Да, спасибо! Я уже давала ссылку выше, сейчас разверну
Итак Навальный пишет
Пусть Толоконникова не жалуется, она на квартиры в Майами работает
( недеюсь, даже самой безмозглой ТП понятно, что это сарказм http://groups.germany.ru/showmessage.pl?Number=24947491&Board=52370)
Вы конечно читали открытое письмо Надежды Толоконниковой, находящейся сейчас в мордовской ИК-14. Если ещё нет, то обязательно почитайте - потрясающей силы документ.
Много чего можно обсудить из того, что там написано, но я хочу сейчас поговорить всего об её одной строчке:
"Так, в июне 2013 года моя зарплата составила 29 (двадцать девять!) рублей. При этом в день бригада отшивает 150 полицейских костюмов. Куда идут деньги, полученные за них?".
Двадцать девять рублей в месяц. При работе без выходных. По 16-17 часов в сутки.
Понятно, что зэчки - это не обычные рабочие, а труд в колониях всё-таки принудительный.
Однако, это не должно означать фактической легализации рабского труда и прекращения действия Трудового Кодекса.
Вся моя бригада в швейном цехе работает по 16-17 часов в день. С 7.30 до 0.30. Сон — в лучшем случае часа четыре в день. Выходной случается раз в полтора месяца. Почти все воскресенья — рабочие. Осужденные пишут заявления на выход на работу в выходной с формулировкой «по собственному желанию». На деле, конечно, никакого желания нет. Но эти заявления пишутся в приказном порядке по требованию начальства и зэчек, транслирующих волю начальства.
Осужденная Муртазалиева, отбывавшая срок в соседней ИК-13, так описывает свой "труд" совершенно аналогично:
Промзона — обветшалое здание, рассыпающееся со всех сторон. Там три участка, три швейные ленты — с двух сторон стоят 15–20 старых машинок. Между ними — длинный железный стол. Над столом — лампы. Пол сложен из прогнивших деревянных досок: всегда было страшно, что можно провалиться под пол, сломать ногу или разбить голову.
В щели этих деревянных полов падали ножницы, нам приходилось вскрывать гнилые доски и вытаскивать их оттуда. Правила такие, что, пока не будет сдан весь инструмент, полученный на бригаду, мы не можем покинуть швейную фабрику, даже если придется сидеть до утра. Бывали случаи, когда осужденные, которые желали нам насолить, воровали ножницы и выкидывали их на улицу или в туалет. Тогда мы часами ждали, пока нас выведут с работы и пока начальник колонии соизволит нас простить. Антисанитария, протекающая крыша, неработающая вентиляция, отсутствие элементарных условий работы… На этой же территории стоял раскройный цех, где кроили одежду. Мы шили все — от камуфляжной формы до варежек и ватных телогреек. Если увидите в магазине продукцию с лейблом «Восток-Сервис» или «Сириус», знайте: ее шьют зэчки в Мордовии.
...
За десять дней новенькая обязана научиться шить и выдавать норму — 200 единиц, что за восемь часов делает очень хорошая швея. Это означает, что шансы вновь прибывшей заключенной сведены к нулю, да и десять дней на обучение никакая бригадирша ей не даст. Если же за два-три дня новенькая не научится шить, ее очень быстро научат заключенные. Все очень просто: через несколько дней бригадирша начнет кричать на нее, станет обзывать ее последними матерными словами. Если же новенькая не поймет, за дело возьмется либо сама бригадирша, либо ее «шестерки». Они отведут новенькую в бендяк (помещение, где хранится готовая продукция). Там ее изобьют, доходчиво объяснив, как нужно шить. Жаловаться куда-либо бесполезно.

Выглядит недурно.
Вот, например, костюм полицейского стоит 2.500 руб.
В день бригада пошивает 150 костюмов, в месяц получается 4500 костюмов (работают без выходных), каждый по несколько тысяч рублей. При этом человек, который шьет эту форму получает 29 рублей в месяц.
Что же за удивительные люди наладили такой высокомаржинальный бизнес мечты?
Встречайте этот самый холдинг "Восток-Сервис" — крупнейший частный заказчик мордовских лагерей.И его владельца Владимира Александровича Головнёва, которому (через ЗАО "Перспектива") принадлежит 90% холдинга.