Пригов Дмитрий Александрович
Вот и стихи
Соловьи солдат тревожат
То им пятки пощекочут
То с ногами на них вскочут
То под сердце острый ножик
Им засадят – Боже Свят!
Соловьи, вы бы солдат
Не тревожили
А?
Я помню этот сад неброский
С оттенком серого и розового
Как суриковские наброски
К святой боярыне Морозовой
Когда она приходит в сад
Почти растений не касается
И еле видимый Де Сад
С Мазохом в ноги ей бросаются
С едва слышимыми рыданиями
Я иду, навстречу мне
Словно светленькая стружка
Березовая
Легкая идет старушка
Улыбаясь как во сне
Господи, как у Легара
В оперетте
А она вдруг перегаром
Как дыхнет!
Хотя тоже, тоже – очарование
И тоже, тоже как в оперетте
Но уже Соловьева-Седого
Я видел почерневший труп
В леске
Последний результат разборки
Местной
Над ним исполненный сноровки
Спокойный безразличный труд
В соседствие червей и мух
Каких-то молчаливых двух
Судебно-медицинских экспертов
В окружении многочисленных зевак
По случаю оказавшихся в местном леске
Беляевской зоны отдыха
Две старушки на пенечке
Примостились на опушке
Бок о бок
Пролетели их денечки
Вот, они уже – старушки
А старушкам все красиво
Даже смерть – и в этом сила
Их
Да уже и моя с недавнего времени.
В вагоне поздней электрички
Подмосковной
Я с обожанием слежу –
Вот слесаря, вот медсестрички
Вот инженер, а вот ИЖУ
Работник
А вот военный при ремне
Представиться позвольте мне
Тоже –
Поэт!
Ваш современник
С ногами длинными и голыми
Блестящими как плотный жгут
Идет
А я навстречу ей с глаголами
Которое сердца лишь жгут
А ноги, они что? – не жгут?
И прочьи мелочи нательные
Не жгут? – и вот они отдельные
Уходят
Шел и повстречал я ежика
Заглянул ему в глаза
Он мне говорит: А ножика
Нету у тебя ли за
Спиной?
Я ответил: Милый мой
Кто же знает – за спиной
Что у нас
Творится
Немножко кушают, немножко
О счастье думают, потом
Под яблони густую тень
Ложатся и безумно долго
Спят
А кто это? – да наши кошки
Сперва покушали немножко
Затем немножко подумали о счастье
И улеглись спать в густой лиловатой бархатной яблоневой
тени в саду
Они мне скажут; Выпьем пива! –
А я спрошу: Вы кто такие? –
А мы такие и сякие! –
Оно и видно, правда, пива
Выпить
Не откажусь
Приходит белый Новы й год
Как в ласковых сапожках кот
Тебя в незащищенный рот
Целует, зубками берет
Тебя за нижнюю губу
И вы летите как в трубу
Некую
Засасывающую
Сидят в метро и глазки строят
Трина-четырнадцати лет
Полупленительные трое
Не рано ли еще? – Да нет! –
Отвечают –
Мы уж во всем искушены
Да и уже разрешены
Самой природой
Нам все эти штучки! –
Понимаю, понимаю
Но все равно, рановато вроде бы
Лежит корова на снегу
И ни на чем вот не настаивает
И снег вокруг нее подтаивает
А я вот даже не могу
Спокойно на нее смотреть
Уйди корова! уж на треть
Мышцы мои сведены судорогами
От созерцания подобной картины всего на протяжении
каких-то 15 минут
У меня весьма полезный
С моим личным организмом
Договор
Он болеет – я не лезу
Но и я болею – он не лезет
Ко мне
И как-то получается
Во всяком случае, получалось до сих пор
Жил недобрый царь Иуда
Он среди честного люда
Очень не любил Христа
Так что прямо до креста
Довел
Его
Вот такие вот злодеи
Жили в древней Иудеи
Вот такой вот род людской! –
С некой даже и тоской
Невыносимой
Впрочем, вполне и объяснимой
Все это поведал мне один очень серьезный пятилетний
мальчик
Я кушал океанских гадов
Рассматривая их в упор
Они смущенно нежный взор
Свой
Почти девически прохладный
Потупливали мне ответно
Подумалось, а интересно это
Какими глазами взглядывали бы они на меня, лежащего
перед ними на большом блюде ассорти из людских
голов, обрызганных соком выжатого лимона
Так что ж с Чечней нам делать, вкупе
Со всем? – а на аукцион
Поставить, кто ее там купит
С ее проблемами – пусть он
О них пусть судит-рядит истово
А мы под небесами чистыми
Будем
От всего отрешенные
Созерцать дальние события, отгороженные от нас
прохладным воздухом отстояния
Вот бегут из женской школы
Сотни девочек премилых
Я гляжу на них с укором:
Девочки, а где ж вы были
В мои годы ученичества?
Ну, какое-то количество
Вас
Конечно
Было и в годы моего детства
Но не таких и не столько
Доктор зубом занимается
Зуб совсем-совсем плохой
А и вовсе не стесняется
Этого
В ситуации такой
Я б и вовсе, что на нет
От смущения сошел
А ему – и горя нет
А ему – все хорошо
Вот такая нравственно-этическая невменяемость
Дверь заперта и окна ставнями
Закрыты наглухо давно
К стене лопаты две приставлены
И лишь вверху одно окно
Чернеет – видимо, чердак
Я мимо шел и просто так
Бросил взгляд
Приходит в школу некий заяц
А там учительствует волк
И заяц честно, не скрываясь
В лицо ему бросает: Волк! –
Да, волк, так что ж прикажешь делать? –
А обратись-ка чистой девой
Учительствующей! –
И обращается
В этом доме жил Чайковский
В Москве
На кольце
Выходил он на мороз
На возок садился конский
В воротник соболий нос
Прятал и смотрел в томленье:
Сколько юношей! Вот Ленин
Юноша
Раскрасневшийся
Пробежал на очередную революционную сходку
Мой скромный сад засыпан снегом
Сидят две белые сороки
Следы их краткого пробега
Виднеются, видны их ноги
Ушедшие по локоть в снег
Вот так проснется человек
И видит:
Сад
Снег
Сороки
Их ноги
По локоть ушедшие в снег
С утра лежит под снегом Вена
Выскакиваешь бодр и зол
Как-будто некий внутривенный
Приняв укол, надев камзол
И с партитурою подмышкой
Летишь как-будто на разбой
Легкий
Вдруг слышишь голос над собой:
Послушай, Моцарт-коротышка
Куда разогнался-то?
Если инопланетяне
Прилетят – ну, прилетят
Мы, конечно, не потянем
Против них, увы! хотя
Хотя
У нас есть зато душа –
Хороша, не хорошо –
Зато есть
Дитя, измученное жаром
Уснуло наконец и снится
Ему уездная больница
Пух тополиный белым шаром
Огромным
Бесшумно вваливается в дверь
Чуть медлит и затем как зверь
Перелетает на грудь
Одна интеллигентка
влюбилась в гармониста
И вот он полуголый
сидит посреди книг
Ее
И водку пьет и редко
лады перебирает
И рьяно давит кнопки
ведь все-тки – гармонист
Она с библиотеки
к себе домой приходит
Ключом дверь отворяет
и видит – гармонист
Весь пьяный полуголый
лады перебирает
И нету в ней приязни
и нету в ней любви
Прежней
Уже
Прощай, прощай, гармонист!
Сколько времени с поры той утекло
Помню наш послевоенный класс
А из-под одной парты потекло
А на той парте я сижу как раз
Я встаю, а весь уже седой
Сухонький, то есть насквозь сухой
Проветренный насквозь
Ребенок спит один средь сада
Вот – подходи, бери, любой!
И никакой тебе засады
Иль сложной хитрости какой
Охранной
Но нет
Не все так просто, милый друг!
Иль совесть – разве только звук
Пустой?
Бежит, мобильным телефоном
Помахивая на бегу
Что за безвестная персона?
В каком это таком году?
Уж память от всего устала
А это вот хранит – запало
Значит
В садочке за беленой хатой
Мальчишка тянет кислый морс
Мать режет крупные томаты
В лоханку под жужжанье ос
Мальчишка глянет за ограду
И встретится со мною взглядом
Мимо
Проходящим
http://prigov.ru/

д а п

#1