О Генри
(по рассказу «Октябрь и июнь»)
Капитан мрачно посмотрел
на свою шпагу, висевшую на стене...
Сидя в своей тихой
комнате, он держал в руке письмо, которое только что получил
от неё
Он перечёл фатальные строки:
«Отклоняя честь, которую
вы оказали мне, предложив быть вашей женой, я чувствую, что
должна высказаться откровенно.
Причины - большая разница в наших
годах.
Вы мне очень, очень нравитесь, но я уверена,
что брак наш не был бы счастливым»
Капитан вздохнул... Правда,
между ними - большая разница в летах.
Но он
был крепок и вынослив. У него были положение и богатство.
Неужели же его любовь, его нежные заботы, те преимущества,
которые он может дать ей, не заставят её забыть о
разнице лет?..
Капитан был человеком быстрых действий.
Он сел в
поезд, идущий в Теннесси, где она жила...
Теодора сидела на
ступенях красивого дома и наслаждалась летними сумерками...
- Я
не ожидала вас, - сказала она, - разве вы не
получили моего письма?
- Получил, - ответил капитан, - потому-то
и приехал! Послушайте, Тео, обдумайте, пожалуйста еще раз ваш ответ.
- Нет, нет, - сказала она, решительно покачав головой, -
об этом не может быть и речи. Мой возраст и
ваш… но не заставляйте меня повторять все снова.
Капитан
немного покраснел сквозь бронзу своего лица.
Судьба и Время
сыграли с ним скверную штуку...
- Не принимайте этого так
близко к сердцу, - мягко сказала она. - Всё делается
к лучшему. Когда-нибудь вы будете рады, что не женились на
мне. Подумайте только! - какие у нас с вами будут
разные вкусы через несколько лет! Одному захочется по вечерам сидеть
у камина... тогда как другого страстно будут манить театры, балы...
Нет, дорогой друг!..
Капитан проиграл битву...
И на следующий
вечер снова находился в своей комнате, где на стене висела
его шпага.
Он одевался к обеду и в то
же время задумчиво разговаривал сам с собой:
- Честное слово,
мне кажется, что Тео в конце концов права. Нельзя отрицать,
что она очаровательна, но ей должно быть лет двадцать восемь,
по самому пристрастному счету.
Видите ли, - капитану
было всего девятнадцать лет, и шпага его никогда не вынималась
из ножен, кроме как на ученье...