Быстрые, чуть торопливые шаги. Три вправо, три влево, шесть коротких шагов. На слегка согнутых ногах, расставив руки немного в стороны, как бы ограничивая вокруг себя свободное пространство. Больше не сделать - дальше непроходимая преграда. Для меня непроходимая.
Снаружи всегда кто-то заглядывает ко мне через маленький глазок и всегда видит одну и ту же картину. В глазок хорошо рассматривать мое лицо. Выбритое, приятное, ничем не выдающееся лицо молодого еще человека. Вам кажется, что я улыбаюсь? Это только кажется. На самом деле это оскал. Уже давно это просто оскал.
Когда-то и мне это казалось улыбкой - игривой и довольной жизнью, даже чуть снисходительной. Это было давно, еще до того как я попал в эту камеру и это то немногое, что я осознаю и помню. Тогда никто не смотрел на меня в глазок, не искал в моих движениях тайного смысла, не смеялся над несколько неуклюжими движениями, как это происходит сейчас. Вернее, мне кажется, что происходит именно так. Но все это в прошлом, в том самом, когда я еще не был ограничен стенами, сплетенными из самого прочного материала на свете – времени и пространства,
Иногда меня можно рассмотреть подробнее. Это бывает редко, когда мои тюремщики открывают невидимую для меня дверь. Тогда мне кажется, что мир стал как бы больше, полнее. Но, увы, я становлюсь больше вместе с ним, и мне остаются лишь те самые шесть шагов. Обманчивое пространство и тут играет со мной в свою игру.
Я пойман. Мне остается только продолжать проделывать снова и снова все те же короткие три шага влево и три вправо. Иногда я надеюсь вырваться, и каждый раз готовлюсь прыгнуть в открывшуюся дверь. Но каждый раз меня сдерживает все та же неизвестная мне, но столь властная сила, что заставляет меня проделывать одни и те же движения раз за разом.
У меня остается только одна надежда: дождаться, когда эта сила потеряет бдительность. Тогда я сделаю последний рывок – и будь что будет. Даже она если меня уничтожит, то это будет лучше этой унылой однообразности и необходимости быть ее марионеткой.
Кто я? Я сам немало отдал бы за ответ на этот вопрос. Хотя – что такое «немало» для того, у кого ничего нет? Как бы там ни было – я почти ничего о себе не помню, будто кто-то из милосердия или, скорее, в насмешку вырезал из моей памяти почти все.
Почему «почти»? Потому, что что-то я все же помню. Я всегда вижу перед собой одно и то же лицо. Довольного собой и окружающим простоватое лицо толстяка с видеокамерой, что мигает на меня красным глазком записи и слепит глаза яркой лампой подсветки. Он стоит у меня на дороге, и я пытаюсь его обойти. Три шага вправо, три шага влево. Я абсолютно уверен, что он имеет прямое отношение к моим мучениям и слегка растерянное выражение его лица меня не проведет. Я тешу себя надеждой, что когда-нибудь я смогу добраться до его шеи и заставить отойти с моего пути.
А пока снова - три вправо, три влево, шесть коротких шагов.