Позапрошлая неделя была слегка шизанутой. Вокруг образовалось столько скандалов, что я только диву давалась, откуда такая манифестация бес-покойств и агрессии. Как бы ни было, но меня это стороной не обошло. На занятии один тунисец вдруг заявил, что он национал-социалист, и если бы он мог купить где-то пистолет, то перестрелял бы тут всех иностранцев, потому что они мешают ему жить.
Мне стало очень смешно, но удалось сдержаться. Я ведь училка и должна блюсти имидж. Но все же удивительно. Сидит такой себе иностранец, достаточно темнокожий, в группе с другими разноцветными иностранцами, и заявляет, что он истинный ариец и немецкий фашист. Пришлось читать ему лекцию о том, кто такие национал-социалисты, и почему он и его семья были бы первыми в списке на расстрел, будь сейчас, скажем, тридцатые годы.
Вообще, группа очень славная. Это заявление минимум ошеломило всех. То, что я, женщина-"почтинемка", поучаю его, мусульманина, прижало тунисца к парте. Но то, что другая женщина - турчанка - заявила ему, что он больной на голову, ввергло его в бешенство. Хорошо, что мне не пришлось их разнимать. А потом, чтобы восстановить хоть как-то климат в группе и мотивировать их, я объявила им, что они все молодцы, герои. Что не каждый взрослый человек способен сняться с насиженного места, оставить родину, приехать в чужую страну с чужой культурой и непонятным языком и теперь сидеть, как малышня, за партами и учить абракадабру. Но они это делают во имя великой цели - построить свое светлое будущее в этой стране. И вообще, мол, большие молодцы. В результате он сбежал на пару дней из поля зрения. И даже, кажется, больше не вернется, потому как нашел работу. Я за него в этом плане очень даже рада. Великое дело - обосноваться тут и встать на ноги.
Я долго шевелила мозгой, почему в моей реальности сложилась такая ситуация. К чему эта манифестация? Чему она меня учит? Почему именно я оказалась в центре этих событий? Значит ли это, что я тоже абсолютно слепа в своих суждениях? Сложно... Собственно, я могу понять его мотивы, мысли и душевные движения. Но точно так же чувствует себя абсолютно беспомощным в чужой стране, в чужих традициях, когда чужие женщины смеют указывать ему.  Все совершенно не так, как его учили, совсем не так, как он представлял. А ему приходится еще и нести ответственность за свою семью. Это тяжело. Эмиграция всегда - тяжелое испытание для психики. Иногда даже доводит до самоубийства. Но он вот нашел такой способ не сдаваться.
А то, что мне пришлось сказать ему, что он глубоко заблуждается в своих представлениях, сегодня вернулось ко мне совсем с другой стороны. Оказывается, я точно так же несу чепуху, совершенно необоснованную к тому же. Я не чувствую себя обязанной защищаться и обосновывать свое мнение.
Вопрос в том, поверить и принять чужую точку зрения или слушать свое сердце? Вопрос об авторитетах, только другим ребром.