Каждая культура формирует свой собственный "психический фон", свой комплекс
ожиданий и реакций, более-менее общий для всех ее представителей, который
определяет не только социальное поведение людей, но и их психическое и
физическое состояние.
Причем этот "психический фон" существует не где-то вне людей, а исключительно
в их сознании.
Например, западный антрополог, занятый полевой работой в австралийской
пустыне, и толпящиеся вокруг него аборигены находятся, несмотря на
пространственную близость, в совершенно разных мирах.
Пояснить это можно на очень простом примере.
Австралийские колдуны-аборигены носят с собой кости гигантских
ящериц,
выполняющие роль магического жезла.
Стоит колдуну произнести смертный приговор и указать этим жезлом на
кого-нибудь из своих соплеменников, как тот заболевает и умирает.
Вот антропологическое описание действия такой "команды смерти":
"Ошеломленный абориген глядит на роковую указку, подняв руки, словно
чтобы остановить смертельную субстанцию, которая в его воображении
проникает в тело.
Его щеки бледнеют, а глаза приобретают стеклянный блеск, лицо ужасно
искажается: он старается закричать, но обычный крик застревает у него
в горле, а изо рта показывается пена.
Его тело начинает содрогаться, он пятится и падает на землю, корчась, словно
в смертельной агонии. Через некоторое время он становится очень спокоен
и уползает в свое убежище.
С этого момента он заболевает и чахнет, отказывается от пищи и не
участвует
в жизни племени".
Но если колдун попытается сделать то же самое с кем-нибудь из европейцев,
хотя бы с тем же антропологом, вряд ли у него что-нибудь выйдет.
Европеец просто не поймет значительности происходящего — он увидит перед
собой невысокого голого человека, махающего звериной костью и бормочущего
какие-то слова.
Будь это иначе, австралийские колдуны давно правили бы миром.
Все известные случаи зомбификации — той же природы. Если европеец (или
человек любой другой культуры) подвергнется действию "порошка зомби", то на
него подействует только тетродотоксин, и он либо умрет, либо на время впадет
в глубокую кому.
А вот на сельского жителя Гаити подействует именно "порошок зомби", и, заметив,
что он лежит в гробу и не дышит, он поймет, что кто-то
из врагов *продал его
колдуну*, который отделил его "маленького доброго ангела" от тела с помощью
магической ловушки.
Магия существует, она чрезвычайно эффективна — но только в своем собственном
измерении.
Чтобы она действовала на человека, необходимо существование "психического фона",
делающего ее возможной.
Необходим набор ожиданий, позволяющий определенным образом перенаправить
психическую энергию — именно перенаправить, потому что магические воздействия
основаны не на мощных внешних влияниях, а на управлении внутренними процессами
жертвы, на запуске психических механизмов, формируемых культурой и существующих
только в ее рамках. Этот "психический фон" постепенно меняется — словно кто-то
перенастраивает наши "приемники" с одной радиостанции на другую.
Мы давно перестали видеть водяных и леших, зато научились видеть летающие
тарелки , раньше чудеса творили колдуны — теперь этим
занимаются какие-то
подозрительные телегипнотизеры, но дело здесь не столько в них, сколько в нашей
неосознанной готовности или осознанном нежелании участвовать в их кампаниях,
основанных на использовании ими же создаваемого (дети с цветами, письма)
"психического" фона.
Почти выкорчевав религию (которая в свое время с такой же тупой непримиримостью
вытеснила магию), мы с радостным изумлением узнали, что кроме пыльных
идеологических работников и участковых врачей о наших душах и телах могут
позаботиться некие "экстрасенсы".
И чем больше мы в это верим, чем больше к этому готовы, тем больше их будет.
Но австралийский абориген, попавший на сеанс Анатолия Кашпировского, вряд ли
осознал бы значительность ситуации — скорее всего, он увидел бы невысокого одетого
человека, бубнящего какие-то слова и пристально глядящего в зал.
Иначе
Анатолий Кашпировский давно сумел бы стать главным шаманом австралийских
аборигенов.
|
|
