ИОАНН ГРОЗНЫЙ
из истории обработанной «Сатириконом»

Любимейшей забавой молодого царя было жениться.
У Иоанна, в сущности, было очень нежное сердце, и единственной причиной его жестокости было любопытство.
Женившись и пожив некоторое время с женой, он начинал думать:
- Любопытно было бы посмотреть, какова будет моя вторая жена?..
Несколько месяцев Иоанн Васильевич боролся со своим любопытством,
но потом не выдерживал и постригал жену в монахини, а сам брал другую жену.
- Ничего не поделаешь! - говорил он. - Уж очень я любопытен.
Игрушки молодому царю заменяли бояре, молодые и старые.
Поиграв с боярином, Иоанн начинал томиться мыслью:
- Что у моей новой игрушки делается внутри?
Любопытство до тех пор мучило царя, пока он не распарывал боярина и не узнавал, что делается у него внутри.
Сначала Иоанну Васильевичу нравились бояре Глинские.
- Славные игрушки! - восхищался он. - Вот интересно было бы знать, какие там у них пружины внутри? Должно быть, заграничные!
Недолго крепился Грозный и велел распороть Глинских.
Потом то же самое он сделал с Шуйскими, потом - с Вольскими.
Каждый год Иоанн Васильевич производил набор новых любимцев.
Родные любимцев оплакивали их, как покойников...
В Москве люди больше умирали от внезапной любви Иоанна Васильевича, чем от других заразительных болезней.
Характера Иоанн Васильевич был веселого и любил шутить.
Однажды он велел в шутку бросить псам своего любимца Андрея Шуйского.
К сожалению, псы не поняли шутки и загрызли бедного боярина...
В другой раз Иоанн обратил внимание на длинные бороды новгородских купцов.
- Вы бы побрились, - посоветовал им царь.
- Рады побриться! - отвечали купцы. - Да парикмахерской поблизости нет.
- Это пустяки! - сказал Иоанн Васильевич. - Можно и без парикмахера.
Он приказал облить бороды купцов дегтем и поджечь.
В одну минуту подбородки у них стали чистенькими, как ладонь.
Купцы похвалили царя за находчивость и были очень рады, что им не пришлось платить за бритье.
К сожалению, современники Иоанна Грозного ложно истолковывали шутки царя и придавали им какой-то мейерхольдовский оттенок.