- Да... Да-да! Я помню, Сергей Николаевич. Простите великодушно, - его взгляд постепенно осмыслился, - Да. Я просто заработался. Потрясающая библиотека! Столько уникальных книг! Да! Нигде в своей жизни я не видел столь драгоценного собрания сочинений!

- Мы очень рады, господин Арен, - мягко ответила Алекс, - Вы целые сутки работали?
- Сутки? - удивленно глянул профессор в окно, - Уже утро?
- Почти. Пойдемте завтракать? - позвала Александра.

- Да, - согласился историк, - Пойдемте. Вы видели Фарси? - вдруг вспомнил он, - Вы же к нему поехали?
- Да, мы нашли его, - кивнул Сергей, - Александра Вениаминовна виделась с ним.
- Рассказывайте! Да-да! Рассказывайте же скорее!

- Идемте, профессор, - предложил Сергей, - Мы Вам все расскажем.
- Да, и, пожалуйста, - попросила Алекс, вспомнив слова Анатоля, - осторожнее с книгами! Они очень старинные.

- Да-да! Это потрясающие раритеты, господа! - согласно закивал историк, дрожащими руками перекладывая книги из одной стопки в другую, - Потрясающая библиотека... Да...

В гостиной их ждал завтрак. Мария разлила по чашкам горячий кофе и вопросительно посмотрела на хозяйку:

- Чай?
- Да, пожалуйста, - согласилась та, - Мне нужно окончательно проснуться.

- Рассказывай, - попросила ее Наташа, - Ты ведь ни слова не сказала с тех пор, как Сергей привел тебя из монастыря.

- А ты почему оставалась в машине? - улыбнулась Алекс, - Тебя что, не пустили на монастырский двор?

- Да не особо-то и хотелось... Там был такой монах...
- Женоненавистник.
- Именно.

- Но я заставил его задуматься, - вспомнил Сергей их прощальный диалог, - Он еще долго будет помнить наш визит.
- Думаю, таких уже не изменишь, - улыбнулась Александра, - Видимо, его очень обидела какая-то женщина. И он не смог справиться с этой обидой.

- Как ты нашла академик а? И что он тебе сказал?
- В принципе, ничего толкового, - грустно пожала плечами она, - Но тем не менее, разговор был интересным.

Молодая женщина стала рассказывать о своем путешествии, стараясь опустить подробности опасного пути, чтобы не вызвать протеста и бесполезных упреков у Наташи и Сергея, которые и так были сердиты на нее за долгое отсутствие.

Когда Александра упомянула о глазах Гора, профессор Арен возбужденно закивал и не удержался:

- Да! Да-да-да! Все верно! Это ведь еще Платон говорил о том, что глаза – это не только символ света, озарения, знания и защиты, но и символ ограничения видимого. Ах, старый лис! Теперь я понимаю! Кстати! В библиотеке я нашел очень интересные документы. Возможно, мы и так разберемся, где же уважаемый наследник династии рыцарей-разбойников. Да! Правда, я ничего не обещаю... - тут же стушевался он.

Спешные движения его рук, поправляющих не совсем свежий воротничок рубашки, показались Алекс несколько нервными. У нее возникло чувство, будто старый историк пытался что-то старательно скрыть: то ли дряблую морщинистую кожу на шее, то ли какую-то тайну. Наверное, поэтому ее рассердило появление Марии, которая как раз вошла с подносом на руках.

- Уважаемый профессор, не томите, рассказывайте все, что знаете! - практически взмолилась Александра.

- Да. Да, конечно, я расскажу все, что мне удалось раскопать. А остальное, возможно, расскажете мне Вы. Но разговор долгий, поэтому давайте завтракать, а то жаль будет, если остынет. Ваша добрая хозяюшка так старалась!

Наташа склонила голову к Сергею и прошептала:

- Мне кажется, или в воздухе пахнет флиртом?

На что Сергей улыбнулся одними уголками губ.

Раздраженным жестом Алекс велела экономке удалиться. Она с трудом удерживалась, чтобы не выпрашивать у историка подробности. Ей не хотелось показаться невоспитанной эгоисткой, лишающей человека куска хлеба. Но минуты, пока он жевал бутерброд и запивал его горячим кофе, показались Александре бесконечно долгими. Арен усиленно дул в чашку и, казалось, излишне аккуратно прикладывал губы к краю, чтобы потом делать мелкие глоточки. При этом он совершенно не замечал, что хозяйка дома не притронулась к завтраку, а лишь теребит крахмальную салфетку в ожидании. Впрочем, ждала не она одна. Но все покорно хранили молчание.

Видимо, профессор исторических наук все же понял, что заставляет всех присутствующих ерзать на стульях в нетерпении, и стал рассказывать, как ни в чем не бывало.

- Насколько я понимаю, эта история началась еще в восьмом веке, с того, что Карл Великий задался целью объединить всю Европу под своей рукой. Или нет. Это, скорее, было маленькой незначительной деталью, которая в некоторой степени круто изменила судьбы нескольких великих династий. Да. Так вот. Карл. Мощная историческая личность, великий король франков, преследуя цель завоевать всю Европу и создать одно огромное государство, отбил у саксов в 775 году одну неприметную крепость. Она ему казалась стратегически крайне важной. А может, это был просто акт мести, потому что саксы оттуда прогнали когда-то один более или менее знатный франкский род. На территории этой небольшой крепости он обнаружил языческий идол – тот самый Ирминзул. И велел уничтожить его. А захваченное население было истреблено с особенной жестокостью. В знак победы в крепостных стенах было начато строительство церкви. Да-да! Как ни странно, Карл Великий был добрым христианином. Время было тяжелое, строительство шло достаточно медленно. А может, предполагалось сделать стены церкви особенно крепкими... Кто знает? Во всяком случае, церковь до сей поры выстояла, не понесши никакого ущерба от времени или войн. Более того! Ее три раза достраивали, по принципу матрешки. И теперь самая первая церковь надежно спрятана внутри той, что стоит по сей день. Как бы то ни было, первая церковь была выстроена за один год. Но вот, в чем странность. Двадцать три года она оставалась не освященной и никто посторонний не допускался на то место. И это при всей строгости правил и законов церкви тех времен! Да... Так вот.

Двадцать три года спустя церковь была освящена самим Папой Римским, имя которому было Лео Третий. Примечательно, не правда ли? Отчего бы Папе Римскому уделять столько внимания ничем не примечательной пограничной крепости и мизерных размеров церкви? Ведь если призадуматься, Папе пришлось проехать не одну тысячу километров. И это не на самолете или поезде, а верхом! Я, конечно, никогда не пробовал хоть сколько-нибудь времени провести в седле, но мне представляется... дорога в несколько месяцев. Какая-то весомая причина заставила Папу Римского отправиться из солнечной Италии в холодную Германию. И тут я наткнулся на противоречия в хрониках и документах.

Сначала о Папе. Вопреки тогдашним устоям Лео Третий не был из благородной римской семьи, не имел в своем роду священников. В принципе, никто не знал, откуда взялся этот молодой человек. Погодите! - историк вскочил со своего места и кинулся вон из гостиной, - Тут у меня есть интересная иллюстрация, вернее не у меня, а у уважаемого хозяина библиотеки, - послышалось из прихожей.

- Молодой человек? - удивленно переспросила Александра подругу и следователя, который по своему обыкновению делал пометки в блокнотике. - Он сказал "молодой человек"? Разве бывают молодые Папы Римские?

Наташа пожала плечами, не зная, что ответить.

- Не на моем веку, - кивнул Сергей, - Сейчас спросим.

Но спрашивать им не пришлось. Пожилой историк с завидной прытью прогромыхал по лестнице вверх, а минуту спустя вниз, и появился в дверях гостиной со стопкой старых книг, на которых громоздились отдельные исписанные от руки листки и свитки каких-то пожелтевших документов. Симон Арен бережно опустил всю башню из книг на место, которое друзья торопливо освободили на столе.

- Да! Вот оно, - профессор раскрыл большой фолиант на отмеченной закладкой странице, - Посмотрите, каким молодым он изображен на мозаике в триклиниуме замка Латеран, в Риме. Очень, очень интересная мозаика!

Со страницы на любопытных смотрел молодой юноша с темными, по всей видимости кучерявыми волосами, лежавшими красивой волной.

- А что такое триклиниум? - деловито осведомился Сергей.

- Триклиниум - это обеденный зал в древнеримских и древнегреческих дворцах, - довольно улыбнулся Арен, -  Да. Так вот. По крутой лестнице церковной иерархии этот молодой человек пробивался сам. А надо сказать, что это дело было непростым. Сплошные интриги. Это только для непосвященных простолюдинов, так называемых «вульгарис», рассказывают, что Папу Римского, последнего апостола и представителя Бога на земле в одном лице, выбирают по всеобщей молитве. На самом же деле, это сделка, основанная на преимуществах власти, денег и других выгод для собравшихся епископов. На данный момент мне не понятно, какие выгоды мог предложить такой безродный кандидат на Папский Трон, как Лео. Хотя, может быть, я и этому нашел бы объяснение, будь у меня больше времени, чтобы копаться в этих превосходнейших архивах. Такого собрания артефактов я еще не видел... Да... Так вот.
Как только Лео был избран Папой – а надо сказать, что это был, наверное, самый молодой Папа в истории церкви, насколько я понимаю, – он тут же отправил Карлу Великому ключи от гроба апостола Петра в знак своеобразной клятвы верности. Если рассуждать здраво, этот жест сделал Карла в прямом и переносном смысле крестным отцом церкви. Тогдашние патриархи церкви не простили Лео этого поступка так же, как и его молодости. На какое-то время они забыли, что соперники, и объединились против недавно коронованного Папы. Интриги вокруг него очень быстро стали напоминать паучьи сети. И разобраться в них мне на данный момент совершенно непросто. Как бы там ни было. Да... Я нашел тут же свидетельства настолько же странные, насколько и страшные, если представить себя на месте молодого служителя церкви. Пусть он даже был и главой на тот момент.

Да! В 799 году на него было совершено покушение. На одной из процессий в честь празднования Пасхи, если я не ошибаюсь. Процессия была длинной. И по традиции папа ехал верхом. А его подданные шли пешком, погруженные в молитву. Мальчик, который по традиции вел белую лошадь Лео Третьего, запутался в торговых рядах какого-то рынка, и в суматохе оказался вместе со своим покровителем в каком-то переулке, не предусмотренном для процессии. Конечно, это было подстроенное дело, насколько я понимаю. В этом переулке Лео стащили с лошади фанатичные монахи, которых убедили в том, что он представитель не Бога, а Сатаны, и увезли в близлежащий монастырь.

Так вот. По одной из версий, а именно, согласно монастырским хроникам, по приказу епископа «добрые» монахи выкололи Лео глаза и вырвали язык. Дело в том, что по канону Папой не может быть человек слепой и немой. Таким образом монахи просто хотели вывести его из игры, не совершая смертного греха. Свергнуть "по канону". Маленькая революция такая. Да... 

После экзекуции Лео оставили истекать кровью на полу церкви. Да. Кровавые времена были. Церковные хроники повествуют, что молодой человек не отчаивался, а просто молился внутри себя. И Бог якобы смилостивился над рабом своим. К утру Лео было возвращено зрение и способность говорить. На рассвете ему удалось бежать из негостеприимных стен.

Вдогонку ему были отправлены люди. Дело в том, что молодой Папа не просто так сбежал. Тут есть один документ, - профессор Арен вытащил из кипы бумаг пожелтевший лист, - свидетельствующий о том, что Лео Третий прихватил с собой великую реликвию. А вот здесь, - передал он Сергею другой пергамент, - говорится о том, что после исчезновения молодого Папы из его дворца, в сокровищнице обнаружили пропажу гвоздей, которыми был пригвожден к своему кресту Христос. И выяснилось это как раз после исчезновения Лео из Рима. Факт, конечно, спорный. Скорее всего, современная католическая церковь станет его отрицать. Если остатки креста Господня были найдены, то об обретении тех самых трех гвоздей умалчивается.

- Возможно, я Вас огорчу, - прервала профессора Александра, - Но академик Фарси уверен в том, что Святая Елена нашла не тот крест. Он уверен, что это был крест одного из двух разбойников, которые были распяты рядом с Христом. А настоящий Крест Господень, якобы, находится на Юге Индии, в Храме Десяти Тысяч Глаз...

- Да? - жадно впился в нее глазами историк, - Расскажите-ка, что уважаемый академик сказал еще по этому поводу?

- В принципе, это все, - с сомнением пожала плечами Алекс, - Только он уверен, что Крест спрятан там в одной из статуй. И что он был сколочен из того самого Дерева Жизни, о котором написано в Библии и которое повергла женщина, освободившая змея, того самого, что сторожил подступы к Дереву Жизни.

- Ну, надо же, - потер руки профессор в предвкушении новой сенсации, - Как интересно! Да! Жаль, что уважаемый коллега не присутствует здесь. У меня возникла масса вопросов.

Глаза историка возбужденно блестели. Он даже не пытался скрыть свой восторг. Его воображение уже рисовало научную конференцию и бурные, несмолкаемые апплодисменты... И - чем черт не шутит - возможно, даже Нобелевскую премию.