Каждая культура формирует свой
собственный "психический фон", свой комплекс ожиданий и реакций, более-менее общий
для всех ее представителей, который определяет не только социальное поведение
людей, но и их психическое и физическое состояние. Причем этот
"психический фон" существует не где-то вне людей, а исключительно в
их сознании. Например, западный антрополог, занятый полевой работой в австралийской
пустыне, и толпящиеся вокруг него аборигены находятся, несмотря на пространственную
близость, в совершенно разных мирах. Пояснить это можно на очень
простом примере. Австралийские колдуны-аборигены носят с собой кости гигантских ящериц,
выполняющие роль магического жезла. Стоит колдуну произнести смертный приговор и
указать этим жезлом на кого-нибудь из своих соплеменников, как тот
заболевает и умирает. Вот антропологическое описание действия такой "команды смерти":
"Ошеломленный абориген глядит на роковую указку, подняв руки, словно
чтобы остановить смертельную субстанцию, которая в его воображении проникает в
тело. Его щеки бледнеют, а глаза приобретают стеклянный блеск, лицо
ужасно искажается: он старается закричать, но обычный крик застревает у
него в горле, а изо рта показывается пена. Его тело
начинает содрогаться, он пятится и падает на землю, корчась, словно
в смертельной агонии. Через некоторое время он становится очень спокоен
и уползает в свое убежище. С этого момента он заболевает
и чахнет, отказывается от пищи и не участвует в жизни
племени". Но если колдун попытается сделать то же самое
с кем-нибудь из европейцев, хотя бы с тем же антропологом,
вряд ли у него что-нибудь выйдет. Европеец просто не поймет
значительности происходящего — он увидит перед собой невысокого голого человека,
махающего звериной костью и бормочущего какие-то слова. Будь это иначе,
австралийские колдуны давно правили бы миром. Все известные случаи
зомбификации — той же природы. Если европеец (или человек любой
другой культуры) подвергнется действию "порошка зомби", то на него подействует
только тетродотоксин, и он либо умрет, либо на время впадет
в глубокую кому. А вот на сельского жителя Гаити подействует
именно "порошок зомби", и, заметив, что он лежит в гробу
и не дышит, он поймет, что кто-то из врагов *продал
его колдуну*, который отделил его "маленького доброго ангела" от тела
с помощью магической ловушки. Магия существует, она чрезвычайно эффективна
— но только в своем собственном измерении. Чтобы она действовала
на человека, необходимо существование "психического фона", делающего ее возможной. Необходим
набор ожиданий, позволяющий определенным образом перенаправить психическую энергию — именно
перенаправить, потому что магические воздействия основаны не на мощных внешних
влияниях, а на управлении внутренними процессами жертвы, на запуске психических
механизмов, формируемых культурой и существующих только в ее рамках. Этот
"психический фон" постепенно меняется — словно кто-то перенастраивает наши "приемники"
с одной радиостанции на другую. Мы давно перестали видеть
водяных и леших, зато научились видеть летающие тарелки , раньше
чудеса творили колдуны — теперь этим занимаются какие-то подозрительные телегипнотизеры,
но дело здесь не столько в них, сколько в нашей
неосознанной готовности или осознанном нежелании участвовать в их кампаниях, основанных
на использовании ими же создаваемого (дети с цветами, письма) "психического"
фона. Почти выкорчевав религию (которая в свое время с такой
же тупой непримиримостью вытеснила магию), мы с радостным изумлением узнали,
что кроме пыльных идеологических работников и участковых врачей о наших
душах и телах могут позаботиться некие "экстрасенсы". И чем больше
мы в это верим, чем больше к этому готовы, тем
больше их будет. Но австралийский абориген, попавший на сеанс Анатолия
Кашпировского, вряд ли осознал бы значительность ситуации — скорее всего,
он увидел бы невысокого одетого человека, бубнящего какие-то слова и
пристально глядящего в зал. Иначе Анатолий Кашпировский давно сумел бы
стать главным шаманом австралийских аборигенов.
|
|