Deutsch
3047 просмотров
Frau Glück
Iryna_22
11.06.11 00:44  Я болею тобой, я дышу тобой...
знакомое лицо
dzh-1
16.06.11 18:32 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ Iryna_22 11.06.11 00:44
http://www.youtube.com/watch?v=p7wzxn8p24I
мне это тоже нравится
#2 
знакомое лицо
dzh-1
16.06.11 18:33 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 16.06.11 18:32

#3 
Frau Glück
Iryna_22
17.06.11 08:59 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 16.06.11 18:33
Реклама табакокурения и употребления спиртного
Типо, великие мира сего курили табак, употребляли абсент, а мне-то и сам б-г велел
Сходила в гуглю, просветилась
Абсе́нт (фр. absinthe — полынь) — крепкий алкогольный напиток, содержащий обычно около 70 % алкоголя. Важнейший компонент абсента — экстракт горькой полыни. Другие составляющие абсента: римская полынь, анис, фенхель, аир, мята, мелисса, лакрица, дягиль и некоторые другие травы.
Абсент чаще всего имеет изумрудно-зелёный цвет, но может также быть прозрачным, жёлтым, синим, коричневым, красным, чёрным.

Появился абсент в Швейцарии в 1782 г. Сестры Энрио, занимались изготовлением лекарственных снадобий, одно из них приготовлялось методом дистилляции полынно-анисовой настойки в перегонном аппарате. В состав напитка входили также ромашка, фенхель, вероника, кориандр, иссоп, корень петрушки, мелисса, шпинат. Этот эликсир сестры реализовывали через врача, который прописывал абсент своим пациентам едва ли не как панацею от любых болезней. Но, как известно, лекарства от всех болезней не существует, а если оно есть, зачастую это — галлюциногенное или наркотическое средство.
В августе 1905 года Джин Ландфрэй, швейцарский фермер и известный абсентье, находясь под воздействием большого количества абсента и других алкогольных напитков застрелил всю свою семью — кроме абсента фермер в тот же день употребил рюмку мятного ликёра, рюмку коньяка, две чашки кофе с коньяком, три литра вина. Эта история заняла первые страницы европейских газет, в результате чего тысячи человек подписали петицию властям с просьбой запретить абсент в Швейцарии (и петиция была удовлетворена).
С 1930-х годов по конец 1980-х абсент существовал на полулегальном положении и в виде заменителей: анисовой водки, листьев полыни, вымоченных в водке и т. п.
В 2004 г. суд Амстердама признал недействующим голландский закон от 1909 года, запрещающий абсент. Сейчас производители абсента обязаны соблюдать ограничения, введённые Европейским союзом, согласно которым количество туйона в абсенте не должно превышать 10 мг/кг. Тем не менее, эти нормы довольно часто нарушаются.
А художники конца XIX — начала XX веков под влиянием моды рисовали картины, на которых изображён человек с отсутствующим взглядом, пьющий абсент.

#4 
dzh-1
знакомое лицо
dzh-1
17.06.11 13:37 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ Iryna_22 17.06.11 08:59
неееа,это не реклама,скорее всего текст иронизирует некоторые интеллектуалы...
p.s.все,что приятное - вредит здоровья или начисто запрещено
#5 
Iryna_22
Frau Glück
Iryna_22
17.06.11 13:56 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 17.06.11 13:37
Ну, насчет приятного и вреда для здоровья - уже ближе к теме топика
"Болею" и "люблю" в клипе заглавного поста - почти синонимы.
Неужели ничем нельзя наслаждаться без вреда для здоровья или души?
Насчет вреда от табака, по-моему, минздрав сильно преувеличивает
#6 
dzh-1
знакомое лицо
dzh-1
17.06.11 17:48 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ Iryna_22 17.06.11 13:56
наверно нельзя...все и всегда оплачываем - деньгами,здоровьем,разбитыми сердцами...
восходы и падения состовляют монады - такова жизнь.остаются одни морщинки,усталые /мудрые?/ глаза,шрамы по теле и душе...и воспоминания!
it's so good to be alive
#7 
Iryna_22
Frau Glück
Iryna_22
19.06.11 23:44 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 17.06.11 13:37
Реклама-реклама, хитрая.
Песня прилипчивая, зараза... вот, послушала, а лучше ее вообще не слушать.
"А я узнала интересную вещь, что и Ван Гог и Матисс и Дали - курили табак, употребляли абсент и еще кое-что тоже могли!"
Это еще "кое-что" - прямой намек на наркотики!
А словечко "могли" как тут изуитски тут ввернуто - из серии "могли себе позволить".
"Мочь себе позволить" пропустить скаканчик - это одно.
А позволить себе "кое-что" - совершенно из другой оперы.
Кто может "себе позволить" наркотики - уже конченый человек, шансов на спасение нет никаких, разве только чудо.
Ну да, многие великие мира сего их употребляли. Мой любимый Булгаков тоже .
Но не время от времени, и не по своему хотению "могли", а с постоянным наращиванием дозы, без которой существование было уже немыслимо.
Кстати. Даме в таком возрасте, как у поющей певицы, узнать "интересную" "вещь"... это говорит о том, что...мммм... с воспитанием-образованием у человека в детстве были кранты. "Информация" пришла в период активного злоупотребления по списку - отнесена к интересной и прочно закрепилась в мозгу как самооправдание.
Не думаю, что Ваенга злоупотребляет. Но сесть на иглу идущим в этом направлении её песня реально может помочь .
А пить-курить - вообще без вопросов.
#8 
dzh-1
знакомое лицо
dzh-1
20.06.11 20:58 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ Iryna_22 19.06.11 23:44
нет,нет...
В ответ на:
кое-что тоже могли
относится к их исскустве...в см."мы - как они - табак,абсент...ну,деталь - они-великие художники,мы-нет,но в остальном - похожие..." никто из троих не употреблял наркотики!ван гог закончил жизнь суицидом,есть предположения,что его сумасшедствие результат туйонах в абсенте,матисс умер от тубекулеза,а дали дожил до глубокой старости,злоупотребляя алькоголем и табаком...
#9 
dzh-1
знакомое лицо
dzh-1
13.07.11 10:35 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ Iryna_22 19.06.11 23:44
В ответ на:
Мой любимый Булгаков тоже

правда?не знал...

#10 
Kisa224
приколистка
Kisa224
13.07.11 13:03 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 13.07.11 10:35
Я тоже очень люблю эту песню, спасибо.
#11 
Iryna_22
Frau Glück
Iryna_22
13.07.11 13:07 new Re: Я болею тобой, я дышу тобой...
в ответ dzh-1 13.07.11 10:35
ну, факт известный...
http://www.vmdaily.ru/article/5925.html
Михаила Булгакова из наркотического плена вызволила жена
Загадочный мир наркотических фантазий всегда влек к себе людей.
Из-за наркотика едва не погиб и самый загадочный русский писатель прошлого века – Михаил Булгаков.
Морфий
В середине ХIХ в. в качестве болеутоляющего и успокаивающего средства широко применялся морфий (опиум). При умелом использовании в умеренных дозах морфий может избавить человека от страшных мучений и даровать покой. Но стоит больному увлечься и пойти чуть дальше – морфий несет неминуемую смерть. Булгаков, прошедший через все круги опиумного ада, описал его как нельзя лучше в повести «Морфий».
«При впрыскивании почти мгновенно наступает состояние спокойствия, тотчас переходящее в восторг и блаженство. И это продолжается только одну, две минуты. Наступает боль, ужас, тьма. . . Сердце начинает стучать так, что я чувствую его в руках, в висках. . . а потом оно проваливается в бездну. . . Не «тоскливое состояние», а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытный, его глотать нельзя. . . в теле нет клеточки, которая бы не жаждала. . . Словом, человека нет. Он выключен. Движется, тоскует, страдает труп. Он ничего не хочет, ни о чем не мыслит, кроме морфия. Морфия! Смерть от жажды – райская, блаженная смерть по сравнению с жаждой морфия. Так заживо погребенный, вероятно, ловит последние ничтожные пузырьки воздуха в гробу и раздирает кожу на груди ногтями. Так еретик на костре стонет и шевелится, когда первые языки пламени лижут его ноги. . . Смерть – сухая, медленная смерть. . .» Герой повести, доктор Поляков, в поисках избавления от наркотических мук кончает жизнь самоубийством. Доктору Булгакову повезло больше. Благодаря верной и преданной жене, Татьяне Николаевне Лаппе, его удалось спасти. Но в главном повесть автобиографична.

Я должен знать
Биографы Булгакова датируют начало его морфинизма 1917 годом. Однако знакомство с наркотиками состоялось несколько раньше. Еще в 1913 году, когда Булгаков и Тася (так он всегда называл Татьяну Николаевну) жили в Киеве, Михаил принес домой кокаин:
— Надо попробовать.
— Зачем? – спросила Тася.
— Нужно. Я будущий врач и должен знать, как действует этот препарат на больного, — серьезно ответил Михаил.
«Я по молодости лет, по глупости согласилась, — вспоминала спустя много лет Т. Н. , — вместо того, чтобы устроить скандал. Мы жили мирно, никогда сильно не ссорились, но тут я должна была проявить характер, а вместо этого сама попробовала наркотик, зная, какие от него бывают беды. После кокаина у меня возникло отвратительное чувство, тошнить стало. Спрашиваю у Миши:
— Ну, как ты?
— А я спать хочу, — неопределенно ответил он и уснул.
Утром я к нему снова бросаюсь с вопросом:
— Как ты себя чувствуешь?
— Да так себе, — отвечает он.
— Не понравилось?
— Нет, — говорит.
И тут я успокоилась, а зря».
Вскоре после того как молодые влюбленные поженились, началась война. Опытные земские врачи были взяты на фронт, в полевые госпитали, а молодые выпускники мединститутов заменили их в тылу, в земских больницах. Молодого врача Булгакова направили в Сычевский уезд, в село Никольское. Что такое земский врач в глуши, куда не доходят ни газеты, ни известия с фронта, можно представить себе по циклу «Записки юного врача». «Ко мне на прием по накатанному санному пути стали ездить по сто человек крестьян в день. Я перестал обедать. . . На каждого из ста моих пациентов я тратил только по пять минуть… пять! Пятьсот минут – восемь часов двадцать минут. Подряд, заметьте. И кроме того, у меня стационарное отделение на 30 человек. И кроме того, я делал операции».
И все-таки, несмотря на все трудности, он был доволен: где еще молодой доктор мог получить столь богатый практический опыт?
В 1917 году старшего брата Татьяны Николаевны, Евгения, отправили на фронт, и он погиб в первом же бою. Тася была безутешна, в еще худшем состоянии находилась ее мать, как раз приехавшая погостить с младшими сыновьями в Никольское: она упала в обморок, и Булгаков долго приводил ее в сознание.
Нервное напряжение отразилось и на нем. Он оперировал ребенка, больного дифтеритом. Пришлось надрезать горло и сделать трахеотомию: вставить в надрез трубку и отсасывать через нее дифтеритные пленки из горла. Врачу показалось, что пленка попала в рот.
Он попросил сделать себе прививку. В руках и ногах начался сильнейший зуд. Булгаков сильно нервничал и приказал впрыснуть себе морфий. Вскоре боли утихли, доктор заснул.
Дальше события развивались примерно так, как описано в истории д-ра Полякова.
«Сумерки наступают рано. Я один в квартире. Вечером пришла боль, но не сильная, как тень вчерашней боли, где-то за грудною костью. Опасаясь возврата вчерашнего припадка, я сам себе впрыснул в бедро один сантиграмм. Боль прекратилась мгновенно почти. Хорошо, что Анна Кирилловна оставила пузырек… 18-го. Четыре укола не страшны.
25 февраля. Чудак эта Анна Кирилловна!
Точно я не врач, 1, 5 шприца morph. Да.
1 марта. Доктор Поляков, будьте осторожны! Вздор».

Смертоносная музыка
То ли профессиональное медицинское любопытство, то ли скука в глуши тому виной, но в последующие дни Булгаков снова требовал морфия – чуть только начинал чувствовать себя неважно. Когда один укол не подействовал и понадобились два, жена забеспокоилась. Было поздно: земский врач уже познал опиумные грезы. «Таких снов на рассвете я еще никогда не видел. Это двойные сны. Причем основной из них, я бы сказал, стеклянный. Он прозрачен… Я вижу жутко освещенную лампу, из нее пышет разноцветная лента огней. Амнерис, колыша зеленым пером, поет. Оркестр, совершенно неземной, необыкновенно полнозвучен. Впрочем, я не могу передать это словами. Одним словом, в нормальном сне музыка беззвучна. . . (в нормальном? Еще вопрос, какой сон нормальнее! Впрочем, шучу. . . ) беззвучна, а в моем сне она слышна совершенно небесно. И, главное, что я по своей воле могу усилить или ослабить музыку…» Мучения наступили позднее. Они были страшны – именно потому через десять лет Булгаков решит оформить собственные дневниковые записи того периода в связанную повесть с трагическим концом. Он хотел предупредить нас с вами об опасности.

У морфиниста не может быть детей
Поначалу Татьяна Николаевна растерялась. Она понимала, что Булгаков скатывается в болезнь. Но как его лечить?
Сам он себя уже не контролировал – только панически боялся, что Тася «донесет» на него в больницу и уложит лечиться насильно. Его паника дошла до того, что однажды он воспользовался плохим самочувствием жены (у нее заболел желудок) и насильно впрыснул ей морфий. Видимо, хотел, чтобы Татьяна Николаевна тоже услышала сладкую опиумную музыку – тогда бы она стала его единомышленницей. . . Его не остановило даже то, что Тася беременна. Булгаков с молодости очень любил детей, и жена мечтала о ребенке. Но теперь он горько усмехался: «Какой ребенок может родиться у морфиниста?» Супруга в слезах пыталась втолковать: «Но ведь я здорова! На меня и кокаин и морфий подействовали одинаково отвратительно!» Михаил молчал. Он думал только о том, что запас морфия в их домашней аптечке заканчивается. Татьяна Николаевна извелась, не зная, что предпринять, и… в конце концов сама попросила мужа сделать себе аборт.
Намного позже Тася узнала, что больше никогда не сможет иметь детей. О болезни Булгакова знали только двое: он сам и Татьяна Николаевна. Тася все надеялась, что когда запасы морфия закончатся, отвыкание от наркотика наступит само собой. Два раза она предложила сделать мужу укол и вместо морфия впрыснула дистиллированную воду. Булгаков посидел несколько секунд, понял, что его обманули и разразился проклятиями. Во второй раз швырнул в жену горящий примус. Она успела увернуться и убежать в другую комнату, и только чудом дом не загорелся. Требуемая доза морфия все росла. Михаил ездил в Вязьму и набирал белого порошка по врачебным рецептам, для отвода глаз вписывая в них и другие лекарства. После приема наркотика он успокаивался, садился что-то писать.
В Никольской больнице неладное заподозрила сначала медсестра, а за ней и все остальные. Назревал скандал. К счастью, как раз в тот момент врач потребовался в Вязьме, и 18 сентября 1917 года, после долгих просьб и хлопот, Булгакова наконец перевели из глухого Никольского в Вяземскую городскую земскую больницу. Татьяна Николаевна радовалась: Михаил оживился, готовясь к отъезду из глуши. Его радость, впрочем, объяснялась иным мотивом: в крупной больнице легче достать порошок.
Татьяна Николаевна вспоминала позже: «В Вязьме нам дали комнату. Как только проснусь – «иди ищи аптеку»… Кончалось это – опять надо. Очень быстро он его использовал».
В один прекрасный день фармацевт центральной аптеки города обратил внимание на то, что дозы, указанные в рецептах, увеличиваются. «Что это за болезнь, требующая роста доз? – усмехнулся он. – Если это рак, то больной должен находиться в больнице. А тут похоже не на самолечение рака, а на развитие у больного наркомании!. . Не плачьте, милейшая. Скажите доктору Булгакову, что опиум – штука опасная. Надо лечиться!» Узнав, что жена не смогла достать наркотик, Михаил очень серьезно сказал: «Беги в другие аптеки. Не принесешь – убью».
Однако бдительный фармацевт успел обзвонить всех коллег. Татьяне Николаевне везде отказывали, и только в самой окраинной аптеке ей выдали однопроцентный раствор. Чтобы он дал эффект, его надо впрыскивать десяток раз. Михаил набросился на жену с кулаками и потом на трое суток исчез из дому.
За те три дня Татьяна Николаевна буквально постарела. Однако когда выяснилось, что муж ездил к коллеге-товарищу, специалисту по наркологии, в Москву и, вернувшись, попросил впрыснуть себе дозу уже меньшую, чем до отъезда, Татьяна Николаевна воспряла духом: наступает выздоровление.

«Больше в аптеку не пойду»
В феврале 1918-го Михаила Афанасьевича демобилизовали. Уже через несколько дней они с Тасей ехали домой, в Киев. Булгаков впервые за месяцы болезни улыбался. На сей раз матери Булгакова пришлось рассказать правду: слишком изможденный вид был у ее сына. «Миша выздоровел, — быстро добавила Тася. — Почти. Он резко уменьшил дозы наркотика». Мать смотрела на вещи более реалистично. «Это там, в глубинке, было тяжело с опиумом. В Киеве он продается в любой аптеке». И точно: вскоре Татьяне Николаевне снова пришлось бегать по аптекам. В Киеве опиум продавался без рецепта, можно было купить несколько пузырьков в разных местах. Михаил сливал их содержимое в стакан и выпивал разом. Тася попыталась повторить вяземский опыт с дистиллированной водой. И… увидела нацеленный на себя браунинг, неизвестно откуда взявшийся. Однако она решила бороться до победного. Собрав волю в кулак, заявила мужу, что больше в аптеки ходить не будет. «Там записали твой адрес, фамилию, звонили в другие аптеки, мол, не брала ли я у них морфий. Они сказали, что собираются отнять у тебя печать». И тут случилось чудо. Татьяна Николаевна сама не ожидала такого эффекта от своих слов: Булгаков побледнел, как умирающий.
Больше всего на свете он хотел стать великим врачом, а без печати ему бы запретили практиковать. Страх потерять практику пересилил страх остаться без наркотика. И еще – к тому времени он уже много писал. В нем поселилось смутное чувство своей избранности.

Бороться с зависимостью было трудно, но на этот раз у Булгакова появились силы. Конечно, мать, братья, сестры и – особенно – жена были рядом и поддерживали его как могли. Михаил нервничал, раздражался по каждому поводу, но теперь ему было что терять. И болезнь постепенно отступала.
Полное отвыкание от наркотика наступило после 1918 года. Татьяна Николаевна помнила, что говорил нарколог, к которому она когда-то приходила за советом: наркомания неизлечима – спастись удается буквально единицам. Видимо, Булгаков оказался той самой единицей. Но окончательно Татьяна Николаевна успокоилась только тогда, когда на двери кабинета мужа появилась табличка: «Доктор Булгаков». Как и прежде, Михаил Афанасьевич лечил венерические заболевания и считался прекрасным врачом.

Автор: Эра ВОДОЛЕЕВА
Добавить: Класс!
#12