Вход на сайт
3 просмотров
назад
15.06.14 00:26 Валуевский циркуляр
Знаменитый "Валуевский циркуляр" служит одним из двух (второе - т.н. "Эмский указ") главных доказательств тех гонений и запретов, которым подвергался украинский язык в Российской империи. Но сначала несколько слов об «авторе циркуляра»: П.А. Валуев (1814—1890; кстати — зять князя Вяземского!) обратил на себя внимание своей «Думой русского», написанной под впечатлением от падения Севастополя.
О российских порядках в записке молодого курляндского губернатора Валуева сказано словами, которых они и заслуживали: «всеобщая официальная ложь». В эпоху александровских реформ Валуев-либерал оказался «именно тем»: его ораторский талант, представительные манеры, умение много и быстро работать заметили. В течение шести лет (с конца 1861-го) П.А. Валуев занимал пост министра внутренних дел. Его репутация отразилась в статьях, помещенных в старых энциклопедиях. «Космополит, маркиз в России»; «человек фраз, а не дел»; оппозиционер в вопросе земельной реформы — и сторонник реформы земской; противник обрусителя Польши Муравьева — и, в то же время, апологет официозной прессы французского образца... Но вернёмся к специфическому циркуляру "К служебному пользованию" 1863г.
По этой теме отметились многие украинские авторы. Например, И.П.Крипьякевич говорит об этом так: "В 1863р. міністер внутрішніх справ Валуєв дав наказ цензурі не дозволяти до друку шкільних підручників і видань популярно-наукових та релігійних, призначених для народу, тому що "ніякого окремого малоросійського язика не було, нема і бути не може". ("В 1863 г. министр внутренних дел Валуев дал приказ цензуре не допускать к печати учебников и изданий популярно-научных и религиозных, предназначенных для народа, потому что "никакого отдельного малороссийского языка не было, нет и быть не может").
Советская Литературная энциклопедия, выходившая с 1929 по 1939 гг., так описывала появление Валуевского циркуляра: «Украинский язык претерпел немало репрессий и ограничений со стороны царского правительства. Последовательное и систематическое искоренение украинского языка нашло свое отражение в валуевском циркуляре 1863 г., наложившем запрет на печатание всей литературы на украинском языке, за исключением художественной, под тем предлогом, что „никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может“»
Современный львовский историк В.Мороз: "...відомий Валуєвський указ 1863 року про заборону української мови, якої, мовляв, "не було, нема і не може бути". ("...известный Валуевский указ 1863 года о запрещении украинского языка, которого, мол, "не было, нет и не может быть").
Другие авторы выражаются более обтекаемо, так, чтобы читатель, с одной стороны, понял эти слова, как слова Валуева, а с другой стороны - чтобы не утверждать этого прямым и явным образом. Секрет прост - эти слова в циркуляре присутствуют, но принадлежат не Валуеву.
Вот полный текст Валуевского циркуляра.
Обратите внимание на выделенный фрагмент.
«Давно уже идут споры в нашей печати о возможности существования самостоятельной малороссийской литературы. Поводом к этим спорам служили произведения некоторых писателей, отличавшихся более или менее замечательным талантом или своею оригинальностью.
В последнее время вопрос о малороссийской литературе получил иной характер, вследствие обстоятельств чисто политических, не имеющих никакого отношения к интересам собственно литературным. Прежние произведения на малороссийском языке имели в виду лишь образованные классы Южной России, ныне же приверженцы малороссийской народности обратили свои виды на массу непросвещенную, и те из них, которые стремятся к осуществлению своих политических замыслов, принялись, под предлогом распространения грамотности и просвещения, за издание книг для первоначального чтения, букварей, грамматик, географий и т.п.
В числе подобных деятелей находилось множество лиц, о преступных действиях которых производилось следственное дело в особой комиссии.
В С.-Петербурге даже собираются пожертвования для издания дешевых книг на южно-русском наречии. Многие из этих книг поступили уже на рассмотрение в С.-Петербургский цензурный комитет. Не малое число таких же книг представляется и в киевский цензурный комитет. Сей последний в особенности затрудняется пропуском упомянутых изданий, имея в виду следующие обстоятельства: обучение во всех без изъятия училищах производится на общерусском языке и употребление в училищах малороссийского языка нигде не допущено; самый вопрос о пользе и возможности употребления в школах этого наречия не только не решен, но даже возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками, так называемый, украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекает в сепаратистских замыслах, враждебных к России и гибельных для Малороссии. Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков.
Наконец, и киевский генерал-губернатор находит опасным и вредным выпуск в свет рассматриваемого ныне духовною цензурою перевода на малороссийский язык Нового Завета.
Принимая во внимание, с одной стороны, настоящее тревожное положение общества, волнуемого политическими событиями, а с другой стороны имея в виду, что вопрос об обучении грамотности на местных наречиях не получил еще окончательного разрешения в законодательном порядке, министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором св.синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться.
О распоряжении этом было повергаемо на Высочайшее Государя Императора воззрение и Его Величеству благоугодно было удостоить оное монаршего одобрения».
(М. Соловьев - "История России", т. XIV. М 1962, кн. VII, стр. 597-598.).
Легко увидеть, что эти знаменитые слова - не слова самого Валуева, а слова "большинства малороссиян", которые "негодуют" и "весьма основательно доказывают, что ..." и далее знаменитая фраза.
Речь в циркуляре идет, как видно из текста ("...сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться.) не о книгах вообще, а о книгах, по которым неграмотные учатся читать. О книгах, по которых люди вообще знакомятся с письменной речью. И кстати, "приостановиться" все же не идентично по смыслу "запретить".
1863 год - это год польского восстания. Год, когда в Петербурге обратили, наконец, внимание на деятельность польских подрывных организаций, занимающихся созданием новой нации.
Первый запрет на эту тему датируется 1859 годом - когда цензурой было запрещено ввозить из Польши в Россию "сочинения на малороссийском наречии писанные собственно для распространения их между простым народом, ...напечатанные за границею польским шрифтом" - а таковые книжки, напечатаные латиницей, ввозились и продолжали ввозиться за исключением книг для начального чтения.
В течение 7 лет после издания Валуевского циркуляра вышло 23 украинских книги – столько же, сколько за один 1862 год.
По мнению историка Миллера А.И., сокращение публикаций вызвано было не только действием циркуляра, не запрещавшего художественную и научную литературу, но и действием других факторов: закрытием «Основы», ссылкой одной части украинофилов и переездом другой их части на службу в Царство Польское.
По поводу же обоснованности Валуевского запрета и тех ссылок на "большинство малороссиян", которые он делает, лучше всего сказал один из основателей украинофильства тех лет, классик "украинства", Михаил Драгоманов. Приведем просто фрагменты из статьи Л.Соколова, где он цитирует Драгоманова и дает свои комментарии:
«...Поэтому обратимся к произведениям известного украинофила, историка и публициста XIX в. Михаила Драгоманова, в которых он говорит о состоянии украинского языка и литературы в описываемый нами период, а также о распоряжении министра Валуева 1863 г. Работы эти были опубликованы за пределами России и, естественно, что российская цензура никакого воздействия на них не оказывала. Для М.Драгоманова события 60-х годов XIX в. не являлись предметом исторического исследования. Он сам был их современником и непосредственным очевидцем. ...
"Тенденціі провести мову украйінску в школи, суди і т.д. почали забирати собі в голови тілько невеличкі украйінофільскі кружки з 40-х років під впливом думок західно славянских національних рухів." ("Тенденции провести язык украинский в школы, суды и т.д. начали брать себе в головы только небольшие украинофильские кружки с 40-х годов под влиянием мыслей западно-славянских национальных движений."). Научные же труды украинофилы писали на общерусском языке и это было вполне обычным явлением и до издания всяких запретительных указов. ...
Указывая, что запрет 1863 г. не исключал возможности печатать по-украински не только беллетристику, но и научные труды, а запрещал только духовную и научно-популярную литературу, Драгоманов спрашивал: "Чомуж ні один украйінский учений не видав наукового діла за ті часи?" ("Почему же ни один украинский ученый не издал научного труда за те времена?").
Далее, закон о печати 1865 г. давал всякому возможность обойти предварительную цензуру, печатая в Петербурге и Москве книги в 10 листов, и несколько лет этот закон добросовестно исполнялся. "Чому ні один украйінский письменник не пробував скористуватись тим законом." ("Почему ни один украинский писатель не пробовал воспользоваться тем законом.").
...Даже запрет 1863 г. препятствовал, например, Костомарову печатать в России по-украински Библию и популярно-педагогические книжки, но не запрещал ему печатать по-украински "Богдана Хмельницкого", "Мазепу" и т.д. Почему же он писал их "по-московскому"? Почему пишут "по-московскому" научные произведения все теперешние украинские ученые, даже патентованные украинофилы? Почему сам Шевченко писал "по-московскому" повести или даже интимный "Дневник"? - спрашивал Драгоманов. Очевидно потому, что все эти интеллигентные украинцы совсем не так ощущают свою отдельность от "москалей" как, например, поляки. "Який же резон ми маємо кричати, що "зажерна Москва" вигнала нашу мову з урядів, гімназій, університетів і т.і. закладів, в котрих народня украйінска мова ніколи й не була або котрих самих не було на Украйіні за часи автономіі...?" ("Какой же резон мы имеем кричать, что "зажерна Москва" выгнала наш язык из учреждений, гимназий, университетов и т.п. заведений, в которых народного украинского языка никогда и не было, или которых самих не было на Украине во времена автономии...?").
Намерение П. Валуева прийти к общему согласию относительно целесообразности или нецелесообразности издания книг на украинском языке для народа в итоге зашло в тупик. По бюрократической российской традиции «совокупное обсуждение» весьма затянулось. Обер-прокурор Святейшего Синода размышлял целых полтора года! Возможно, потому, что сама проблема показалась ему не более чем «причудливой литературной затеей», хотя и с опасным политическим подтекстом.
Однако решающим фактором, обусловившим такой, а не иной финал истории с секретным валуевским циркуляром, оказалось особое мнение министра народного образования А. Головнина. Запрещать издание можно за «мысли, в них изложенные, а не за язык, на котором написаны», — считал Головнин. К тому же, запреты всегда вызывают гнев и возмущение тех, чьи национальные чувства затрагиваются, — так целесообразно ли правительству запускать «бумеранг»?
Натолкнувшись на факт «разномыслия», П. Валуев доложил по инстанции, что «означенный вопрос подлежит дальнейшему обсуждению в законодательном порядке». Дело отложили в «долгий ящик»...
В березні 1905 р. Російська академія наук надіслала урядові доповідь, де стверджувалось, що українська мова є самостійною слов'янською мовою, і рекомендувалось відмінити антиукраїнські акти 1863 і 1876 pp. (Валуєвський циркуляр 1863 p. і Емський указ 1876 р.).
(В марте 1905 г. Российская академия наук прислала правительству доклад, где утверждалось, что украинский язык является самостоятельным славянским языком, и рекомендовалось отменить антиукраинские акты 1863 и 1876гг.)
3 кінця 1905 р. почали з'являтись українські періодичні видання. У 1906 p. у Києві, Харкові, Одесі, Катеринославі, Лубнах та інших містах України, а також у Петербурзі та Москві виходило 18 українських газет і журналів.
Остается только добавить – нельзя верить ангажированным историкам, насаждающим однобокий взгляд и дезинформирующим людей. Сложно противостоять лжи, а тем более наглой лжи, но противодействовать ей нужно всеми силами, иначе общество будет погружаться в духовное разложение, а для этого самое лучшее средство лично и внимательно изучать первоисточники, и не обращать внимание на подобный предвыборный бред с не правдивыми датами:
Партія найукраїнськішого президента України Віктора Ющенка, відомого своєю увагою до гуманітарних, зокрема - історичних питань, відзначилась "ляпом" на ниві передвиборчої агітації. І саме в історичному аспекті.
.png/603px-Coat_of_Arms_of_Valuev_family_(1798).png)
Герб рода Валуевых 1798г.
В одному з передвиборчих відео, присвяченому заборонам української мови в Російській імперії та СРСР, показано цікаву картинку: виявляється, сумнозвісний "Валуєвський циркуляр", появу якого історики датують 1863-м роком, "насправді" був виданий 1886 року. Принаймні, так вважають творці відео...
И вообще в этом рекламном ролике полная несусветица, начиная с первого заявления: "- 1627 г. указ Царя Алексея про сожжение украинских книг". Царь Алексей Михайлович Романов (г.р. 19.03.1629г. скончался 8.02.1676г.) венчался на царство Московское 14.06.1645г., то есть идиотский указ указан ещё до рождения будущего Царя Московского Алексея!!!
1709 г. Указ Петра І об обязательности цензурирования украинских книжек в Москве, а книги, печатные церковно славянским языком, сверять с русским изданием, чтобы в них никакой разности не было. (Після виступу гетьмана І.Мазепы и Запорожців Кошового Отамана К.Гордиевського на боці ворога Росії - Шведського короля Карла XII)
1914 рік – указ Миколи ІІ про заборону у приєднаної російською армією Галичині й на Буковині (Червоної Русі) друкування книг, газет і журналів українською мовою.(Йшла Перша світова війна, режим окупованої території частини Австро-Угорщини).
1958 рік – положення про вивчення другої мови «за бажанням учнів та батьків».
О пользе изучения первоисточников. Полный текст "Валуевского циркуляра".
Импорт с livejournal не позволяет показать ролик. Оригинальный пост тут.
Оригинал
О российских порядках в записке молодого курляндского губернатора Валуева сказано словами, которых они и заслуживали: «всеобщая официальная ложь». В эпоху александровских реформ Валуев-либерал оказался «именно тем»: его ораторский талант, представительные манеры, умение много и быстро работать заметили. В течение шести лет (с конца 1861-го) П.А. Валуев занимал пост министра внутренних дел. Его репутация отразилась в статьях, помещенных в старых энциклопедиях. «Космополит, маркиз в России»; «человек фраз, а не дел»; оппозиционер в вопросе земельной реформы — и сторонник реформы земской; противник обрусителя Польши Муравьева — и, в то же время, апологет официозной прессы французского образца... Но вернёмся к специфическому циркуляру "К служебному пользованию" 1863г.
По этой теме отметились многие украинские авторы. Например, И.П.Крипьякевич говорит об этом так: "В 1863р. міністер внутрішніх справ Валуєв дав наказ цензурі не дозволяти до друку шкільних підручників і видань популярно-наукових та релігійних, призначених для народу, тому що "ніякого окремого малоросійського язика не було, нема і бути не може". ("В 1863 г. министр внутренних дел Валуев дал приказ цензуре не допускать к печати учебников и изданий популярно-научных и религиозных, предназначенных для народа, потому что "никакого отдельного малороссийского языка не было, нет и быть не может").
Советская Литературная энциклопедия, выходившая с 1929 по 1939 гг., так описывала появление Валуевского циркуляра: «Украинский язык претерпел немало репрессий и ограничений со стороны царского правительства. Последовательное и систематическое искоренение украинского языка нашло свое отражение в валуевском циркуляре 1863 г., наложившем запрет на печатание всей литературы на украинском языке, за исключением художественной, под тем предлогом, что „никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может“»
Современный львовский историк В.Мороз: "...відомий Валуєвський указ 1863 року про заборону української мови, якої, мовляв, "не було, нема і не може бути". ("...известный Валуевский указ 1863 года о запрещении украинского языка, которого, мол, "не было, нет и не может быть").
Другие авторы выражаются более обтекаемо, так, чтобы читатель, с одной стороны, понял эти слова, как слова Валуева, а с другой стороны - чтобы не утверждать этого прямым и явным образом. Секрет прост - эти слова в циркуляре присутствуют, но принадлежат не Валуеву.
Вот полный текст Валуевского циркуляра.
Обратите внимание на выделенный фрагмент.
«Давно уже идут споры в нашей печати о возможности существования самостоятельной малороссийской литературы. Поводом к этим спорам служили произведения некоторых писателей, отличавшихся более или менее замечательным талантом или своею оригинальностью.
В последнее время вопрос о малороссийской литературе получил иной характер, вследствие обстоятельств чисто политических, не имеющих никакого отношения к интересам собственно литературным. Прежние произведения на малороссийском языке имели в виду лишь образованные классы Южной России, ныне же приверженцы малороссийской народности обратили свои виды на массу непросвещенную, и те из них, которые стремятся к осуществлению своих политических замыслов, принялись, под предлогом распространения грамотности и просвещения, за издание книг для первоначального чтения, букварей, грамматик, географий и т.п.
В числе подобных деятелей находилось множество лиц, о преступных действиях которых производилось следственное дело в особой комиссии.
В С.-Петербурге даже собираются пожертвования для издания дешевых книг на южно-русском наречии. Многие из этих книг поступили уже на рассмотрение в С.-Петербургский цензурный комитет. Не малое число таких же книг представляется и в киевский цензурный комитет. Сей последний в особенности затрудняется пропуском упомянутых изданий, имея в виду следующие обстоятельства: обучение во всех без изъятия училищах производится на общерусском языке и употребление в училищах малороссийского языка нигде не допущено; самый вопрос о пользе и возможности употребления в школах этого наречия не только не решен, но даже возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками, так называемый, украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекает в сепаратистских замыслах, враждебных к России и гибельных для Малороссии. Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков.
Наконец, и киевский генерал-губернатор находит опасным и вредным выпуск в свет рассматриваемого ныне духовною цензурою перевода на малороссийский язык Нового Завета.
Принимая во внимание, с одной стороны, настоящее тревожное положение общества, волнуемого политическими событиями, а с другой стороны имея в виду, что вопрос об обучении грамотности на местных наречиях не получил еще окончательного разрешения в законодательном порядке, министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором св.синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться.
О распоряжении этом было повергаемо на Высочайшее Государя Императора воззрение и Его Величеству благоугодно было удостоить оное монаршего одобрения».
(М. Соловьев - "История России", т. XIV. М 1962, кн. VII, стр. 597-598.).
Легко увидеть, что эти знаменитые слова - не слова самого Валуева, а слова "большинства малороссиян", которые "негодуют" и "весьма основательно доказывают, что ..." и далее знаменитая фраза.
Речь в циркуляре идет, как видно из текста ("...сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться.) не о книгах вообще, а о книгах, по которым неграмотные учатся читать. О книгах, по которых люди вообще знакомятся с письменной речью. И кстати, "приостановиться" все же не идентично по смыслу "запретить".
1863 год - это год польского восстания. Год, когда в Петербурге обратили, наконец, внимание на деятельность польских подрывных организаций, занимающихся созданием новой нации.
Первый запрет на эту тему датируется 1859 годом - когда цензурой было запрещено ввозить из Польши в Россию "сочинения на малороссийском наречии писанные собственно для распространения их между простым народом, ...напечатанные за границею польским шрифтом" - а таковые книжки, напечатаные латиницей, ввозились и продолжали ввозиться за исключением книг для начального чтения.
В течение 7 лет после издания Валуевского циркуляра вышло 23 украинских книги – столько же, сколько за один 1862 год.
По мнению историка Миллера А.И., сокращение публикаций вызвано было не только действием циркуляра, не запрещавшего художественную и научную литературу, но и действием других факторов: закрытием «Основы», ссылкой одной части украинофилов и переездом другой их части на службу в Царство Польское.
По поводу же обоснованности Валуевского запрета и тех ссылок на "большинство малороссиян", которые он делает, лучше всего сказал один из основателей украинофильства тех лет, классик "украинства", Михаил Драгоманов. Приведем просто фрагменты из статьи Л.Соколова, где он цитирует Драгоманова и дает свои комментарии:
«...Поэтому обратимся к произведениям известного украинофила, историка и публициста XIX в. Михаила Драгоманова, в которых он говорит о состоянии украинского языка и литературы в описываемый нами период, а также о распоряжении министра Валуева 1863 г. Работы эти были опубликованы за пределами России и, естественно, что российская цензура никакого воздействия на них не оказывала. Для М.Драгоманова события 60-х годов XIX в. не являлись предметом исторического исследования. Он сам был их современником и непосредственным очевидцем. ...
"Тенденціі провести мову украйінску в школи, суди і т.д. почали забирати собі в голови тілько невеличкі украйінофільскі кружки з 40-х років під впливом думок західно славянских національних рухів." ("Тенденции провести язык украинский в школы, суды и т.д. начали брать себе в головы только небольшие украинофильские кружки с 40-х годов под влиянием мыслей западно-славянских национальных движений."). Научные же труды украинофилы писали на общерусском языке и это было вполне обычным явлением и до издания всяких запретительных указов. ...
Указывая, что запрет 1863 г. не исключал возможности печатать по-украински не только беллетристику, но и научные труды, а запрещал только духовную и научно-популярную литературу, Драгоманов спрашивал: "Чомуж ні один украйінский учений не видав наукового діла за ті часи?" ("Почему же ни один украинский ученый не издал научного труда за те времена?").
Далее, закон о печати 1865 г. давал всякому возможность обойти предварительную цензуру, печатая в Петербурге и Москве книги в 10 листов, и несколько лет этот закон добросовестно исполнялся. "Чому ні один украйінский письменник не пробував скористуватись тим законом." ("Почему ни один украинский писатель не пробовал воспользоваться тем законом.").
...Даже запрет 1863 г. препятствовал, например, Костомарову печатать в России по-украински Библию и популярно-педагогические книжки, но не запрещал ему печатать по-украински "Богдана Хмельницкого", "Мазепу" и т.д. Почему же он писал их "по-московскому"? Почему пишут "по-московскому" научные произведения все теперешние украинские ученые, даже патентованные украинофилы? Почему сам Шевченко писал "по-московскому" повести или даже интимный "Дневник"? - спрашивал Драгоманов. Очевидно потому, что все эти интеллигентные украинцы совсем не так ощущают свою отдельность от "москалей" как, например, поляки. "Який же резон ми маємо кричати, що "зажерна Москва" вигнала нашу мову з урядів, гімназій, університетів і т.і. закладів, в котрих народня украйінска мова ніколи й не була або котрих самих не було на Украйіні за часи автономіі...?" ("Какой же резон мы имеем кричать, что "зажерна Москва" выгнала наш язык из учреждений, гимназий, университетов и т.п. заведений, в которых народного украинского языка никогда и не было, или которых самих не было на Украине во времена автономии...?").
Намерение П. Валуева прийти к общему согласию относительно целесообразности или нецелесообразности издания книг на украинском языке для народа в итоге зашло в тупик. По бюрократической российской традиции «совокупное обсуждение» весьма затянулось. Обер-прокурор Святейшего Синода размышлял целых полтора года! Возможно, потому, что сама проблема показалась ему не более чем «причудливой литературной затеей», хотя и с опасным политическим подтекстом.
Однако решающим фактором, обусловившим такой, а не иной финал истории с секретным валуевским циркуляром, оказалось особое мнение министра народного образования А. Головнина. Запрещать издание можно за «мысли, в них изложенные, а не за язык, на котором написаны», — считал Головнин. К тому же, запреты всегда вызывают гнев и возмущение тех, чьи национальные чувства затрагиваются, — так целесообразно ли правительству запускать «бумеранг»?
Натолкнувшись на факт «разномыслия», П. Валуев доложил по инстанции, что «означенный вопрос подлежит дальнейшему обсуждению в законодательном порядке». Дело отложили в «долгий ящик»...
В березні 1905 р. Російська академія наук надіслала урядові доповідь, де стверджувалось, що українська мова є самостійною слов'янською мовою, і рекомендувалось відмінити антиукраїнські акти 1863 і 1876 pp. (Валуєвський циркуляр 1863 p. і Емський указ 1876 р.).
(В марте 1905 г. Российская академия наук прислала правительству доклад, где утверждалось, что украинский язык является самостоятельным славянским языком, и рекомендовалось отменить антиукраинские акты 1863 и 1876гг.)
3 кінця 1905 р. почали з'являтись українські періодичні видання. У 1906 p. у Києві, Харкові, Одесі, Катеринославі, Лубнах та інших містах України, а також у Петербурзі та Москві виходило 18 українських газет і журналів.
Остается только добавить – нельзя верить ангажированным историкам, насаждающим однобокий взгляд и дезинформирующим людей. Сложно противостоять лжи, а тем более наглой лжи, но противодействовать ей нужно всеми силами, иначе общество будет погружаться в духовное разложение, а для этого самое лучшее средство лично и внимательно изучать первоисточники, и не обращать внимание на подобный предвыборный бред с не правдивыми датами:
Партія найукраїнськішого президента України Віктора Ющенка, відомого своєю увагою до гуманітарних, зокрема - історичних питань, відзначилась "ляпом" на ниві передвиборчої агітації. І саме в історичному аспекті.
Герб рода Валуевых 1798г.
В одному з передвиборчих відео, присвяченому заборонам української мови в Російській імперії та СРСР, показано цікаву картинку: виявляється, сумнозвісний "Валуєвський циркуляр", появу якого історики датують 1863-м роком, "насправді" був виданий 1886 року. Принаймні, так вважають творці відео...
И вообще в этом рекламном ролике полная несусветица, начиная с первого заявления: "- 1627 г. указ Царя Алексея про сожжение украинских книг". Царь Алексей Михайлович Романов (г.р. 19.03.1629г. скончался 8.02.1676г.) венчался на царство Московское 14.06.1645г., то есть идиотский указ указан ещё до рождения будущего Царя Московского Алексея!!!
1709 г. Указ Петра І об обязательности цензурирования украинских книжек в Москве, а книги, печатные церковно славянским языком, сверять с русским изданием, чтобы в них никакой разности не было. (Після виступу гетьмана І.Мазепы и Запорожців Кошового Отамана К.Гордиевського на боці ворога Росії - Шведського короля Карла XII)
1914 рік – указ Миколи ІІ про заборону у приєднаної російською армією Галичині й на Буковині (Червоної Русі) друкування книг, газет і журналів українською мовою.(Йшла Перша світова війна, режим окупованої території частини Австро-Угорщини).
1958 рік – положення про вивчення другої мови «за бажанням учнів та батьків».
О пользе изучения первоисточников. Полный текст "Валуевского циркуляра".
Импорт с livejournal не позволяет показать ролик. Оригинальный пост тут.
Оригинал