Е. БУНТМАН – Я напомню, что Михаил Бекетов получил тяжелейшие травмы после избиения в конце 2008 года и травмы практически, не совместимые с жизнью. Чудом остался жив. Тогда в том числе и следователи посчитали уже через несколько лет, потому что очень медленно двигалось расследование по делу о нападении на Бекетова. Что те, кто на него нападал, хотели его убить. И травмы были конечно, тяжелейшие. И очень тяжело шла реабилитация.
В. РАГУЛИН - Я не думаю, что его хотели убить. Это не только с ним, и на Фетисова было нападение, и тоже я приехал на место происшествия, где произошло нападение на Фетисова, слава богу, он живой остался. Мне кажется, хотели просто напугать. Делали такие травмы, чтобы человека вывести из строя. И напугать. И, приехав на место покушения Фетисова, я увидел биту, разломанную в трех местах, и буквально 22 числа опять мы сначала посетили Михаила Бекетова и поехали поздравить Фетисова. С Вячеславом Калининым. Это из «Офицеров России». И видно, что Фетисов более вышел из этой ситуации, не так, как Миша. Миша все-таки пролежал еще во дворе дома несколько суток. В ноябре.
И. ЗЕМЛЕР - Почти убили тогда.
В. РАГУЛИН - Если бы хотели убить, я думаю, убили бы. Выстрел, придушили. А именно оставили умирать. Чтобы попугать, чтобы это был пример. Это мое мнение. Этих людей не добивали, а именно пугали, так на их примере показывали, что, ребята, вы не туда лезете. Вы не тем занимаетесь.
Е. БУНТМАН – По вашим ощущениям новая администрация Химок, которая уже после ухода Стрельченко, мэра Химок, при котором это все и происходило, у которого были весьма, мягко говоря, напряженные отношения с Бекетовым и другими гражданскими активистами. Новая администрация как-то способствовала, помогала Бекетову или совсем нет?
В. РАГУЛИН - Я этого не знаю. Мне был интересен Миша, после нескольких публикаций про Михаила Бекетова, которые разошлись в Интернете, на «Эхо Москвы» они были, меня пригласили снять один день мэра Стрельченко. Я задумался. И я позвонил Андрею Столбунову, адвокату, говорю: Андрей, меня приглашают после таких громких публикаций о Химкинском лесе, о Жене Чириковой, о Михаиле Бекетове снять один день мэра. На что он сказал: ты должен ехать. Ты должен снимать. Ты в первую очередь фотограф и должен снимать этот один день. Я поехал и отснялся и конечно, в блогосфере была на меня сильная атака. Я переживаю всегда, я очень сильно переживал. Но как фотограф я все-таки должен был этот день снять. Я считаю, что так. Многие меня поняли и больше всего меня ругали за это.
Е. БУНТМАН – Как и с кем в последние месяцы общался Михаил Бекетов? Как он проводил свои дни, он же не все время лежал в больнице.
В. РАГУЛИН - Нет.
Е. БУНТМАН – Он проводил время и дома. Как он общался. Понятно, что это было ограниченное конечно общение. В силу медицинских причин.
В. РАГУЛИН - Я приезжал с Андреем Столбуновым. Со Сталиной Гуревич. По приглашению. Потому что тоже тяжело добраться мне до Химок. Они меня подбрасывали. Я приезжал. Привозили блогеров, Петр Шкуматов приезжал, делали уборку у него. Про себя могу сказать, а вот кто там еще приезжал, общался…
Е. БУНТМАН – Нет, ощущение от общения с Бекетовым. Как он общался, как он поддерживал коммуникацию хоть как-то. И как менялось его состояние в последние месяцы.
В. РАГУЛИН - Шел на поправку. Это было заметно. За тот период, который я его наблюдал, шел на поправку.
И. ЗЕМЛЕР - Виталий, вы знаете, как он оказался в больнице? Ко вчерашнему дню.
В. РАГУЛИН - Слышал, что была плановая госпитализация. Наверное, как-то положено при таких травмах. И все произошло во время кормления. Он поперхнулся, у него трахея повреждена, она искривлена. И, наверное, как-то, не знаю, вопрос к медикам, но что-то не смогли сделать. Если бы это дома произошло, а почему в больнице не смогли помочь сразу, вот я не могу дать пояснения. Но я был шокирован. Человек, которого я недавно видел и прослеживал его в течение двух лет, и вижу, что идет на поправку, возвращается к жизни, и вот бах и вот такой случай.
Е. БУНТМАН – Это важно, что вы говорите. Потому что люди, которые менее внимательно за этим следили, и за общим состоянием Бекетова может быть, лучше помнят первые фотографии, достаточно давние, где Бекетов был действительно в ужасающем состоянии.
И. ЗЕМЛЕР - Я бы даже сказала, последнее, что помнят это кадры с вручения премии.
В. РАГУЛИН - Путин когда.
И. ЗЕМЛЕР - Да.
В. РАГУЛИН - Я тоже там присутствовал на этом вручении. И очень я считаю, что это правильно было, что он встретился с первым лицом государства. Он достоин этой премии. А премию давало не первое лицо государства, а журналисты. И эта финансовая помощь ему помогла в лечении. Потому что он жил на пожертвования, люди давали пожертвования, даже не называли своих ни фамилий, ни имен, не требовали какого-то пиара, и если кто-то не мог сделать это деньгами, то приезжали помочь по дому, делали публикации. Как я делал. Об этом люди знали. И я всегда с удовольствием ехал и освещал, на первое мероприятие, на которое выходит Миша Бекетов это на Пушкинскую площадь его привозили на каталке. А потом он передвигался, даже вчера в фейсбуке Андрей Борисович выставил видео, адвокат Михаила Бекетова, где он передвигается без палочки. Тяжело, маленькими шажочками, но он шел. Он шел к выздоровлению.
Е. БУНТМАН – И тем трагичнее конечно его вчерашняя смерть. Он не мог разговаривать.
В. РАГУЛИН - Нет, не мог.
Е. БУНТМАН – Как он общался с близкими?
В. РАГУЛИН - Жестами. Когда уставал, он просто переходил на мимику такую жесткую. Кричать начинал. Но я думаю, что это нормально при такой травме. Он показывал, что он устал и сразу сиделка или Людмила предупреждала: ребята, он устал, пора и честь знать. Но всегда угощали чаем, всегда садился за стол, выслушивал, такое ощущение было, он все понимал, кто приходил, что за люди, не любил фотографироваться. Но мне надо было сделать картинку, и я это делал, понимая, что не нравится ему, но все равно старался делать, выключал вспышку и делал фотографии. Жалею, что мало.
http://echo.msk.ru/programs/razvorot/1049416-echo/