиську.Но и другим не давал.Всех отпихнет-и мордой ей куда-то подмышку лезет.Кошка была в полном ахуе на него глядючи. Приходилось хозяевам ему сиську в морду сувать-а не то весь помет с голоду подох бы.Но и тут-он двумя лапами соседние пункты питания прикрывал. Тупой-тупой,а жадный.

Дед его себе и оставил-из жалости и для развлечения. Развлек он его,ничего не скажешь.
Но чуть на ветеринарах не разорил.

Ибо не было в округе ни одной мыше- и крысоловки в которую Френя не защемился бы.Мышеловки же появлялись потому,что ловить мышей для Френи было непосильно. Они над ним глумились-и жрали прямо из его миски.

Если этот дурень и ложился спать-то обязательно за открывающейся дверью.

Все высокие деревья в округе дед снабдил защитными фартуками-потому как лазить на деревья Френя любил-а слазить с них не умел.

Раза два засыпал под капотом машины-с последующим катанием.

Хвост ему обкорнало газонокосилкой-удачно заснул в траве-и (!) не услышал звука.

Пару раз постирался в стиральной машине-вовремя заметили. Опыт не пошел впрок-лез в барабан с упорством обреченного. Дед повесил на стиралку инструкцию где крупно значилось-
"ПЕРЕД ВКЛЮЧЕНИЕМ СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЫ ВЫКИНЬТЕ ИЗ БАРАБАНА КОТА!"

Несколько раз ночевал в холодильнике. Один раз-в морозилке.Лезть внутрь не прекратил.

Тонул в колодце. Вынули случайно-в ведре.

Засунул морду в вентилятор(зачем???) Обрубило ухо.

Один раз увезли в город-больше не возили:немедленно выпал из окна(6этаж) Переломы,гипс,опять попадос на деньги...

Постоянно застревал во всех отверстиях,трубах и сливных коллекторах. Причем "внатяг"-то есть намертво.

Обладал на редкость противным и громким голосом. Очень любил на нем петь под окнами соседей. Дважды ошпарен.

Несколько раз прыгал в помытое окно. Мыть окна в доме перестали.

Спать любил на самом высоком шкафу-откуда постоянно с грохотом падал.

Постоянно жрал какую-то гадость,отчего непрерывно травился. Понос,рвота,промывания,капельницы,деньги,деньги,деньги...

Не мог поймать ни одну муху но прекрасно справлялся с осами,пчелами,шмелями и шершнями.
От шершня чуть не сдох-харю раздуло раза в два. Ловить и жрать насекомых не перестал.

Обожал грызть провода под напряжением. Коротило его раз в неделю обычно.

Влез в питомник алабаев. Те настолько опешили-что не успели сожрать.Отбит хозяйкой питомника и возвращен в погрызенном виде.

Котами мудохан был постоянно,кошки впадали в дикую ярость от перспективы продолжить его род. Так и помер девственником-при том что не был кастрирован.

Дожил,как ни странно,до глубокой старости,под занавес ходил дерганой походкой паралитика,впал в маразм.Разговаривал сам с собой,причем,судя по интонации-преимущественно матом.Исступленно ловил несуществующих мух.

Конец-делу венец.Заснул под асфальтоукладчиком. Катком раскатан в блин.
Жил грешно-да и помер смешно. Все,наконец, вздохнули с облегчением.

Дед еще с полгода бегал встревоженно-мол,что-то подозрительно тихо-не иначе с котом беда.
Потом вспоминал,что кот отбыл в страну астральных дураков-и успокаивался.


Аминь.

Друг у меня живёт в дальнем подмосковье, в большом коттедже.
Коттедж этот не новодел, а типовая постройка позднесоветских времен.
Несколько таких коттеджей в своё время совхоз поставил для многодетных
ударников сельского труда.
Семья у приятеля действительно большая, и в прошлом он действительно
ударник.
Впрочем, к истории это особо отношения не имеет.

В доме центральное отопление, то есть запитан он от совхозной котельной.
Топят понятно как. То есть непонятно. То есть в принципе тепло, но
бывает что и бывает. А семья большая, дети сами собой как-то незаметно
подрасли, и неожиданно даже местами стали появляться внуки. То тут, то
там, то в одном месте, то в другом. Эти подрастут, новые появились.
Придёт хозяин с сенокоса, те уже курят, а совершенно свежие за ними
памперсы донашивают. В связи с этим постепенно возник и сформировался
вопрос дополнительного автономного тепла. Потому что большой блочный
коттедж плюс русская зима - это не тот случай, когда можно обойтись
масляным радиатором.

У хозяина дома есть старинный приятель, один хороший архангельский
мужик. Наезжает пару раз в год, бывая по делам в Москве. С друзьями,
водкой, песнями, долгими ночными посиделками. Приятель этот, в прошлом
моряк, лет десять назад сошел на берег и вернулся к своей стародавней
профессии, которая неожиданно снова стала гораздо востребованней унылой
каботажки. Он классный потомственный печник. Кладёт под заказ печи и
камины на радость людям по всей России и даже за рубежом. Вот во время
одного из таких приездов, за рюмкой водки, он и сказал хозяину.
- Всё, Андрюха! Готовься. Летом приеду, будем класть камин.
Мысль эта была не нова, и уже не раз ими обсуждалась. И даже было
выбрано подходящее место, в самой большой комнате на первом этаже, то
что называется "в зале". Но до реализации всё как-то не доходили руки. И
вот момент назрел.

К лету хозяин потихоньку запасся по оставленному списку кирпичом и
прочими необходимыми материалами, в июне приехал мастер, и работа
закипела.
Тут надо отметить вот какую особенность.
Мастер, как и положено классному народному умельцу, страдал известным
недугом. Он был запойный. Поэтому имел железное правило. Как только
ставил первую метку на месте будущего объекта, - завязывал намертво. На
весь срок работ. Пока дым из трубы не пойдёт. Того же, естественно,
требовал и от помощников, и от ближайшего окружения. Чтоб избежать
соблазнов. И надо сказать, в жизни ещё не было случая, когда бы он не
закончил или прервал работу по причине этого своего недуга.
Помощником в данном случае выступал сам хозяин. Таким образом вся семья,
включая даже грудных детей и бабушку, были переведены на жесточайший
безалкогольный ценз. Какое пиво? Даже бабушкины лекарства и притирки на
спирту были тайно вынесены и закопаны ночью под дальней яблоней. Никому
не хочется остаться с полусложенной печкой и больным мастером на руках.

Но всё слава богу срослось удачно, и наступил объявленный мастером
последний день работ.
Уже был выметен мусор и помыт пол, в углу ждала своего часа охапка сухих
берёзовых поленьев с растопкой, над новенькой трубой развевался
небольшой военно-морской вымпел, фирменный знак мастера, а в кухне
лепились пельмени из оприходованного накануне кабанчика. И тут мастер,
обводя глазами дело рук своих, хлопнул себя по лбу и с досадой произнёс:
- Чёрт! Как же я забыл-то???
Оказалось, для завершения не хватает одной небольшой, но какой-то очень
важной детали, которую мастер не указал в списке. Поход в местный
магазин результатов не дал. Тогда мастер собрался, и прилепив на всякий
случай над каминной топкой листок с надписью "БЕЗ МЕНЯ НЕ
РАСТАПЛИВАТЬ!!!", поехал в райцентр.

И больше его никто не видел.
Когда все сроки тревожного ожидания вышли, начались поиски.
Поиски результатов не дали.
В моргах, больницах и милициях, а так же у себя дома в Архангельске он
не появлялся.
Заявление в милиции не приняли, потому что заявления принимаются от
ближайших родственников, а таковых у мастера давным-давно не было.
Так поиски постепенно и сошли на нет.
Красивый, но недоделанный камин остался стоять молчаливым и пыльным
напоминанием. В никогда не горевшем очаге приспособилась котиться кошка,
а в дымоходе по весне птахи свили гнёздо. Бумажка с надписью "БЕЗ МЕНЯ
НЕ РАСТАПЛИВАТЬ!!!" пожелтела, высохла и покоробилась, но снять её рука
ни у кого не поднималась. Хозяин периодически находил и приводил разных
людей, которые называли себя специалистами. Те заглядывали в дымоход,
лазили на крышу, глубокомысленно хмыкали, цокали восхищённо языками, и в
конце традиционно пожимали плечами. Уровнем они явно не дотягивали до
потомственного архангельского мастера. В чём, к их чести, не стеснялись
признаться. Так никто и не смог ответить на вопрос, чего же не хватает в
камине, и что нужно сделать, чтобы вдохнуть в него жизнь. И остался он
стоять крепким, но бессмысленным монументом без вести пропавшему
мастеровому.

И вот однажды, спустя почти три года, поздним вечером, аккурат в канун
старого нового года, когда вся большая семья собиралась к праздничному
ужину, входная дверь неожиданно широко и громко распахнулась, и из
прихожей вместе с клубами морозного пара раздался громоподобный весёлый
бас:
- Ну что, едрить-колотить? Как тут мой камин, греет? Трубу небось так ни
разу и не чистили, бисовы дети?
Вся семья, включая многочисленных грудничков и бабушку, вывалили в
коридор поглядеть на чудо воскресения.
Чудо, в красной морде и тулупе нараспашку отряхнуло снег с шапки о
колено, и глядя на изумлённую публику, задало встречный вопрос:
- Э! Что не так, православные?

Его, растерянного от непонимания, молча взяли за локоть и повели в залу.
И там поставили напротив незавершенки, где на красном кирпиче
укоризненно белел листок с надписью "БЕЗ МЕНЯ НЕ РАСТАПЛИВАТЬ!!!" Вся
большая семья молча стояла сзади. Мастер минуту смотрел перед собой,
осмысливая происходящее, потом повернулся к аудитории, и в голосе его не
было ничего, кроме недоумения.
- Так вы что, - спросил он необыкновенно тихо, - так ни разу и не
затопили???
- Ну, дык!... - только и смог произнести хозяин, неопределённо ткнув
рукой в сторону камина.
Мастер опять отвернулся и задумался. Он конечно очень смутно помнил те
события. Смутно помнил как оказался сначала в вытрезвителе, потом на
вокзале, смутно помнил как и зачем внезапно очнулся в Туле, а потом в
Перми. Смутно помнил полгода в психушке с диагнозом "белая горячка".
Получше помнил, как потом завязал и грузил себя работой, чтобы
восстановиться и уйти от кошмара депрессии. Но первую стопку, выпитую в
кафе в райцентре, он помнил очень хорошо. Он помнил её так же твёрдо,
как и то, что не мог её выпить, не закончив работы. После первой он
выпил вторую, и всё ещё был абсолютно уверен, что вернётся. Но не смог.
Расслабился и махнул рукой. Показываться в таком виде в дом, полный
детей, было ни к чему. Главное - работа ведь была сделана. И сделана
хорошо. Значит можно было не спешить.

Он и не спешил.

Мастер молча скинул полушубок прямо на пол, закатал рукава тельняшки,
задумчиво положил ладонь на холодный кирпич дымохода. Потом снял записку
и протянул хозяину оборотной стороной вверх. И все вдруг увидели на
обороте выполненный твёрдой рукой карандашный рисунок - симпатичный
заснеженный домик и идущий из трубы дымок. И наивную сентиментальную
надпись ниже рисунка "Пусть тепло в вашем доме будет таким же добрым,
как память о вас в моём сердце". И подпись. И дату.

Полчаса хватило, чтобы слазить на крышу и проверить дымоход. Из сарая
принесли и сложили в камине охапку сухих берёзовых поленьев. Нетронутые
салаты стыли на столе. Время неумолимо двигалось к полуночи. Но за стол
никто не садился, вся семья маялась ожиданием тут же в зале. Наконец
печник протянул хозяину коробок спичек.
- Давай!
- Погоди, - сказал тот, доставая спичку - Так что же за деталь, за
которой ты умотал тогда в райцентр? Она уже не нужна?
- О, чёрт! - опять как тогда хлопнул себя по лбу мастер. - Конечно! У
тебя верёвка есть?
Он метнулся в прихожую и вернулся с бутылкой советского шампанского в
руке. Захлестнув бутылочное горлышко петлёй, привязал второй конец к
вытяжке камина. Сделал маятник. И когда куранты в телевизоре стали бить
двенадцать, крикнул "Ну, с новым годом!" и отпустил бутылку. Та описала
дугу и под радостные вопли с громким хлопком разбилась о кладку. Пенные
разводы ещё стекали и оседали на пол, а в очаге уже весело и жарко
трещали поленья.

Спустя несколько часов, когда домашние отгуляли и угомонились, а в доме
повисла долгожданная тишина, хозяин и мастер устроились у огня,
закурили, и один спросил:
- Андрюха, ну как же так, а? Ты же грамотный мужык! Мы же всё с тобой
сделали, закончили! Что ж ты, даже ни разу не попытался хотя бы развести
огонь, а? Почему?
Хозяин помешал угли в очаге, прищурился на огонь, подумал, посмотрел на
приятеля, улыбнулся, и сказал:
- Я ждал, когда ты вернёшься.

История не моя,просто понравилась.Не так давно в Интернете натолкнулся на - «В 2005 году во время эксперимента погиб Иван Иванович Кузнецов, изобретатель ипликатора Кузнецова».
«Фига се», - подумал я, - «его уже нет почти как 7 лет, а узнал про это только сейчас».
Наверно несправедливо, что об этом человеке так никто ничего и не написал.
Вы когда-нибудь слышали про ипликатор Кузнецова? Конечно, правильнее было бы назвать его «аппликатор», но Кузнецов умышленно изменил название, чтобы отделить свое изобретение от других аппликаторов. Это такая пластина с металлическими или пластмассовыми иглами, с помощью которой, по мнению самого Кузнецова, можно было вылечить абсолютно все заболевания. Даже рак и СПИД! Да-да, Иван Иванович так и написал в своей брошюре: «СПИД я не лечил, но вылечить могу». Для этого, по его словам, надо было выпить 2 литра молока, снять штаны, потом сесть на кастрюлю с кипящей водой в течение 15ти минут хорошенько пропаривать яйца и хуй. Женщины пропаривают влагалище. После этого взять пластину с металлическими швейными иглами, со всей силы прижать её к яйцам (или влагалищу) и держать, постепенно увеличивая давление в течение 30ти минут. Процедуру следует повторять 3 раза в день, продолжительность лечения - один месяц. После этого можно пойти (если распаренные яйца не помешают при ходьбе) и сдать анализ. Если анализ всё ещё положительный, то курс лечения надо повторить.
Ни какого образования, кроме школы, у Ивана Ивановича не было. Приехал он в Москву из Челябинска, а еще до этого жил в какой-то глухой деревне, где щи лаптем хлебал.
Поэтому в сущности, метод Кузнецова предельно прост, хотя и рациональное зерно в нем тоже присутствует. Если болит, например, плечо, то просто с силой прижмите иголки к больному месту. Затем делайте движения провоцирующие боль в плече, но иглы прижимайте с такой силой чтобы внутреннюю боль не чувствовать. Таким образом, мы разрываем болевое кольцо и сустав, не закрепощенный болью, совершает движения в полном объеме. Кроме этого прилив крови, также способствует восстановлению. Вполне достойный метод, но естественно, не панацея.
Но сам И.И., разумеется, так не считал. Он полагал, что человечеству, кроме его ипликатора ничего и не надо.
-Я весь шарик в иголки одену! – не раз заявлял он.
Мечтой Ивана Ивановича было создать игольчатый скафандр, чтобы с помощью вакуума прижать иглы ко всем участком тела. Ну, кроме глаз, разумеется. И эту мечту он осуществил.

Так получилось, что в 80ые годы я проработал с Иваном Ивановичем в одном медицинском кабинете почти целых 8 лет. Это было при Институте Физической Культуры (Сиреневый бульвар 4, легкоатлетический манеж, кабинет 106), где я работал массажистом, а Кузнецов лечил людей своими колючками. С первого же взгляда И.И. произвел на меня сильное впечатление. Это был пятидесяти с лишним лет мужик, смахивающий на бомжа. Волос у него было немного, но все они торчали куда попало. Вместо одной ноги был протез, поэтому он ходил всегда опираюсь на клюку, а свободной рукой держал большой видавший виды облезлый портфель. Носил он вечно засаленный костюм, который не снимал даже тогда когда ложился спать. На шее всегда болтался вечнозеленый и грязный галстук-селёдка. Энергии у Ивана Ивановича было хоть отбавляй, спал максимум 4 часа и весь день был на ногах. Точнее на ноге. Мылся он один раз в 6 месяцев, чтобы не смывать со своей кожи ценные микроэлементы. Стоило только где-нибудь появиться Ивану Ивановичу, как окружающий воздух тут же наполнялся запахами прокисшего жира. Мне это иногда помогало, так как я всегда безошибочно определял, был ли сегодня Иван Иванович на работе. Так как питался И.И. исключительно молочными продуктами, причем в прокисшем виде, то на батареях в нашем кабинете постоянно грелись его пакеты с кефиром и молоком. Обычно он делал так: добавлял в прокисшее молоко кусок масла и несколько ложек сахара, потом доливал кипяток и перемешивал все это грязной деревянной палочкой.
Один раз, еще в самом начале нашей совместной работы, И.И. уговорил меня попробовать эту смесь и, хотя я неплохо бегаю, до туалета в тот день добежать не успел.


ИВАН ИВАНОВИЧ И ЕГО ПРИХОЖАНЕ

Пациенты у Ивана Ивановича в подавляющем большинстве были слегка (некоторые и не слегка) припизднуты. Обычно прием проходил так. В дверь кто-то осторожно стучал. Я открывал и видел на пороге очередное ебанько.
-Скажите, пожалуйста, здесь принимает знаменитый целитель Иван Иванович Кузнецов?
-Да, проходите, пожалуйста. Иван Иванович к Вам посетитель!
Иван тут же шел встречать пациента. Несмотря на отсутствие ноги, передвигался он очень быстро. Если у него был другой клиент, то он правило его бросал и устремлялся к новой жертве.
Вместо «здравствуйте» Иван говорил какую-нибудь фразу типа:
-Ох, наелся я сегодня до отрыжки!
Обычно новый клиент, увидев выросшего перед ним взъерошенного мужика с палкой, начинал что-то ошалело лепетать:
-Иван Иванович, я много лестного слышал о Вас, и мне бы очень хотелось попасть в Ваши руки. У меня заболевание….
Но договорить И.И. никому не давал:
-Снимайте штаны! – орал он своим каркающим голосом.
Как правило, зомбированный тут же выполнял команду, и И.И. немедленно хватал его за голую жопу своей костистой пятерней.
-Ага, я так и знал! Попа холодная! Вот в чем причина ваших бед! Будем делать!
Далее без лишних разговоров клиент ставился раком, и Иван с силой прижимал к его заднице пластину с металлическими швейными иглами. Клиент начинал кряхтеть, но Ивана это только заводило и побуждало все сильнее и глубже вдавливать иглы. Он был сильным человеком и не позволял проявлять слабости другим, поэтому, как только на лице пациента появлялось жалкое выражение просьбы о пощаде, Иван немедленно пресекал это:
-Бег на месте! – командовал он и клиент, несмотря на то, что стоял раком и глаза вылезали из орбит, начинал послушно сучить ножками по полу.
А Иван Иванович в такие моменты был даже по-своему красив. Оставшиеся на его голове пучки волос стояли дыбом, вдохновенное изрезанное морщинами лицо было напряжено, капельки пота проступали на лбу, а остекленевшие глаза, как лучи лазера резали жопу пациента. Что-то неуловимое, распутинское было в нем.
Вообще жопа была отправной точкой, с которой И.И. начинал почти любое лечение и уже потом, с трудом оторвавшись от красных ягодиц своей жертвы, переходил на другие части тела.

Помню, один пациент пожаловался на раздражение кожи спины, которое появилось после применения ипликатора.
- Надо сделать следующее, - сказал Иван Иванович и многозначительно замолчал.
Пациент, жалкого вида, недавно перенесший инсульт, с трудом вытащил из кармана пиджака блокнот и ручку. Вытаскивал левой рукой, так как правая была парализована. Приготовился записывать.
-Купи себе половник, - продолжил Иван Иванович.
Легкое удивление отразилось на болезненном лице пациента, но все же он накарябал в блокноте «купить половник».
-И?
-И чеши им себе спину, - с серьезным выражением лица произнес Иван Иванович, глядя куда-то вдаль, - половником очень удобно чесать спину.

Один из пациентов привел в кабинет свою жену, лет 35ти, сам же вежливо удалился.
-На что жалуетесь? – спросил её И.И.
-Видите ли, Иван Иванович, у меня остеомиелит. Был перелом большеберцовой кости, потом делали операцию, удаляли обломок. Но кость на ноге все равно гниет….
-Снимайте штаны! – проорал И.И.
В этот момент я подумал, а что может сделать И.И. со своими иголками при остеомиелите?
Но после стандартных экзекуций над задницей пациентки, Иван не спешил заняться её ногой.
-А Вы с кем живете? – спросил он.
-С мужем, с Володей, - промямлила она.
-Это тот, что Вас сюда привел?
-Ну да…
-Он Вам не подходит! – заорал И.И. и как пизданет своей клюшкой по медицинскому шкафу. В ответ шкаф жалобно зазвенел пробирками.
-???
-Вам нужен другой, Вам нужен не такой! – настаивал И.И.
-А какой?
-Такой чтоб шейка матки сама на пенис натягивалась!
-???
- А что Вы удивляетесь? У Вас шейка матки на Володин пенис натягивается? А?
-Не-ет, не натягивается, - промычала потерявшая последние остатки воли женщина.
-Ну, вот видите! Поэтому и нога гниет!
-Из-за шейки матки???
-А Вы что хотели? Сейчас идите и подумайте, а я Вам другого мужика подыщу. А Володе тоже другую бабу найду!
Несчастная женщина, пришедшая в надежде вылечить остеомиелит, покидала наш кабинет с окровавленной жопой и грустными мыслями о шейке матки.
Через полчаса выйдя из кабинета, я заметил, что женщина всё еще сидела в холле. Она тихо рыдала, а рядом, держась за голову двумя руками, сидел её муж Володя. Пока ещё муж…
А разрушитель семейных очагов, злодей Кузнецов И.И., сидел в это время в кресле и причмокивая от удовольствия пил прокисшее молоко.

И где только он только таких пациентов брал?
Приходил к нам, например, какой-то слоноподобный дядя, страдающий крайней степенью ожирения. Он сразу приходил без трусов. В широких штанах, но без трусов. Да они ему были и не нужны. В его многочисленных складках кожи хуй всё равно бы никто не нашёл.
Любил к нам захаживать и некий Ашот. Сейчас, когда я живу в Уганде, мне совершенно очевидно, что многие обезьяны, обитающие здесь, проиграли бы Ашоту в шерстистости. Но мало того, что он с головы до ног весь был покрыт плотным и густым мехом, так ещё на кой-то ляд отпустил бороду с усами. Глядя на него, я всегда думал, что если голого Ашота посадить в вольер и дать ему банан, то ни у кого никаких вопросов не возникнет.


ИВАН ИВАНОВИЧ И ЕВРЕИ

Ходил ко мне на массаж, некий Георгий Рудольфович, который перед иммиграцией в Америку, решил улучшить свою форму. А форма была не очень. Но он мне нравился и в первую очередь тем, что роста был небольшого, жирноват и дрябл, а посему массировать его было не сложно. Ну и вообще неплохой дядька, в сущности, только немного заёбывал разговорами про евреев. И из всех его долгих рассуждений вытекало, что евреи люди очень хорошие и страдают только из-за того, что другие народы завидуют их уму и из этой зависти делают всякие гадости. Он говорил, я слушал.
Однажды мне пришлось предупредить Георгия Рудольфовича, что если во время массажа в наш кабинет зайдет странный и взъерошенный человек на протезе и с палкой, то пусть он не удивляется.
-А чем этот человек странен? – спросил Георгий Рудольфович.
- Ну, например, он может посоветовать Вам начать заниматься онанизмом.

Иван Иванович действительно всем советовал дрочить. Причем чем больше, тем лучше! По его словам, онанизм хорошо развивает фантазию и воображение, а кроме этого помогает найти партнера для совместной жизни. Представляешь, например, некую Ольгу и дрочишь, но чувствуешь, что что-то не то. Не твоя, значит Ольга, не твоя… Ну и так далее Ира, Маша, Света, Лена…. Всё не то! Но как только представил Веру, так сразу и кончил. Ага, вот оно где твое счастье! Беги скорее к Верке и сватайся!

-Ну, про онанизм пусть говорит сколько угодно, - сказал Георгий Рудольфович, - я только не люблю, когда евреев ругают.
Так как И.И. ранее не был уличен мной в антисемитизме, то я пообещал, что ругать евреев он не будет.
Через какое-то время распахнулась и обдав нас запахом прокисшего жира в кабинет ворвался Иван Иванович. Он держал в руках пакет с молоком, и ни на что не глядя, сразу устремился к окну. Вскрыл пакет и отхлебнул.
- Диверсия в стране, диверсия, - прокаркал он, - уже молоко разбавлять начали.
-А кто же его разбавляет? – спросил любопытный Георгий Рудольфович.
-Кто-кто? Все они, жиды поганые!
-Ах, вот оно в чем дело! – протянул Георгий Рудольфович.
Тут И.И внимательно посмотрел на него:
-Ага! А я вижу Вы жидок!
-Я еврей, - гордо парировал, лежащий в одних плавках, Георгий Рудольфович.
И.И. приблизился к нему, грозно потрясая палкой:
-Ваша нация хулиганит, ой как хулиганит!
-А что же такого моя нация делает? - спросил Георгий Рудольфович.
-Вы, жиды, тихо бздите, да вонька несет!
Серьёзное заявление. Что на него можно ответить?
Иван Иванович продолжал что-то орать про жидов и размахивал клюшкой. Я немного побаивался, что он ебанёт этой клюшкой голого Георгия Рудольфовича и тем самым лишит меня выгодного клиента. Сам же Георгий Рудольфович только отвечал короткими репликами и внешне держался совершенно спокойно. Но, увы, жопа дряблая, а нервы-то не железные и в какой-то момент Георгий Рудольфович подпустил шептуна. В сущности, он этим только подтвердил слова Ивана Ивановича о том, что евреи бздять тихо.
Запахи сиониста и антисемита смешались в удушливый коктейль, от которого щипало глаза.


ИВАН ИВАНОВИЧ И ИНОПЛАНЕТЯНЕ

Как заслуженный изобретатель Иван Иванович получил квартиру в Москве на Большой Черкизовской д.20, это башня напротив кинотеатра Севастополь. Специально выпросил для себя самый верхний 28ой этаж, чтобы быть ближе к космосу. Он даже поселил у себя в квартире полоумного художника, который контактировал с инопланетянами и даже побывал на какой-то звезде. Иван Иванович был убежден, что инопланетяне рано или поздно заинтересуются его изобретением и войдут с ним в контакт, чтобы распространить его учение по всей Вселенной.
Как-то раз выпив, мы с приятелем решили пошутить и позвонили И.И. домой:
-И-ван И-ван-ов-вич Куз-нец-ов? – спросил мой приятель. Чтобы придать голосу металлический оттенок, он надел на голову ведро.
-Да, слушаю вас, - прокаркал Иван Иванович.
-Я зна-ю, что Вы хо-ти-те с на-ми встре-тить-ся
-А кто вы, кто вы???
-Мы при-ле-те-ли из соз-вез-ди-я Ле-бе-дя
-Да, я слушаю вас, - голос И.И. стал вежливее.
-Вклю-чи-те в 3 ча-са но-чи те-ле-ви-зор, для вас бу-дет важ-ное со-об-ще-ни-е.
Может быть, это было немного жестоко, так как я нисколько не сомневаюсь, что после этого И.И. просидел всю ночь у телевизора в ожидании таинственного сообщения. Вообще сначала мы хотели ему сказать, чтобы он прыгнул с балкона, а мы на летающей тарелке его подхватим, но испугались, что все сойдет за чистую монету и изобретатель разобьется.
Ведь прошла же до этого другая шутка. Как то мы раздобыли конверт с иностранной маркой и вложили туда письмо следующего содержания:
«Уважаемый Иван Иванович!
Нобелевский Комитет решил выдвинуть Вас в качестве кандидата на получение Нобелевской Премии этого года. Пожалуйста, пришлите подтверждение Вашего участия, заверенное по месту жительства»
Подпись: По поручению Нобелевского Комитета король Швеции Карл Густав

Ответное письмо, которое послал И.И. в «Нобелевский комитет» выглядело примерно так:
«Уважаемые Карл и Густав!
Я, Кузнецов Иван Иванович, изобретатель ипликатора, проживающий по адресу Москва, Большая Черкизовская 20, согласен стать лауреатом Нобелевской Премии»
После этого следовали подписи самого Кузнецова и начальника ЖЭКа. Венчала всё это печать: «Жилищно-Эксплуатационная Контора, номер 5»
Думаю, что в ЖЭКе немного прихуели когда удостоверяли этот «документ»

Письмо было послано в Швецию, но вскоре после этого я уволился из института и не знаю что решил Иван Иванович когда не получил ответа. Наверно подумал, что жиды перехватили его. А может это инопланетяне посчитали, что наш мир не еще не созрел для таких опережающих время изобретений и притормозили процесс? А может среди инопланетян тоже есть жиды???
Но теперь это так и останется для меня тайной. Впрочем, как и многое другое. Ивана Ивановича больше нет! Кто теперь откроет нам глаза? Так и будем блуждать в потемках….

Чтобы уточнить, как именно погиб Иван Иванович я списался с Валерием Николаевичем Пуковым, который работал вместе с ним последние годы.
Вот что Пуков мне ответил: «Иван Иванович очень хотел сделать вакуумный скафандр на все тело. Нашел человека, который спонсировал деньгами разработку и изготовление этого вакуумного скафандра. При первом испытании на себе он почувствовал боль в сердце. Решил сделать сразу же еще второй цикл. Боль в сердце не ушла. Он стал продолжать вакуум. На пятой процедуре он погиб. В это время с ним был его внук. Иван Иванович не учел, что у человека часть лимфы попадает в венозную кровь. При вакуумной процедуре на все тело в кровь попадает много лимфы, поэтому сердцу тяжело. Надо было ему остановиться после первой процедуры. Я в своей практике практикую вакуум только на небольшую часть тела. Если появляется боль в сердце, процедура эта прекращается. Также в последние годы работы Ивана Ивановича начали проявляться недостатки его методики. Его уволили»
Вот, такой, бля, финал. Но Иван Иванович все-таки осуществил свою мечту – он сделал вакуумный игольчатый скафандр. И этот скафандр, наконец, помог ему улететь из этой жизни на встречу с инопланетянами.

Спи спокойно дорогой Иван Иванович! Твое дело не пропадет, так как оно уже пропало! Пусть же земля будет тебе самым колючим ипликатором!

Возвращаюсь домой с выпускного дочери, вспомнила, что сигареты оставила на барной стойке в клубе, подхожу за сигаретами к ближайшему от дома киоску, передо мной стоит пьяненький мужичонка (грязненький, страшненький, ну в общем во всех отношениях никакусенький) и пересчитывает мелочь на ладошке. У меня в голове пронеслось: на пивко наскребает, тут подходит очередь мужичонки и он говорит продавщице: мне презервативы, от неожиданности я хихикнула, а мужик поворачивается и говорит: че дура обрадовалась, не для тебя …

Историю эту мне знакомые рассказали, а предысторию друг. Забавно
получилось. Живет такой чел, назовем его Славой. Большой любитель
повыпендриваться, не доведет его до добра эта любовь. В юности он
объелся какой-то косорыловки и требовал продолжения банкета, но мама
заперла его дома и ушла на работу. Выход нашелся быстро - через окно
(второй этаж) и прямиком в открытый люк канализации. Сломаны два ребра и
разбита умная голова. Мальчик подрос, начал курить, дослужился до
завскладом. И привычка у него дурацкая появилась - бычковать окурок и
потом докуривать. Вот забычковал он окурочек и сунул его в карман робы.
Пришел на рабочее место, учуял запах горелого на складе (сотрудники этот
запах тоже почувствовали), вызвали пожарного инспектора - он и обнаружил
очаг возгорания. Со словами: "а че это у тебя тута" распахнул телогрейку
на этом куряке. Получив доступ воздуха, разгорелся клевый костерок.
Результат - ожог правой стороны тела. Когда поправилось здоровье, он
вновь приступил к работе. Ехал на электрокаре и не успевал к
автоматически закрывающимся дверям грузового лифта. Все обычно в такой
ситуации между дверями вставляли кто руку, кто ногу, а этот почему-то
решил выставить голову. Из рассказа тех кто стоял в лифте: "Стоим
значит, двери закрываются, вдруг такой грохот, в лифт влетает голова
завскладом и ухо висит на мочке". Пришили. А дальше в Москве, в районе
Переделкино, Лужков насыпал невъ-бенную горку для горнолыжников,
саночников, бордистов и прочих спортсменов. Ну как тут не выпендриться
бравому кладовщику. Взял он капот от машины, приварил к нему две ручки,
сделал сиденье, и айда на горку. Охрана на горке подумала, что это
рабочий (у них униформа похожая). А в руках у него новое изобретение для
утрамбовки снега. Ага, блин. Уселся он на свое изобретение, подмигнул
охране и П О С К А К А Л на трассу фристайлинга. Взлетел он метров на
15, строго вертикально. Доска из под него вырвалась, сделала мертвую
петлю и улетела. Перелом ноги в 3-х местах. Ржет все Переделкино. А по
нему премия Дарвина по-моему плачет.

И смех и грех.
Историю эту мне рассказал мой приятель, который в свою очередь услышал
её от своего деда, участника Великой Отечественной Войны.
9го мая 95го года один ветеран (друг и сослуживец деда моего приятеля),
полковник в отставке, участник двух войн (Финской и Великой
Отечественной), дважды раненый, но доживший до пятидесятилетия Великой
Победы, возвращался с парада домой. Но не дойдя до дома буквально пол
квартала, геройски погиб.
Со слов очевидцев, проходя мимо девятиэтажки наш ветеран услышал
откуда-то сверху жуткий вопль и подняв голву увидел летящую сверху
женшину, очевидно вывалившуюся с верхних этажей. Дедуля мнгновенно
сориентировался и бросился ловить «пташку». Не смотря на возраст
ветерана, он оказался очень прытким. Полковник успел подбежать и
попытался поймать дамочку, которая как потом выяснилось весила не много
не мало 95кг. Но мадама летела и не замечала, что кто-то снизу бежит с
распростёртыми объятиями. Как она потом расскажет - она летела, орала и
пыталась балансировать, чтоб приземлиться на ноги. Благодаря стараниям
дедушки женщина выжила, но осталась калекой, т. к. врачам так и не
удалось соетенить воединое разорванный (я не опечатался, именно
разорванный) тазо-бедренный сустав. Дело в том, что ветеран принял
выпавшую из окна прямо себе на голову. Она в буквальном слове оделась
своей промежностью ему на голову.
Результат: позвоночник ветерана сложился в гармошку и он погиб на месте.
Приехавшая через 15 минут бригада «Скорой» не рискнула снять дамочку с
головы дедушки дабы не наделать хуже и прям так погрузив их обоих в
«Рафик» увезла в ближайшую реанимацию.
Но это ещё не конец...
Через три дня, на похоронах героя, когда были произнесены уже почти все
речи, вдова громко плача произнесла такое, что поставило всех
присуствующих в неловкое положение. Люди просто не могли удержать ХОХОТ
из-за услышанного. Далее попробую слова вдовы передать так, как мне их
рассказал мой приятель. «..... Как же так? Где же логика?.... две войны
прошёл, дважды ранен был,... а тут какой-то пи#дой накрылся и помер!!!»
Вот вам и смех и грех...

Мечта по Павлову.

Год назад, возвращаясь домой из командировки, я оказался на маленькой станции Полушкино.
Станция как станция - с двух сторон лес и небольшая платформа с крохотным ларьком, у которого стоял бородатый мужик в выцветшей энцефалитке. Я присел на единственную скамейку и принялся ждать прибытия поезда. К счастью прибыл он вовремя, и я поднялся к себе в купе, где в соседях у меня оказались двое - пожилой пенсионер деревенского вида и молодой парень в тельнике, что ехали, по всей видимости, вместе.

Также в наше купе попал и мужик со станции, который, впрочем, не раздеваясь тут же залез к себе на верхнюю полку и заснул, отвернувшись к стенке.
Моё место было внизу, и я тоже прилёг, продремав так пару часов, и проснулся оттого, что поезд снизил скорость на подъёме.

Соседи не спали. Паренёк пил пиво, а пенсионер периодически зачитывал ему вслух какую-то цветастую газетку из тех, что продают в поездах.
Увидев, что я проснулся, он даже обрадовался новому слушателю.
- Или вот - обратился он уже к нам обоим - вот, послушайте:
«Вчера, в нью-йоркском ресторане «Нелло» российский миллиардер Абрамович оставил чаевые в размере пяти тысяч долларов. Стоимость самого обеда была в десять раз больше и половины этой суммы ушло на оплату алкоголя - несколько бутылок Шато Петрус и Кристал роуз» - старательно проговорил он незнакомые названия.

- Вот, еврюга! - восхищённо прокомментировал молодой - красава… это сколько ж такой коньяк в рублях?
- В рублях-то.. - пенсионер задумался - сколько, сколько? ..понятно, что дохера... сволочи…

Под этот обычный дорожный трёп я уже было приготовился вновь задремать, как вдруг сверху раздалось:

- Это не коньяк… Петрюс это вино, а Кристал - шампанское…. А вообще хороший ресторан…. итальянский…. это на Мэдисон - мужик сверху потянулся и зевнул.

- Ну, чего не знаем, того не знаем - пенсионер обиженно поджал губы, свернул газету и замолчал.
В купе наступила тишина. Парень в тельняшке тоже помалкивал, видимо, осмысливая услышанное.
Вскоре они оделись и вышли на своей станции, а мы остались вдвоём.

С часок ещё повалявшись, я решил поужинать купленной заранее лапшой быстрого приготовления и начал раскладываться на столике. Сверху выглянул оставшийся бородатый сосед, неодобрительно посмотрел на мою снедь, и принялся спускаться.
Оказался он моложе, чем мне показалось, лет, наверное, сорока с небольшим, с приятным лицом, темноволосый. Открыв свою сумку, он достал оттуда шмат сала, полкаравая хлеба, баночку со сметаной, кусок варёного мяса и пару яблок. Всё это деревенское изобилие он выложил на столик, придвинув мне.

- Ешь….
- Да у меня есть еда, спасибо.
- Это не еда - показал он на мой «Роллтон», потом снова покопался в своей сумке и достал оттуда бутылку «Русской» - позволим себе?

Я пожал плечами. Обычно я с незнакомыми людьми не употребляю, но тут вроде как соседи. Да и интересно стало, что за человек такой со мной едет, с виду бомжеватый, а в элитном алкоголе разбирается. Заинтриговал, честно говоря.

- Можно…

Сходив к проводнице за стаканами, мой попутчик отвинтил крышку и разлил нам по два пальца. Мы чокнулись, выпили, и он протянул мне руку:

- Лёня…. давай на ты…
- Давай…

Через час после ужина, когда с водкой было покончено, и мы просто сидели, сонно болтая и глядя в окно, я не выдержал:
- Слушай – говорю - Леонид…. А ты как так всё про Нью-Йорк знаешь.. и про вино?
Он поморщился и я поспешил прибавить - если не секрет, конечно…
- Да не секрет – махнул он рукой - просто мне иногда кажется, что это и не со мной было, забывать стал.… А, впрочем, если хочешь - слушай, делать нам всё равно нечего….

Вот эту его историю я вам далее с его слов и пересказываю, лично мне она показалась занятной. Рассказывал он довольно долго, я же передаю то, что запомнилось.

В девяносто третьем Лёня свалил из родного Питера в Германию. Помогли отцовские немецкие корни. Свалил особо не раздумывая, да и что в те времена было в России? Очереди, криминал, ларьки, безработица. На «Ленинградском Северном» где раньше он работал специалистом по отладке, по три месяца задерживали зарплату и ему пришлось уволиться. Тогда, на фоне всего этого, практически любая загранка считалась раем. Год, пока готовились документы, подрабатывал дворником и ходил на курсы английского, научившись довольно прилично на нём общаться. Немецкий, который учил ещё в школе, он штудировал самостоятельно и, в принципе, к отъезду мог уже сносно разговаривать на двух языках.

После лагеря для переселенцев попал он в город Лейпциг, где ему повезло буквально через пару недель устроиться на недавно там открытый новый завод БМВ. Приняли его, учтя прошлую профессию, в отдел контроля и приемки ходовой части автомобилей, который располагался почти в конце конвейерной ленты. Работа, в общем-то, оказалась несложной, хоть и несколько монотонной. Спасала привычка, полученная им за время работы на «Ленинградке».
Трудился он сам по себе, общаясь лишь со своим мастером. В сборочных цехах работали, в основном, турки и другие мигранты, а самих немцев представляло лишь белобрысое кабинетное начальство различных уровней, да несколько инженеров по наладке оборудования.

К работе он начал уже привыкать, но где-то через пару месяцев работы произошло событие, изменившее его жизнь. На завод приехала делегация из нью-йоркского филиала продаж. Компания БМВ часто применяет встречные практики работников различных уровней всех своих заводов и представительств. К ним в цех на три недели определили симпатичную и улыбчивую американку Джун, не знавшую ни слова по-немецки. Нисколько не смущаясь языковым барьером, она добросовестно вникала во все перипетии сборки и доводки автомобилей, общаясь, главным образом, лишь с Леней, имевшим, вполне понятный разговорный английский.
Мастер, поняв, что таким образом ему не нужно самому нянькаться с янки, их общению не препятствовал, лишь раз, для порядка, проронив ему, нахмурившись - бабник...

Сам же Леня ничего лишнего себе в общении с Джун не позволял, хотя и допускал, что он ей нравится. Несколько раз они вместе с ней сходили поужинать в кафе, по выходным выбирались в музеи и в городской зоопарк, но вёл он себя с ней достаточно дружелюбно и корректно.

После окончания своей практики Джун улетела домой, а ещё через три недели Лёню вызвали к заводскому начальству. Там замдиректора завода лично известил его, что в рамках программы БМВ по ротации персонала он рекомендован директором американского департамента вип-продаж мисс Джун Вудд к работе в одном из его нью-йоркских подразделений. Подразделение это называлось отделом имиджевой рекламы.
Причём тут реклама Леня тогда до конца не понял, но осознал, что американцы готовы предоставить ему рабочую визу на год с правом продления. Годовой заработок и суммы бонусов были подробно прописаны. Леня попытался перевести все эти цифры в марки и выяснил, что сумма годового дохода указанная в контракте почти в два раза превышает его нынешнюю зарплату. Но и без этого он был сразу готов согласиться. Ведь Америка среди эмигрантов всегда имела особый манящий и притягательный статус.

Вот так, менее чем через год, после отъезда из России Лёня и оказался в Нью-Йорке, прямо с аэропорта отправившись в офис к Джун. Встретила та его приветливо, всё так же радостно улыбаясь, с той лишь разницей, что улыбка каким-то неуловимым образом стала официальной. Сразу перейдя к делу, она принялась объяснять ему суть его будущей работы.
Автомобильный имиджмейкеры, пояснила она, это те люди, которые формируют спрос на вип-продукцию БМВ. Целевая группа покупателей - элита, богачи, снобы. Вот для них и создаётся тот самый визуальный образ агрессивной статусности, который присущ их марке. Людям обычно свойственно проецировать на себя то, что они видят вокруг и их задача лишь подтолкнуть их к этому. Как при покупке сигарет курильщик подсознательно ассоциирует себя с ковбоем Мальборо, так и любой толстосум, выложивший кругленькую сумму за роскошное авто, покупает вместе с ним и ореол успешного состоявшегося человека, каковым все вокруг и считают их владельцев. По крайней мере, сам он так думает.

Одним словом, будущая Лёнина работа заключается в том, чтобы этот самый ореол с помощью различных приемов и создавать.
Отбираются соискатели, в первую очередь, по внешним данным, но внешность тут не играет главную роль. Человек должен быть креативным, коммуникабельным, образованным и обладать хотя бы начальными актерскими способностями, для выявления которых он проходит ряд тестов.
Существуют специальные курсы на базе департамента в Нью-Джерси, где кандидат на эту должность в течение двух месяцев интенсивно обучается навыкам своей редкой профессии. Жильём его обеспечивает компания, квартиры обычно подбираются здесь на Манхэтенне.

Конечно, Лёня на всё согласился, хотя не очень-то тогда и представлял, чем ему придётся заниматься.

Учёба и в самом деле оказалась весьма напряжённой. Каждый день Лёня слушал уроки по искусству и моде. Осваивал актерское мастерство, которое преподавалось профессиональными преподавателями. Хореограф ставил ему осанку, походку, жесты, позы. Специальный визажист показывал как пользоваться мужской косметикой. Стилист учил одеваться, велев забыть о магазинах готового платья и заказав ему несколько костюмов у портного. Инструктор по вождению показывал город. Для поддержания хорошей формы к его услугам были бассейн и тренажерный зал.

Спустя два месяца, в его полное распоряжение поступил новый автомобиль представительского класса, и Лёня вышел на работу.
Теперь в его обязанности входило посещение тех мест, где обычно проводит время небедная публика - брендовые магазины, выставки, презентации, показы мод, которых в Нью-Йорке всегда великое множество.
В первой половине дня это были магазины на Пятой или на Мэдисон авеню, какие-то флагманские бутики в Сохо. К ним он должен был подъезжать на своей «семерке», умело там парковаться, солидно выходить из машины и направляться в магазин.
На особой карте у него лежали деньги, которые он мог тратить на покупки, набор которых прописан специальным регламентом.
Выход из магазина был не менее зрелищным, чем подъезд к нему. Лёня подходил к машине, ставил пакеты в багажник или небрежно бросал их на сиденье рядом с собой. Затем красиво садился, надевал очки, и плавно трогался с места, всем своим видом излучая спокойствие свойственное состоявшимся людям.

Ужинал он в одном из рекомендованных ресторанов, точно также обустраивая свой подъезд и убытие. Правилами разрешалось пригласить на обед одну спутницу, счёт на которую также оплачивался департаментом. Обычно он приглашал понравившихся ему девушек-моделей, благо, в тех местах, которые Лёня теперь посещал, их было предостаточно. В том числе и тех, кто явно охотился на потенциальных женихов-богатеев. Таких Лёня научился определять достаточно быстро по их какому-то оценивающему взгляду на собеседника. В чём-то, кстати, ему было проще с этой категорией профессионалок, по сравнению с теми обычными женщинами, которых он приглашал на обед. Перед ними он все равно испытывал какое-то чувство неудобства, поскольку изначально понимал, что он их, по сути, использует.

После ужина, как правило, они ехали в один из известных ночных клубов, где пару часов пили коктейли либо танцевали.
Отъезд от ночного клуба подразумевал несколько иную постановку. Выходя из него на глазах очереди стоявших у входа, Леня изящным жестом открывал дверь спутнице, уверенно садился сам и тотчас заводил авто. После чего добавлял газу, с визгом трогался и исчезал, оставляя лишь черный дымящийся след на асфальте. По замыслу маркетологов компании не менее глубокий след оставался и в душах потенциальных покупателей - в основном мажористых сынков, приведших своих подружек-анорексичек в очередное модное место….

Напоминаю - это было начало девяностых.
Когда Лёня звонил друзьям в Питер, рассказывая о своей нынешней жизни, то многие просто не верили в то, что он рассказывал. Да и как в такое можно было поверить? Их знакомый, который ещё год назад работал дворником, сейчас живёт на Манхэтенне, ходит в костюме с галстуком, зарабатывает кучу денег, гоняет на БМВ последней модели и водит ужинать моделей в самые именитые рестораны Нью-Йорка.
В любом случае, все ему жутко завидовали и сходились во мнении, что Лёня вытащил свой счастливый билет, получив всё то, что тогда у нас и ценилось: бабло, хату, тачку, девок, всё…. Немало людей в те времена, не задумываясь, всё бы отдали, чтобы так пожить.

Так вот Лёню хватило на полгода такой работы.

Первое время у него была просто эйфория. Он даже и сам поначалу не верил своему фарту. Он в Нью-Йорке! В городе, неограниченных возможностей, где бьётся сердце мира! Где любой из прибывших может запросто поймать свою удачу! А ему уже повезло!
С Джун они виделись довольно часто. Как-то само собой их отношения стали близкими и теперь Джун пару раз в неделю оставалась у него ночевать. По выходным они вместе выбирались прогуляться в Центральный парк или какой-нибудь из многочисленных городских музеев. Всё было хорошо.

Но, начиная где-то с третьего месяца, Лёня начал ощущать некое скрытое беспокойство. Откуда оно появилось было совершенно непонятно - ведь всё вроде было ровно. Здоровье его было в порядке. Ностальгия его особо не мучила. Работа по-прежнему была лёгкой и праздной. На премьерах и модных показах он уже перевидал кучу мировых знаменитостей, а с некоторыми даже успел познакомиться. Пошитые по индивидуальному заказу костюмы сидели великолепно. Деньги еженедельно капали ему на карточку. С Джун всё складывалось хорошо, и она уже даже планировала познакомить его со своими родителями.

Но вот как-то всё стало не так, куда-то напрочь пропал душевный баланс. Лёня вдруг начал просыпаться по ночам и по несколько часов бодрствовать, отгоняя от себя пугающее осознание полного нежелания вставать и ехать на работу. Приходилось пару-тройку раз наливать себе «Дениэлса», чтобы хоть ненадолго заснуть.
Так он вытерпел ещё пару месяцев, из-за всех сил уговаривая себя не маяться дурью, а продолжать работать. Всё было бесполезно. Всё чаще он старался уехать домой пораньше и добраться до виски, иногда прихватив с собою какую-нибудь спутницу.

По прошествии полугода своей работы в должности автомобильного имиджмейкера Лёня не выдержал и на две недели забухал в чёрную.

На этом его карьера в БМВ закончилась. Джун, застав у него с утра какую-то очередную подружку, попросила вернуть ключи от машины и ушла, хлопнув дверью. На следующий день с ним ожидаемо расторгли контракт и попросили съехать с квартиры.

В Нью-Йорке Лёня прожил ещё полгода, перебравшись в бруклинский хостел и перебиваясь случайными заработками. Что с ним, собственно говоря, происходит, он и сам тогда не очень-то понимал.
Как-то раз в ночном баре он разговорился с одним полуспившимся доктором-канадцем, бывшим психиатром из Галифакса, которому он и изложил свою историю. Тот выслушал его с интересом, а после охотно и подробно прокомментировал.
По его словам, Леня не смог пережить то состояние гомеостаза, что так прекрасно поддерживают животные при наличии у них воды, еды и тепла. Всё это компетентно описал русский профессор Павлов, считавший, что только неспособность жить в гомеостазисе и отличает человека от животного. Другими словами, человек, в отличие от животного, долго жить без проблем, увы, не может.
И, как это не парадоксально звучит, но именно потому, что в его жизни всё было ровно, Лёня и не смог это вынести, лишившись в итоге физического и душевного равновесия.

Потом его виза кончилась и Лёня, устав мучиться от пьянства и безделья, решил, что заграницы с него хватит, и двинул обратно в Питер. Перед отъездом он набрался смелости и позвонил Джун, чтобы напоследок извиниться и проститься. Отреагировала та довольно холодно, сказав, что уезжает он абсолютно правильно, и что по её мнению, русские вообще должны жить у себя дома, среди героев Достоевского. Потом попрощалась, попросив больше ей не звонить.

Дальше всё было просто. Лёня вернулся в Питер. Через год он женился, а ещё через пару лет они с женою подались к тёще в Полушкино, где сейчас он и трудится за председателя. А также за зоотехника и за ветеринара. И за пастуха, если надо. Короче, за всех. Работы видимо-невидимо, так что никакой гомеостаз мне и не светит - закончив рассказ, довольно засмеялся мой попутчик, и мы стали укладываться спать.

Утром он вышел, крепко пожав мне на прощанье руку, и я остался один. Так один я и доехал, глядя в окно и думая, что всё-таки любопытно как-то всё на свете устроено.
Вот сейчас, это ж просто наша национальная идея нынешняя - что-нибудь заработать или спереть, сдать это в аренду и ничего не делать. У меня, к примеру, куча знакомых о таком мечтают.
А несколько приятелей уже так и живут, кто в Испании, кто в Тайланде. И верят, что судьбу обманули. Или делают вид, что верят, по крайней мере.

Может от человека зависит? Лёня вон Полушкино выбрал. И вроде доволен.

В пятницу подъезжаю к гипермаркету, затариться пивком да креветками. Смотрю - свободное место есть, рядом с офигенным харлеем.
Паркуюсь, выхожу из машины, начинаю рассматривать его, так как люблю мотоциклы такие. Рядом около машины копошится семья, укладывает покупки. Мама, Папа, и мальчуган, лет пяти.
И тут появляется хозяин харлея.
Классика - кожаные штаны, казаки, кожаная жилетка на голое тело, на одном предплече татуха ZZ Top, на другом - AD/DC. И... Огромная белоснежная шевелюра с кудряшками, и такая же белоснежная борода до пупа. Этакая помесь того самого ZZ Top и MC Вспышкина.
Мальчуган как заорёт - "Мама, смотри, Дед Мороз!!!".
А мама ему - "Нет сынок, это дядя-байкер".
У мальчонки начинает надуваться нижняя губа.
А дядя-байкер поворачивается к мальчугану, и говорит хорошо поставленным басом (дальше диалог с мальчиком):
- Да нет, я и есть Дед Мороз.
- А где твоя красная шуба и почему на мотоцикле?
- Так лето, у меня отпуск, катаюсь вот, заодно смотрю на деток, кто хорошо себя ведёт, а кто плохо, чтобы знать, кому дарить подарки на Новый год, а кому - нет. А на мотоцикле, потому что олени отдыхают, травку щиплют, сил набираются, ведь зимой сколько дел у нас будет.
- А Снегурочка где?
- А Снегурочка на юге, в Турции отдыхает.
- А она не растает?
- Да нет, сказки это, не таем мы от жары.
Далее открывает кофр, которые битком набит небольшими плюшевыми зайчиками.
Берёт одного, и дарит мальчонке со словами:
- Веди себя хорошо, слушайся Маму с Папой, и будет тебе на новый год хороший подарок.
У того, аж чуть не слёзы на глазах от счастья.
Потом он (байкер) поворачивается ко мне, подмигивает и шепчет - "Третий за сегодня".
Садится на моцык, и плавно отьезжает.
Мама улыбается, Папа улыбается, мальчонка обнимает зайчика.
Я смотрю на солнышко, и думаю - "Как же жизнь хороша!"

В минуты, когда вонь становится нестерпимой, я вспоминаю своего дачного соседа — дядю Сашу ассенизатора. Его грязный, обмазанный нечистотами ЗИЛ за глаза все называли говновозкой. Тем не менее он сам всегда был аккуратным, свежевыбритым и пах лосьоном. Я бы даже сказал, он был вызывающе, остервенело чист. Безупречная гигиена была его честью, позволявшей чувствовать себя человеком, а не куском того, с чем он работал. Давным-давно у дяди Саши была семья. Жена и маленькая дочь, с которой я успел подружиться, погибли в конце 1970-х, когда на станции Пушкино обрушился пешеходный мост. С другими женщинами у него, видимо, не складывалось. Выпив, он много рассказывал про работу, удивительным образом избегая бранных слов и называя фекалии «иловым веществом». Мне навсегда запомнилась его история про отстойники, куда сливалось «вещество» со всего района. На их поверхности летом надувались огромные, похожие на НЛО пузыри. Иногда они со страшным звуком лопались. Дядя Саша поначалу не мог понять, что это такое, а потом местный техник ему все объяснил. «Короче, оказалось, что это гондоны, — рассказывал нам с братом дядя Саша. — В жару вырабатывается метан, вот они и надуваются. Представьте, целый пруд воздушных шариков!» Он по-детски радовался этому, будто рассказывал о посещении первомайской демонстрации.

В конце 1990-х предприятие, в котором он работал, обанкротили ивантеевские бандиты, и дядя Саша сильно запил. Увидев меня после долгого перерыва, он обрадовался. Сбивчиво рассказал про конфликт с ивантеевскими; чтобы его не уволили, нужно было подписать какую-то бумажку против директора, он отказался и потерял работу. Для дяди Саши настали трудные времена. Однажды, когда я встретил его у магазина, сквозь загадочное бормотание вроде Довлатовского «плывут муды да по глыбкой воды», прорвалось слово «говны». Я слышал от него нечто подобное в первый и последний раз.

Этим летом, приехав на дачу спустя много лет, я с удивлением обнаружил у калитки дяди Саши перекрашенную говновозку — оранжевую, блестящую. Он стоял рядом в новенькой спецодежде, чистый и душистый, как мыло. «Вакуумный илосос купил», — ткнул он в сторону какой-то штуки. Оказалось, что бандиты не справились с очисткой, и когда дачи стали утопать в дерьме, дядя Саша триумфально вернулся. Он теперь индивидуальный предприниматель и работает без выходных, потому что к дачам прибавились два коттеджных поселка, построенных на бывших совхозных полях все теми же ивантеевскими. «С этих клоунов я тройной тариф беру!» — сказал дядя Саша и рассмеялся. И тут я как-то уже совсем по-взрослому его рассмотрел и впервые подумал о том, что он очень крутой. Всю жизнь возится с «иловым веществом», а оно к нему не липнет. Вот кому надо в политику: во-первых, у него незапятнанная репутация, а во-вторых, люди его профессии сейчас там особенно нужны."

1. Этот мир несправедлив. Просто запомни.

2. Ты не уникален. У тебя те же самые две руки, две ноги, голова и жопа, что и у 90% населения. Поверь, ничего выдающегося в тебе нет. А чтобы было - иди работай, над собой, или руками, или хоть посуду помой. И вовсе ты не творческая духовная личность, которую никто не понимает.

3. Твои "глубокие" мысли не представляют никакой ценности. Совсем. Да, ты обыкновенный и говоришь банальности. Ну и что? Не всем надо в Шопенгауэры. Самые важные вещи - просты и понятны.

4. Всем плевать на твои проблемы. У них есть свои. Это нормально, потому что тебе в глубине души на чужие сложности тоже плевать. Особенно злостно на тебя плевать государству. Оно не нарочно, оно просто так устроено. Нет, если вас таких соберется много и вы будете долбить в одну и ту же точку, то государство постарается, чтобы вы отстали и решит часть проблем, попутно добавив полной ложкой новых. Оно опять же не нарочно.

5. Прекрати париться, что о тебе думают люди. Во-первых, они не так часто думают, во-вторых, им на тебя плевать, а в-третьих, они норовят сами заморочиться, что думаешь о них ты.

6. Ты не представляешь ровным счетом никакой важности. На земле 7 миллиардов рыл, тебя среди этого моря с лупой не разглядеть. Поэтому сразу уясни, что ты как личность на самом деле интересен только ограниченному кругу людей. Это твои родители, твои дети, муж или жена и несколько друзей. Все. Если у тебя этот круг есть и ты им правда важен - тебе круто повезло. Если нет... ты понимаешь, да? См. пункт 1. Или помой посуду)

7. Не ной. Можешь решить проблему - решай. Решишь - молодец. Не можешь - закрой рот и ешь суп. тарелку помой)

8. Ты смертен. Порой внезапно. Имей это в виду. И радуйся, что жив, это ненадолго.

9. Надейся только на себя. Жизнь длинная, в ней бывает всякое, кроме того, см. пункт 1. Если ты считаешь, что избегнешь проблем, потому что у тебя много денег, крутые родители и востребованная профессия, то мне жаль тебя огорчать, но куча народу в 1917 году думала схожим образом. А Кромвель с Робеспьером вообще смотрят на тебя как на говно.

10. Жопа неизбежна. Крупные и мелкие неприятности случатся обязательно, независимо от твоего поведения и духовных заслуг. Это происходит со всеми. Никто не идеален и никто ни от чего не застрахован.

11. Не надо мыслить позитивно. Ставь перед собой реальные задачи. Ты не станешь богаче Билла Гейтса и не переспишь с половиной Голливуда. Осознай это уже, см. пункт 1 и иди мой посуду, мечтатель.

12. И это пройдет. И это - тоже...

Прочитал? А теперь вперёд дуй полоть картофельное поле)))