Мир поглотили катастрофы. С экрана, со страниц газет и журналов только и слышно┘Катастрофа, катаклизм, кризис, апокалипсис┘ Страшно жить. Страшно. Страшно выходить на улицу, страшно смотреть телевизор. А ей не страшно, она не смотрит телевизор. И журналы читает только про гламурную жизнь. Правда у звезд сейчас кризис. И брильянты их стали поменьше. И икры уже много собачкам не накладывают. Но наряды все так же сексуальны. Шпильку остры. И помада яркая. Мужья немного озабочены. Зато любовники более активны. И сегодня у нее свидание. Он √ мечта. Внешность как с обложки самого плейбоя. Улыбка. Зубы. Какие у него зубы. Блендомед отдыхает, а Стиморол так просто нервно курит в стороне. И сегодня, наконец-то сегодня они встретятся в реале. Эти разговоры по инету. Эти щелкающие звуки смс-сок конечно приятны. Но. Хочется чего-то большего. Весна. Тело требует любви и ласки. Глаза √ обожания. А прелестная головка √ комплиментов. И вот свершилось. Она начала подготовку с самого утра, хотя встреча была назначена на восемь вечера. Ванна. С ароматом клубники. Маска. Из белой глины. Массаж. Обертывания. Ох, этот целлюлит. Маникюр. Яркий, перламутровый лак. Макияж. Вечерний. Тени. Тоже перламутровые. Тушь. Ресницы, как у Барби. Нежный ротик умело очерчен карандашом в тон помады. Немного пудры. И, конечно же, духов. Тех самых. Французских. Да, там так и написано. Вироблено во франсе. Значит там, в Париже. Ах, Париж. Елисейские поля. Ее любимая модель только недавно выгуливала там свою собачку. Такую маленькую. Лохматую. Со смешным брюликом в ушке. Ну почему она не собачка. У нее такие прелестные ушки. А ни в одном, ни в одном нет ни одного брильянтика. Только жалкие сережечки. Серебряные. А может и не серебряные. Вон, потемнели уже. Хотя та цыганка, что продала их ей на рынке, уверяла, что серебро. Блестели, тогда. Ну да ладно. Теперь осталась самая малость. Платьице. Черное. Как у Коко Шанель. Ведь именно она уверяла, что у каждой женщины должно быть маленькое черное платье. Правда мама уверяет ее, что платье сильно маленькое. Совсем и больше похоже на майку. Ну и что. Это и есть майка. Та самая, купленная на распродаже. На размер больше и вшитая по бокам. Она как самое настоящее маленькое платье. И черное. Еще бусы. Вон те, красные до колен. Так носит другая ее любимая модель. В том самом журнала, что смотрела она недавно. И, наконец - туфли. Шпильки┘. Двенадцать сантиметров. Она их взяла у Ленки. И вчера целый вечер тренировалась. Ходила по комнате туда-сюда. Витькя, младший брат подставил ей подножку, за получил в мягкое место прямо шпилькой.
Ну, она готова к свиданию. Жаль, нет маленькой черной сумочки на длинном ремешке. Совершенно некуда деть ключи. Ну, ничего, она возьмет чистый носовой платок и завернет их туда. Платок нужен женщине всегда. А может быть и ему понадобится. Тогда она даст ему свой платок. И у них будет новый повод для встречи. Внутри нее играла музыка. Она пела про себя ту последнюю песню Билана и замирала от счастья. Дорога была неровной. Камешки то тут, то там попадались по дороге. Все таки она вчера мало тренировалась ходить на этих высоченных каблуках. Ой! Нога подвернулась, и она услышала хруст. С трудом, удержавшись на ногах, она посмотрела вниз. Высокий каблук, ехидно поблескивая металлической подметкой, валялся в стороне. Вечер был безнадежно испорчен. Катастрофа все таки случилась.