О, я помню свой первый приезд на Майорку. Два дня ходила немного в непонятках. Как бы в другую страну приехала. Там язык, люди, культура вроде другими должны быть. А у меня ощущение, что как была в Рурпотте, так оттуда и не выезжала. Тот кусочек острова: застроенный, бетонный муравейник, с огромнейшим количеством «семейников» с колясками и орущими благим матом детьми… Я не понимала, какими ужасными поступками я заслужила се перемещение во времени и пространстве.
Турики были в основном немцы и англичане. И вот выходишь утром из номера, проходишь мимо бассейнов, баров, лежаков. А там уже лежат толстые, ракообразно-красные, блестящие от солнцезащитного крема як куски сала тела. И детишки уже орут, теребят летаргически настроенных мамаш. Прёшься на завтрак.
Так со мной в первое утро ну реальная истерика случилась — кроме английского завтрака ничегошеньки не предлагали. Даже круассана ни-ни, нигде. Яйцо тебе глазунью с «соплями», бекон пересоленный, бобы в жутком, как будто желудочном, соусе, дрянной кофе. И так ВЕЗДЕ и за БОЛЬШИЕ деньги! Пришлось импровизировать.
Дня через три, сидя на кровати в номере, я поняла что творится нечто изрядно тупое. Я смотрела немецкое ТВ про животный мир, голая, с огуречно-йогурт-маской на моське, в душе воя одиноким волком. Нужно было срочно что-то делать!
Последующие дни, утром и вечером, одна выходила на пляж, садилась вблизи испанцев — загорелых, молодых, мускулистых — флиртовала ак бы как на туземском, дарила улыбки, дзенила сама с собой, морем и бризом. В остальное время, закупившись фруктами и вином, сидела на балконе и читала Канта.
Следующий уже мой приезд был намного-намного лучше. Я была с мужем. Отдыхали мы дикарями. Жили в студии. Вечера проходили в общении с аборигенами и прочими яркими людьми. Зависали в барах или на частных квартирах. Пили Риоху, танцевали, кушали тортийу и другие местные вкусняшки. Там был окуенно сексуальный учитель йоги (вокруг него постоянно вились девушки, ну и я прилипла), саксофонист из Нью-Йорка, какой-то учитель спиритуализма, красивые загорелые женские тела, танцовщицы, писатели, художники, супружеская пара — психологи. Я конечно парилась по поводу своего английского. But why so serious? Мне всё равно было весело, сексуально и душевно.
Дни проходили, нет, они пролетали. Исколесили весь остров. Музеи, частные галереи, базарчики, ярмарки, деревенские праздники. В первые минуты знакомства, пока ещё не успевала открыть рта, народ был уверен в том, что я англичанка. Аристократическая бледность кожи, блин.
И были у меня во время этого путешествия лишь две заботы: как не подпалить свою аристократичность то бледную на вид и не объесться в очередной раз картофельным омлетом.