Блин, приснится же…
Значит еду я в поезде, в том же наряде. Помнишь? Еду к мужчине. Знаю точно, что у нас будет сегодня секс, и я в полном предвкушении, взгляд блуждает беспорядочно, пред внутренним взором картинки для взрослых. В какой-то момент мне показалось, что я через одно сиденье признала лысину Лаврова. Встрепетнулась. И тут как будто заново окинула взглядом рядом сидящих пассажиров. Все мужчины. И по глазам вижу, что хотят меня. А Лавров сидит рядом с какой-то базарной тёткой, у неё смешной выговор, пальцы рук пожелтевшие, и непонятно, то ли от табака, а может и от моркови. Вспоминая морковь, я вспоминаю огурец, вспоминая огурец, я вспоминаю банан, вспоминая банан, вспоминаю минет…»Мммм, минет!», проносится в голове.
Тётка исчезает напрочь из моего сознания, я осознаю, что дико хочу потрахаться с Лавровым. И как в «Теории Большого Взрыва» Шелдон пытался нейтрализовать человека силой своей мысли, корча при этом смешное лицо и так стараясь…вот и я в поезде пальцы к вискам и поехала…передаю своё «Трахни меня, Лавров!». Ну в голове конечно пронеслась мысль, какого лешего он в поезде по направлению в ХУ делает, но я её откинула напрочь, мало ли что в жизни происходит. И знаешь, вокруг нашего пяточка прям сконцентрировалась бешеная сексуальная энергия, в воздухе появился аромат спермы, всё было пронизано эросом. Бац! Лавров привстал, хочет что-то из кисета взять. И на меня глазами так цац. А я вся замерла, думаю «Эх, Лавров! Залезла бы я сейчас на тебя как обезьянка…ты бы придерживал меня за ягодицы и нанизывал на свой внушительный член.» И так хочется пальчиком поласкать себя прям здесь, прогибаясь и глубинно рождая стоны… Видимо моё желание пропечаталось беговой дорожкой на лбу, ибо мужчины напротив и справа заёрзали, учуяли возбуждённую плоть. Сладострастно-прекрасная ситуэшн. Я начала их более внимательно разглядывать, задерживая взгляд на ширинке, торсе и губах каждого, представляя как буду извиваться, терзать, шептать, кусать, стонать, а они будут меня заполнять, дурманить, ласкать. Думаю, если с Лавровым провал получится, то хоть с одним из этих, а там ещё и другой ждёт, к кому я собственно еду.
Фигасе! Лысина Лаврова начала подниматься, я сижу кроликом таким, как пред удавом, и в башке молоточком стучит «Минет, минет, минет…!» А он подходит ко мне, как бы уже на выходе, и спрашивает, куда я путь держу. И что? А я ему выпаливаю, что к бабушке. Сама же чувствую, что метод Шелдона мне удался и Лавров в теме… Он мне так авторитетно, но с ноткой заботы, говорит:
— Выходите на этой станции. Вот эти трое вас ко мне проводят. И возьмите с собой перловки.
— Какой ещё перловки?, недоумеваю я.
— Да, и газировки купите, ребята. У нас сегодня почётная гостья. Она хочет траха.
Это он уже к тем мужчинам обращается, своей свите, которых я оставила про запас.
Мой мысленный вопрос о том, что же у Лаврова за странные обряды с перловкой и минеральной водой для трахучей почётной гостьи оборвал противный писк будильника.
— Сцукo, на самом интересном как всегда…!, с воем вырвалось у меня.
Лежу в тихом ахуе. Пальчики опускаю вниз. Лавров (мля, вообще какого лешего именно он, мог бы и Клуни присниться) сделал своё дело: мокрая и в истоме я дико хочу мужчину.
А всё от того, подумалось мне, что нафантазировала перед сном с три короба про то, как ты мне кунни делаешь, круговыми движениями языка как бы приговаривая клитор, медленно так, со знанием дела, что уже дико заводит. Ты знаешь, в какой момент, с какой скоростью и интенсивностью это делать и когда аккуратно ввести палец в кису. И пока по мне проходят последние волны оргазма, ты войдёшь в меня, как бы в последний момент подхватив меня на вторую волну страсти, и мы понесёмся до твоей кульминации. И потом мы долго ещё будем лежать рядом. Я в сперме твоей молча, а ты бормоча себе под нос какие-то афоризмы.