Боль. Боль залила все вокруг красным цветом. В этой пурпурной каше плавали непонятные пузыри, меняя свои оттенки и формы, появлялись и исчезали чьи-то лица. Высоко над головой раскинулись белые крылья. Подумалось, что это, наверняка, ангел. Однако, под крыльями появились сильные лошадиные ноги. Чем ниже спускался неожиданный крылатый скакун, тем больше впечатляла красота и гармоничное телосложение, демонстрирующее природную гордую мощь. Небесное явление сделало круг почета, и когда копыта коснулись ладони, оказалось, что это не просто конь, а кентавр с антично-прекрасным корпусом и гордым взглядом. Можно было бы улыбнуться всей этой нелепости, если бы не всепоглощающая тупая боль.

Алекс не могла понять, откуда эта мука появляется. Казалось, даже мысли останавливаются. Молодая женщина прислушалась к себе. Саднит. Слышны тихие шаги. Словно кто-то идет по гравию. Почудилось, будто она слетает с горки вниз, а потом резко направо и снова вверх. Причем движение вверх только ускорилось, вместо того, чтобы затормозиться. Где-то тикали часы. Но тикали как-то странно: то быстрее, то медленнее, крайне сбивчиво и неуверенно. Перед глазами, в красном тумане, проплыл циферблат. Черные цифры на светлом полотне выглядели причудливо. Александра удивилась. Они были совершенно беспорядочно разбросаны. Вверху и внизу стояла цифра 9. Слева маячила единица, под ней тройка. Провожая циферблат взглядом, девушка все вслушивалась в шорох шагов и удивлялась, сколько же этот кто-то будет идти. Гравий равномерно шуршал, выдавая каждый шаг. Но ее никто не обгонял.
«Может, обернуться?» - подумала Александра. Но все старания оказались тщетными. Куда бы она ни разворачивалась, шаги все время оставались у нее за спиной. И тут что-то вспомнилось. Девушка напряглась в тревожном ожидании. Ситуация показалась очень знакомой. Стало страшно. Она захотела позвать кого-то на помощь, но ничего не получилось. Оказалось, что губы разлепить невозможно. Очень хотелось домой, туда, где уютно и спокойно.

Перед глазами стали расплываться светлые круги, словно по воде, в которую бросили камешек. Некоторое время спустя, Алекс поняла, что это не просто круги, а вращающиеся змеи. Каждая из них держала в зубах свой хвост.  Змеи гнались за своими хвостами все в одном и том же направлении. Слева направо. И светились. Зрелище было завораживающим.
На какое-то время она забыла об изводящей боли, любуясь игрой света и цветов. Сверху стали сыпаться розовые кристаллы, неизменно попадая в центр расходящихся вокруг колец.
Внезапно совсем рядом Алекс услышала шелест бумаги. Словно кто-то перевернул страницу.
«Наверное, это Книга Жизни. А значит, конец», - подумала она и горестно вздохнула, считая свои грехи. Шаги по гравию ускорились. Это опять насторожило. Алекс взволнованно пыталась разомкнуть губы, чувствуя, что они крайне пересушены и слиплись. Хотелось крикнуть тому, кто пытается ее догнать, что она ни в чем не виновата. Необходимо было его остановить до того, как произойдет несчастье. Собрав все силы и стараясь набрать в легкие столько воздуха, сколько можно, она стала выдувать из себя звук, как воздушный шарик. Легкие обожгло горячим. Стало нестерпимо больно, и из немого горла внезапно вырвался стон, который неожиданно уничтожил состояние подвешенной нереальности.

- Что? - услышала Алекс совсем рядом знакомый голос.

С трудом разлепив тяжелые веки, Алекс приоткрыла глаза. Свет залил пространство буро-пурпурной мути. Исчезли круги и пузыри, замолкли шаги. Когда свет прояснился, она в конце концов различила уже знакомую комнату. Перед глазами всплыло неясное женское лицо. Александра удивленно смотрела в это лицо, изучая вскинутые обеспокоенным домиком брови и длинные ресницы молодой женщины.

Та, видимо, поняла, что Алекс ее видит, и заулыбалась:

- Привет, Санька, - и ее глаза сильно увлажнились.

Видя, что Алекс пытается что-то сказать, женщина сняла с ее лица прозрачную пластиковую маску.

- Здравствуйте, - прошелестела Алекс.

Связки опять отказывались производить звуки. Впрочем, язык тоже не очень слушался.

- Санечка, ты меня не узнаешь? - встревоженные брови поднялись еще выше.

Алекс пару минут вглядывалась в женские черты, силясь вспомнить, откуда же она знает этот голос, но в голове все стояло вверх ногами. Она обессилено закрыла глаза и вздохнула, застонав от резкой боли.

- Я сейчас, миленький, - женщина метнулась из комнаты, - Сестра! Лиза! Позовите доктора, пожалуйста, - услышала Алекс доносившийся откуда-то глухой голос, - Срочно! Она пришла в себя!

Александра открыла глаза, чтобы посмотреть, откуда теперь доносился звук. В комнате никого не было. Только солнечный луч падал из окна прямо на белое покрывало. Она смотрела на сияющее пятно перед собой и пыталась привести мысли в порядок. Голова медленно прояснялась. Мерные шаги, которые так напугали ее, снова зазвучали в ушах. Но теперь уже сливались с пульсацией горла. Похоже, это было ее собственное сердце. Первое, о чем девушка вспомнила, это были подсолнухи вперемежку с розами в нее в руках. Потом счастливые глаза Анатоля и его губы. Морские волны, бьющие в лицо. Две желтые розы с поникшими головами на кухонном столе. Крепкие мужские пальцы, сжимающие ее запястье. Злые слезы. Картинки прыгали перед глазами сбивчиво и беспорядочно.

Подробности никак не хотели складываться в мозаику прошлого, но Александра чувствовала, что произошло что-то ужасное. Если бы не эта саднящая боль...

В этот момент в комнату вошла та самая молодая женщина.

- Сейчас тебе помогут, - тихо сказала она, делая успокаивающее движение рукой, - Потерпи, солнышко.

И она подошла к кровати, нервно сцепив пальцы, и попыталась неуверенно поправить подушку под спиной Алекс, чтобы она удобнее лежала. Однако, любое, даже малейшее прикосновение острой болью отдавалось во всем теле, так что больная глухо застонала, сжимая зубы.

- Ой, извини, извини, - торопливо проговорила незнакомка извиняющимся тоном, - я не хотела сделать тебе больно.

- Где я? - сквозь зубы спросила Алекс, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль.

- В больнице, - с этими словами в комнату вошел пожилой врач с аккуратными усиками, - Вы в больнице, Александра Вениаминовна.

У мужчины в руках оказался шприц. В одно мгновение Алекс вспомнила и этого мужчину, и все, что с ним связано. Память взорвалась яркой вспышкой.

- Нет! - захрипела Александра, - Не-е-ет! - изо всех своих сил она дернулась в сторону и соскользнула с кровати на пол, прочь от нового посетителя. От боли потемнело в глазах.
При рывке за Алекс упал штатив, на котором была прикреплена капельница, с висков отлетели датчики, больно рванув кожу. Но она, не замечая боли, кинулась к окну рядом. Каким-то невероятным образом ей удалось подняться. Цепляясь за подоконник, опираясь на дрожащие руки, Александра заставила колени разогнуться и прижалась щекой к холодному стеклу.

Молодая женщина, которая позвала врача, побледнела и замерла на месте с открытым ртом.

- Что Вы, Александра Вениаминовна? Успокойтесь! - ласково улыбаясь, произнес мужчина и сделал один шаг по направлению к ней, - Вам нельзя волноваться.

- Не подходите! - вытянув правую руку, словно обороняясь, просипела Алекс, пытаясь противостоять приближающемуся обмороку: перед ней снова полетел рой черных мух.

Она схватилась за ручку на оконной раме и из последних сил потянула на себя. Окно не поддавалось слабым рукам. В ушах звенело, глаза отказывались видеть, однако, молодая женщина собрала усилием воли собрала все свое сознание и словно зажала в кулаке.

- Доктор, кровь! - тихо сказала ошеломленная последними событиями незнакомка, очнувшись, наконец, от ступора и указывая на Алекс.

Александра испуганно оглянулась. Доктор медленно приближался к ней, стараясь не делать резких движений.

- Не подхо... - не договорила она, теряя равновесие.

Колени подогнулись, отказываясь удерживать вес женского тела, и Алекс, закатив глаза, медленно сползла на пол.

Мужчина кинулся к ней, стараясь подхватить, чтобы она не ударилась головой о батарею.

- Помогите мне, - крикнул он стоящей в углу девушке, - На постель! Надо осмотреть швы. Если они разойдутся, нам не избежать проблем.

Молодая женщина кинулась на помощь, поднимая обессиленную Алекс, которая, похоже, опять была без сознания. Когда та уже лежала на высоких подушках, под аккуратно застеленным одеялом, она спросила доктора, прикладывая холодный компресс к пылающему лбу подруги:

- Я поверить не могу, что она сама встала.
- Такое бывает в состоянии аффекта.
- Но почему она так испугалась Вас? В чем причина?

- Наверное, это еще шок после всего перенесенного, - предположил мужчина, - Такое бывает. Тем более, обезболивающее. Этот препарат может вызывать галлюцинации.

- Но это был даже не страх. Это был ужас! - возразила девушка.

- Вот именно об этом я и говорю, - ответил врач, застегивая белые манжеты и выбрасывая очередной шприц в мусорное ведро, - А Вам бы лучше отдохнуть, Наталья Николаевна. Не дело это – сидеть тут сутками. Девочки у нас хорошие. Они присмотрят.

- Нет, я побуду еще немного, - она ласково погладила Алекс по руке, - Все-таки она пришла в себя. Я не хочу пропустить тот момент, когда она снова очнется. Ей будет приятно, что рядом близкий человек. Ведь Вы же сами видите: психика таких больных крайне уязвима в первые минуты, когда приходит сознание.

- Я смотрю, Вы внимательно слушали лекции, - усмехнулся мужчина, собираясь уходить.

- В конце концов, это тема моей дипломной. Должно же хоть что-то оставаться в голове после защиты.

- Как хотите, - согласился доктор, открывая дверь, - Счастливо оставаться, Наталья Николаевна.

- Счастливо и Вам, доктор, - кивнула Наташа, усаживаясь рядом с кроватью Алекс и беря в руки недочитанную книгу, - Спасибо, что Вы так быстро пришли.

- Все же не вовремя, - покачал головой мужчина, - Нельзя было давать ей подниматься. Она должна лежать.

Дверь за ним тихо закрылась. Наташа долго, задумчиво смотрела на бледное, но удивительно спокойное лицо Алекс, пытаясь разглядеть хоть какое-то движение ресниц. Но было очевидно, что та глубоко спала. Вздохнув, Наташа раскрыла свою книгу и погрузилась в чтение.