на Луркморе имеется статься о Нём, понравилось определение: "Эта статья полна любви и обожания."
Два яблока
В Одессе отец зажал сына в углу.
- У тебя два яблока. Я одно выбросил. Сколько у тебя осталось?
Тихое скуление.
- У тебя было два яблока. Я одно порезал на куски. Сколько у тебя осталось?
Скулеж, тычки, прижатие к стене.
- У тебя было два яблока. Я одно сожрал. Я! Я сожрал. Сколько у тебя осталось?!
Плач, рев, удары.
- Ты держал в своих грязных руках два немытых яблока. Я вырвал у тебя одно и сожрал. Сколько у тебя осталось?
Крик, плач.
- Папа! Не надо!
- Нет надо! У тебя было два яблока. Я у тебя вырвал и растоптал одно. Одно из двух я растоптал ногами. Сколько у тебя осталось?!!
Дрожание, вой, крики, визг мамы.
- Оставь ребенка.
- Он идиот. Я меняю условие. У тебя было два яблока. Одно сожрал ты! Ты сам сожрал одно! Сколько яблок, идиот, у тебя осталось, болван?
- А-а-а!! Не бей, папа!!
- Никакого зоопарка. Никаких гостей. У тебя никогда не будет дня рождения. Весь праздник я проведу с этим идиотом... У тебя было два яблока. Зина, у нас есть яблоки? А что? Давай морковки... У тебя было две морковки, сукин ты сын. Я отнял... Дай! Дай! Идиот. Это арифметика. Я отнял у тебя одну и сожрал... Вот... Хря-хря... На, смотри...
- Гриша, она немытая.
- Ничего. Пусть он видит. Я сожрал с землей одну морковку. Сколько у тебя осталось?
- Яблок?
- Морковок!!!
Всхлипывание.
- Посмотри. Сколько грязных морковок осталось в твоих грязных руках?
- Одна-а-а-а-а...
- Правильно, сынок... А теперь возвращаемся к яблокам.
- А-а-а-а! Папа, не надо!
- Гриша, не надо.
- Не реветь! Отвечать! У тебя было два яблока.
- Гриша, умоляю!
- Надо! Этот идиот с морковками ответил правильно, значит, есть надежда. Я развиваю у него абстрактное мышление. У тебя было два яблока.
Дикий рев. А-а-а! Не надо!
- Гриша, не надо.
- Или он не будет идиотом, или он не вырастет вообще. У тебя было два яблока.
А-а-а! Ревут все.
- Тишина! Весь дом молчит. Не подсказывать. Я, твой папа, отнял у тебя...
А-а-а! Все ревут.
... одно яблоко из двух (перекрикивая рев). Я, твой отец, подкрался и из твоих двух яблок отнял у тебя одно... (Рев стал таким, что в стены застучали, <Что там у вас?>) Ну, хорошо... Ты мне сам дал одно... Сколько у тебя осталось?
- (Тихий шепот): Одно.
- Значит, теперь у меня сколько яблок?
- Одно.
- У тебя сколько яблок?
- Одно.
- Давай их съедим?
- Давай...
- Но яблок нет! Жрать нечего! Это и есть абстрактное мышление!

Софья Генриховна
...
Я говорю теще:
- Софья Генриховна, скажите, пожалуйста, не найдется ли у вас свободной минутки достать швейную машинку и подшить мне брюки?
Ноль внимания.
Я говорю теще:
- Софья Генриховна! Я до сих пор в неподшитых брюках. Люди смеются. Я наступаю на собственные штаны. Не найдется ли у вас свободная минутка достать швейную машинку и подшить мне брюки?
Опять ноль внимания.
Тогда я говорю:
- Софья Генриховна! Что вы носитесь по квартире, увеличивая беспорядок? Я вас второй день прошу найти для меня свободную минутку, достать швейную машинку и подшить мне брюки.
- Да-да-да.
Тогда я говорю теще:
- Что "да-да"? Сегодня ровно третий день, как я прошу вас достать швейную машинку. Я, конечно, могу подшить брюки за 5 шекелей, но если вы, старая паскуда, волокли на мне эту машинку 5000 километров, а я теперь должен платить посторонним людям за то, они что подошьют мне брюки, то я не понимаю, зачем я вез вас через три страны, чтобы потом мыкаться по чужим дворам?
- Ой, да-да-да...
- Что "ой, да-да-да"? И тогда я сказал жене:
- Лора! Ты моя жена. Я к тебе ничего не имею. Это твоя мать. Ты ей можешь сказать, чтоб она нашла для меня свободную минутку, достала швейную машинку и подшила мне брюки?! Ты хоть смотрела, как я хожу, в чем я мучаюсь?!
- Да-да.
- Что "да-да"? Твоя мать отбилась от всех.
- Да-да.
- Что "да-да"?
Я тогда сказал теще:
- Софья Генриховна! Сегодня пятый день, как я мучаюсь в подкатанных штанах. Софья Генриховна, я не говорю, что вы старая проститутка. Я не говорю, что единственное, о чем я жалею, что не оставил вас там гнить, а взял сюда, в культурную страну. Я не говорю, что вы испортили всю радость от эмиграции, что вы отравили каждый день и что я вам перевожу все, что вы видите и слышите, потому что такой тупой и беспамятной коровы я не встречал даже в Великую Отечественную войну.
Я вам всего этого не говорю просто потому, что не хочу вас оскорблять. Но если вы сейчас не найдете свободную минутку, не возьмете швейную машинку и не подошьете мне брюки, я вас убью без оскорблений, без нервов, на глазах моей жены Лоры, вашей бывшей дочери.
- Да-да-да. Пусть Лора возьмет...
- Что Лора возьмет? У вашей Лоры все руки растут из задницы. Она пришьет себя к кровати - это ваше воспитание.
- Софья Генриховна! Я не хочу вас пугать. Вы как-то говорили, что хотели бы жить отдельно. Так вот, если вы сию секунду не найдете свободной минутки, не достанете швейную машинку и не подошьете мне брюки, вы будете жить настолько отдельно, что вы не найдете вокруг живой души, не то что мужчину. Что вы носитесь по моей квартире, как лошадь без повозки, что вы хватаете телефон? Это же не вам звонят. Вы что, не видите, как я лежу без брюк? Вы что, не можете достать швейную машинку и подшить мне брюки?
- Да-да-да...
- Все!!! Я ухожу, я беру развод, я на эти пять шекелей выпью, я удавлюсь. Вы меня не увидите столько дней, сколько я просил вас подшить мне брюки.
- Да-да-да...
Я пошел к Арону:
- Слушай, Арон ты можешь за пять шекелей подшить мне брюки?
- Что такое? - сказал Арон. - Что случилось? Что, твоя теща Софья Генриховна, не может найти свободную минуту, достать швейную машину и подшить тебе брюки?
- Может, - сказал я. - Но я хочу дать заработать тебе. Ты меня понял?
- Нет, - сказал Арон, и за 20 минут подшил мне брюки.

из "Одесских дач"
- кто это?
- Зиновий Моисеич.
- и всё?
- а вы с ним поговорите...
(о выступлении И.Кобзона)
... сначала он пел на бис, потом назло...

Жизнь коротка

Жизнь коротка. И надо уметь.
Надо уметь уходить с плохого фильма.
Бросать плохую книгу.
Уходить от плохого человека.
Их много.
Дела неидущие бросать.
Даже от посредственности уходить.
Их много. Время дороже.
Лучше поспать.
Лучше поесть.
Лучше посмотреть на огонь, на ребенка, на женщину, на воду.
Музыка стала врагом человека.
Музыка навязывается, лезет в уши.
Через стены.
Через потолок.
Через пол.
Вдыхаешь музыку и удары синтезаторов.
Низкие бьют в грудь, высокие зудят под пломбами.
Спектакль – менее наглый, но с него тоже не уйдешь.
Шикают. Одергивают.
Ставят подножку.
Компьютер – прилипчив, светится, как привидение, зазывает, как восточный базар.
Копаешься, ищешь, ищешь.
Ну находишь что-то, пытаешься это приспособить, выбрасываешь, снова копаешься, нашел что-то, повертел в голове, выбросил.
Мысли общие.
Слова общие...
Нет!
Жизнь коротка.
И только книга деликатна.
Снял с полки. Полистал. Поставил.
В ней нет наглости.
Она не проникает в тебя без спросу.
Стоит на полке, молчит, ждет, когда возьмут в теплые руки.
И она раскроется.
Если бы с людьми так.
Нас много. Всех не полистаешь.
Даже одного.
Даже своего.
Даже себя.
Жизнь коротка.
Что-то откроется само.
Для чего-то установишь правила.
На остальное нет времени.
Закон один: уходить.
Бросать.
Бежать.
Захлопывать или не открывать!
Чтобы не отдать этому миг, назначенный для другого.

в преддверии обеда и в состоянии зимы самое оно вспомнить "О лете"
Ребята!
Я считаю, что не стоит брать по сто грамм водочки, селедочку с картошечкой, редисочку, масла сливочного.
Не стоит. Нe стоит.
И день такой прекрасный, и море голубое.
Спортом, спортом...
Значит, так.
Я предлагаю не брать по сто грамм водочки, огурчиков соленых, салатика помидорного, брынзочки, редисочки, селедочки и картошечки с укропчиком.
Ни к чему.
Солнце жарит, народ на пляже.
Необходимо размять уставшие мышцы. Да?..
А здесь хоть и видно море, а все равно в стороне.
Да? Договорились?
Значит, я повторяю: не берем по сто пятьдесят водочки, огурчиков, яблочек моченых, селедочки, салатика, картошечки, редисочки, сока томатного со льдом и отбивную.
Кто записывает? Нет, нет, нет.
Не берем по двести водочки, салатика, огурчиков, икры баклажанной, картошечки горячей с укропчиком и борща, да и борща украинского с пампушечкой чесночной обязательно!
Не берем!
Уже записали?.. Ну и что?
Такой день хороший и погода прекрасная, и жара, плавай, загорай.
Здоровье нужно укреплять.
Зачем нам по двести пятьдесят грамм водочки, селедочка с картошечкой, редисочкой, икоркой на холодное, борщом украинским со сметанкой и чесночком на первое и, пожалуй, и какое-то такое отбивное на второе...
Тогда уже и мороженое с вареньем...
Нет, нет! Не пойдет. Вычеркиваем все!
Значит, из холодного, вычеркните по триста грамм водочки с огурчиком соленым, салатик, помидорки, селедочку с луком, картошечку горячую с укропом, да, редисочку вычеркивайте с борщом и сметаной, рыбу жареную с пюре и мороженое, да, и томатный сок со льдом.
Все вычеркивайте.
Мы идем плавать, купаться и загорать.
Что значит принесли?
Унесите по триста пятьдесят грамм водочки, томатный сок со льдом, селедочку с горячей картошкой, редисочкой, салатиком, уносите горячий борщ в горшочке со сметаной и пампушечками с чесночком.
Немедленно заберите жареную скумбрию с пюре и соленым помидорчиком.
Унесите также хлеб свежий белый горячий с хрустящей корочкой, масло сливочное со льдом, икру из синеньких и капусточку квашеную с сахаром.
Мы все это есть не будем, мы пойдем на пляж и там подохнем, захлебнувшись слюной, на их проклятом турнике в этот солнечный воскресный день.

#5