Закрытый процесс
411-й зал заседаний в Невском районном суде Петербурга находится на последнем, четвертом этаже. В зале помимо судьи и двух ее секретарей сидят прокурор, два адвоката и высокая худая женщина с осунувшимся лицом. Клетка для обвиняемого пуста: тот, кого здесь судят по статье 161 ч. 2 п. г) УК РФ (грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни) не может присутствовать на процессе и давать показания в свою защиту: Никита Леонтьев уже более полутора лет лежит в могиле на Ковалевском кладбище. В ночь с 21 на 22 января 2012 года его до смерти избили пьяные полицейские из 75-го отделения Невского района. Они же обвинили погибшего подростка в попытке отобрать сумку у подвыпившей гражданки — якобы это и послужило причиной его задержания.
Худая высокая женщина в зале суда — его мать. Это она настояла, чтобы дело против погибшего сына не прекращали по нереабилитирующим основаниям. Она решила, что добьется восстановления его доброго имени и потребует, чтобы его непричастность к грабежу была доказана в суде.
В предбаннике у зала суда на скамейках сидит молодая парочка: девушка переписывается с кем-то эсэмэсками, юноша раскладывает карточный пасьянс на айпаде. Оба ждут своей очереди в каком-то другом процессе. Когда конвой проводит мимо них человека в наручниках, молодые люди отвлекаются от своих занятий и переглядываются с легким ужасом от нечаянного соприкосновения с чужой и пугающей действительностью.
Человек в наручниках — бывший участковый 75-го отдела полиции по Невскому району Денис Иванов. В прошлом месяце он был приговорен к шести с половиной годам колонии строгого режима за избиение Никиты до смерти. Иванов полностью признал свою вину, заключил сделку со следствием и был осужден особым порядком, то есть без судебного разбирательства — зато получил мягкое наказание. Сейчас он выступает свидетелем обвинения, то есть будет доказывать, что мальчик, которого он убил, — грабитель.
Процесс объявлен закрытым: в рассматриваемый судом период Никита был несовершеннолетним — и в зал допускаются только непосредственные его участники. Но если никто не поднимается по лестнице и громко не разговаривает в коридоре, то из-за двери хорошо слышно, что происходит в зале судебного заседания.
Версия обвинения

Денис Иванов, бывший участковый, осужденный за избиение до смерти Никиты Леонтьева
«Лица не видел. Но узнал по росту и одежде», — объясняет Иванов, почему он уверен, что задержали того, кто вырвал сумку у потерпевшей. «Вы говорите, что они (грабители) бежали в вашу сторону. Как вы не запомнили их лица?» — «У того, кто в сером, был капюшон, на второго не обратил внимания».
Полицейские настаивают на своей версии событий: Никиту задержали не просто так, а по горячим следам после совершенного грабежа, его опознала потерпевшая, сам он тоже признал вину и даже вроде бы раскрыл имя подельника. Правда, имя это никто тогда почему-то не запомнил, и в деле этот второй грабитель отсутствует.
«Вы объяснения с него (задержанного) брали?» — адвокаты пытаются выяснить, сохранился ли хоть какой-то письменный документ, доказывающий, что Никита признавался в грабеже и что вообще кто-то должным образом оформлял его задержание. «С него — нет. Но он вину не отрицал, имя подельника назвал. Но я его сейчас не помню. А с потерпевшей объяснения брал Малых».
Майор полиции Алексей Малых из того же 75-го отдела, участвовавший в задержании Никиты и уволенный после смерти мальчика, до предъявления ему обвинения не дожил: через две недели после происшествия он умер от инфаркта. Потерпевшую Светлану Кузьмину, сумку которой с 300 рублями якобы пытался отобрать Никита, вскоре после убийства разыскал журналист Фонтанки.ру Денис Коротков — в квартире, «к обстановке которой лучше всего подошло бы слово «притон». Соседи рассказали журналисту, что Светлана «пьет, гуляет, шумит», а сожитель говорил, что Кузьмина вроде бы признавалась ему, что не рассказывает настоящей версии происшедшего, потому что «боится ментов». Показания на следствии дала с третьего раза, когда ее с трудом вывели из запоя.
«Во время другого допроса вы говорили, что момента нападения не видели. Сейчас вы опять говорите, что видели», — уточняет показания Иванова судья. «Я до этого чуть-чуть другие показания давал, — соглашается бывший участковый. — Когда меня допрашивали все эти разы, акцент был на другом». — «Сколько вы выпили в тот день?» — «Пол-литра, наверно». — «А другие?» — «Малых столько же. Петров и Прохоренков — не знаю».

О том, что происходило в отделении, после того как полицейские выпили по пол-литра водки, Ольга Леонтьева слышала в другом зале заседаний того же суда за несколько часов до этого: одновременно с процессом над ее сыном в четверг начались слушания по делу Олега Прохоренкова, заместителя начальника 75-го отдела полиции Невского района, также обвиняемого в избиении Никиты. Своей вины Прохоренков, в отличие от Иванова, не признает, а потому его ожидает полноценный судебный процесс с вызовом свидетелей и исследованием доказательств. А Ольге предстоит еще раз во всех подробностях услышать от убийц и свидетелей убийства ее сына о страшных последних минутах его жизни полтора года назад.