...Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей.
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дорогам скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад, и когда горит восток.
(из стихотворения Н. Гумилева "Волшебная скрипка").

А.Б. Мордвинов
В тумане таинственной ночи
Скрипач. Как печальна улыбка.
Но что рассказать мне он хочет?
И вздрогнула старая скрипка.
И души все рвутся в просторы,
Их странно сковали желанья,
И мечутся рядом актеры,
К себе привлекая вниманье.
О, века разлом и отрада.
Он скоро рассыплется прахом.
И гомон вдали маскарада,
И ждет их чужбина и плаха.
И черные, странные птицы,
Как женщины были пугливы,
Мне снова такое приснится-
Их грез и стихов переливы.
И Скрябин, там ужас экстаза,
Как вечная пропасть финала,
И брошена дивная фраза,
И роза чернела, и мало
Уже остается в том мире
От жизни, но смерть отступила.
В тумане таинственной ночи
Там музыка снова царила.
Вино или кровь в том бокале,
Он это навряд ли узнает,
Рыдает Пьеро, и в ударе
Там вновь Арлекин, изменяет
Легко Коломбина обоим,
И письма, и звуки, и стоны.
Нависнет во тьме над тобою
Тот Демон немой и влюбленный.
В глазах императора бездна,
И ужас в глазах офицера.
Я сплю, но будить бесполезно,
Последние станут там первыми,
Обрывки каких-то романов,
Каких-то романсов истома,
И век пустоты и обманов
Нас выкинет молча из дома.
Вдали полыхают пожары,
Какие-то тени дерутся,
Останется вечным кошмаром,
Безумная спесь революций.
Но что рассказать мне он хочет?
И вздрогнула старая скрипка.
В тумане таинственной ночи
Скрипач. Как печальна улыбка.

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой; под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, -
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи, глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.
Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу - ты смеешься, эти взоры - два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!