Вход на сайт
2700 просмотров
назад
06.03.14 10:39 Внезапно. О Путине.
Прыжок в идеал
О вводе войск в Крым.
Переход из одного состояния в другое оказался резким. В решение о вводе российских войск на Украину не верил никто из аналитиков — это мгновенное выпадение из цивилизованного мира со всеми вытекающими последствиями; и в политике, и в экономике, и в гуманитарных измерениях. Олимпиада — это Россия как один из мировых лидеров, богатая, современная, цивилизованная страна. Война — это Россия как изгой, вылезшая из прошлого империя, большая — и оттого мощная, но слаборазвитая страна, разделяющая с остальным миром не ценности, а границы и желающая их передвинуть. Как это могло произойти? Как Путин на это решился?
Еще вчера он был человеком пусть не слишком расположенным к либеральным ценностям, но в любом случае осмотрительным, осторожным — и в этом смысле адекватным. Очевидно, помнящим историю ввода наших войск в Венгрию, Чехословакию, Польшу и Афганистан — быстрая победа в начале и неминуемое поражение в конце.
Сейчас еще с одной и с другой стороны говорят о том, что украинцы нам — братья; по итогам военной операции, когда бы она ни закончилась — завтра, через месяц, через год, — они рванут от нас на Запад как от прокаженных. Путин не может этого не знать. Он не может не понимать последствий ввода войск, уж это он понимает куда лучше любого из пишущих и читающих сейчас о войне. Как он мог на это пойти?
О вводе войск в Крым.
Переход из одного состояния в другое оказался резким. В решение о вводе российских войск на Украину не верил никто из аналитиков — это мгновенное выпадение из цивилизованного мира со всеми вытекающими последствиями; и в политике, и в экономике, и в гуманитарных измерениях. Олимпиада — это Россия как один из мировых лидеров, богатая, современная, цивилизованная страна. Война — это Россия как изгой, вылезшая из прошлого империя, большая — и оттого мощная, но слаборазвитая страна, разделяющая с остальным миром не ценности, а границы и желающая их передвинуть. Как это могло произойти? Как Путин на это решился?
Еще вчера он был человеком пусть не слишком расположенным к либеральным ценностям, но в любом случае осмотрительным, осторожным — и в этом смысле адекватным. Очевидно, помнящим историю ввода наших войск в Венгрию, Чехословакию, Польшу и Афганистан — быстрая победа в начале и неминуемое поражение в конце.
Сейчас еще с одной и с другой стороны говорят о том, что украинцы нам — братья; по итогам военной операции, когда бы она ни закончилась — завтра, через месяц, через год, — они рванут от нас на Запад как от прокаженных. Путин не может этого не знать. Он не может не понимать последствий ввода войск, уж это он понимает куда лучше любого из пишущих и читающих сейчас о войне. Как он мог на это пойти?
06.03.14 10:40 
Re: Внезапно. О Путине.
Re: Внезапно. О Путине.
в ответ ТаранТина 06.03.14 10:39
Экономические санкции, которые последуют в ближайшие дни, — удар по благосостоянию населения, во-первых, и раскол элиты, во-вторых. Не элит вообще — культурной, предпринимательской и государственной (они давно расколоты), а именно правящей чиновничьей и силовой элиты — те, у кого счета и собственность вне России, в ближайшее время потеряют все. Война — это превращение всех прозападно настроенных граждан, то есть абсолютного большинства успешных, образованных и самостоятельных горожан, в пятую колонну и, следовательно, борьба с ней. И ее борьба против. Емкость этой колонны в России — десять миллионов человек, тут сколько ни закручивай гайки, всех не закрутишь. В тот момент, когда граждане заметят ухудшение своего жизненного уровня и начнут на него реагировать, у них будут готовые идеологи и ясная картина того, кто
виноват. Уж в том, как держать власть, предотвращать угрозы и поддерживать равновесие, Путин понимает больше, чем кто-либо в России. Ввод войск на Украину — это риск, азартная игра, так мог играть авантюрный Саакашвили, но Путин — что с ним-то случилось? Как это могло произойти?..
Олимпиаду, от которой многие ждали терактов и полного поражения, мы, вообще-то, считали до известной степени фейком. Ну то есть Россия не является современной, богатой, цивилизованной страной, а пытается это изобразить; «эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу — обыкновеннейший крокодил». Всех, кто думал иначе, кто покупался на этот образ улыбающейся, благополучной страны, у которой нет врагов ни внутри, ни снаружи и которая рада всем, — считали или наивными, или купленными. В конечном счете им предъявили Pussy Riot и казаков с нагайками, и в известном смысле именно это, а не фантастическая сцена еврейского местечка Марка Шагала как олицетворения всего русского на прощальной церемонии, и было закрытием Олимпиады.
Но есть у этой истории и обратная сторона. В попытке нарисовать образ путинского государства как реинкарнации сталинского был не меньший фейк. Это государство не проводило репрессии, а до известной степени их изображало. При всей неправосудности приговоров между десятью годами без права переписки и десятью сутками за хулиганство, между миллионами репрессированных и семью осужденными по «болотному делу» есть некоторая дистанция. Даже для самых пламенных из оппозиционно настроенных применение к этому государству определения «кровавый режим» требовало известного эмоционального разогрева. Если же это произносилось сходу, то слова как-то сами собой обрастали ироническими кавычками.
Мне кажется более или менее очевидным, что наше государство не было ни современным мировым лидером цивилизации, ни сталинским монстром — но очень хотело быть. Это два идеала, два вектора развития, и, в принципе, Владимир Путин имел в виду оба. Он даже не чувствовал, как мне кажется, напряжения между этими двумя идеалами — в конце концов, сталинское государство для своего времени было сравнительно современным (к закату даже обладало атомной бомбой). И уж точно одним из мировых лидеров. Проблема в том, что это напряжение чувствовали другие.
Владимир Путин занимает уникальное место в политике: для всех кажется естественным, что он совершенно свободен в выборе повестки дня. Но он не свободен как минимум от себя самого, от собственной истории. Олимпиада — вот этот самый образ богатой, современной, встроенной в глобальный мир страны — была идеалом развития для тех, кто сейчас превращается в пятую колонну. Путин не был против такого идеала, но эти люди — как раз те, кто не принял его второго пришествия, кто голосовал против, кто составлял протестное движение.
Вся его политика двух последних лет основана на решении, что вот эти — образованные горожане, креативный класс, называйте как хотите — не моя Россия, моя — «Уралвагонзавод». Собственно, и сами эти люди не очень понимали, как себя иначе определить, кроме того, что мы — против Путина. И, разумеется, они никак не были готовы принять свой идеал из его рук; ничего кроме подделки они в Олимпиаде не видели. Вся риторика второго пришествия Владимира Путина работала на альтернативный идеал — она была антизападной, антилиберальной, основывалась на поисках и разоблачении врагов, на образе сильного государства, которое все обижают, но которое способно за себя постоять.
И тут случился казус Януковича. Этот своеобразный человек целый год объяснял своему населению, что ведет страну на Запад, в Европу, к свободной экономике и либеральным ценностям, объяснял каждый день, со всех телеканалов. А потом взял и резко нажал на тормоз. Его самого развернуло, занесло и сбросило в кювет. Процесс занял три месяца.
Два года Владимир Путин объяснял стране, что мы сильные, успешные, уверенные в себе, мы противостоим Западу, мы — единственный оплот нормального мира, а там двойные стандарты, агрессоры, гомосексуалисты, люди, желающие пересмотреть результаты Второй мировой войны и выступающие за расчленение детей на органы. Эти люди захватывали Украину под фашистскими знаменами Бандеры, захватывали, захватывали — и захватили.
Вы правда думаете, что он сейчас может резко нажать на тормоза? Начать с другом Обамой и другом Кэмероном при посредничестве друга Олланда и подруги Меркель за столом переговоров решать вопрос об умиротворении Украины в духе будапештского договора о ее территориальной целостности, подписанного в проклятые 1990-е? Как вы думаете, сколько времени после этого продержится «путинское большинство»? Я думаю, за три месяца от его рейтинга ничего не останется. Может, и ошибаюсь — у нас специфический электорат.
В любом случае ввод войск в Украину — это не сумасшествие, это прыжок в свой идеал. В другой, не олимпийский. Он делал вид, что он как Сталин, он говорил, что будет мочить — теперь пришлось делать по-настоящему. Конечно, можно было разыгрывать интермедию «ой, держите меня сто человек, я щас введу войска на Украину» — и даже что-то от этого носится в воздухе, но, кажется, не всерьез.
И да, прыжки в идеал бывают самоубийственными. Этот, кажется, из их числа.
http://lenta.ru/columns/2014/03/02/jump/
Олимпиаду, от которой многие ждали терактов и полного поражения, мы, вообще-то, считали до известной степени фейком. Ну то есть Россия не является современной, богатой, цивилизованной страной, а пытается это изобразить; «эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу — обыкновеннейший крокодил». Всех, кто думал иначе, кто покупался на этот образ улыбающейся, благополучной страны, у которой нет врагов ни внутри, ни снаружи и которая рада всем, — считали или наивными, или купленными. В конечном счете им предъявили Pussy Riot и казаков с нагайками, и в известном смысле именно это, а не фантастическая сцена еврейского местечка Марка Шагала как олицетворения всего русского на прощальной церемонии, и было закрытием Олимпиады.
Но есть у этой истории и обратная сторона. В попытке нарисовать образ путинского государства как реинкарнации сталинского был не меньший фейк. Это государство не проводило репрессии, а до известной степени их изображало. При всей неправосудности приговоров между десятью годами без права переписки и десятью сутками за хулиганство, между миллионами репрессированных и семью осужденными по «болотному делу» есть некоторая дистанция. Даже для самых пламенных из оппозиционно настроенных применение к этому государству определения «кровавый режим» требовало известного эмоционального разогрева. Если же это произносилось сходу, то слова как-то сами собой обрастали ироническими кавычками.
Мне кажется более или менее очевидным, что наше государство не было ни современным мировым лидером цивилизации, ни сталинским монстром — но очень хотело быть. Это два идеала, два вектора развития, и, в принципе, Владимир Путин имел в виду оба. Он даже не чувствовал, как мне кажется, напряжения между этими двумя идеалами — в конце концов, сталинское государство для своего времени было сравнительно современным (к закату даже обладало атомной бомбой). И уж точно одним из мировых лидеров. Проблема в том, что это напряжение чувствовали другие.
Владимир Путин занимает уникальное место в политике: для всех кажется естественным, что он совершенно свободен в выборе повестки дня. Но он не свободен как минимум от себя самого, от собственной истории. Олимпиада — вот этот самый образ богатой, современной, встроенной в глобальный мир страны — была идеалом развития для тех, кто сейчас превращается в пятую колонну. Путин не был против такого идеала, но эти люди — как раз те, кто не принял его второго пришествия, кто голосовал против, кто составлял протестное движение.
Вся его политика двух последних лет основана на решении, что вот эти — образованные горожане, креативный класс, называйте как хотите — не моя Россия, моя — «Уралвагонзавод». Собственно, и сами эти люди не очень понимали, как себя иначе определить, кроме того, что мы — против Путина. И, разумеется, они никак не были готовы принять свой идеал из его рук; ничего кроме подделки они в Олимпиаде не видели. Вся риторика второго пришествия Владимира Путина работала на альтернативный идеал — она была антизападной, антилиберальной, основывалась на поисках и разоблачении врагов, на образе сильного государства, которое все обижают, но которое способно за себя постоять.
И тут случился казус Януковича. Этот своеобразный человек целый год объяснял своему населению, что ведет страну на Запад, в Европу, к свободной экономике и либеральным ценностям, объяснял каждый день, со всех телеканалов. А потом взял и резко нажал на тормоз. Его самого развернуло, занесло и сбросило в кювет. Процесс занял три месяца.
Два года Владимир Путин объяснял стране, что мы сильные, успешные, уверенные в себе, мы противостоим Западу, мы — единственный оплот нормального мира, а там двойные стандарты, агрессоры, гомосексуалисты, люди, желающие пересмотреть результаты Второй мировой войны и выступающие за расчленение детей на органы. Эти люди захватывали Украину под фашистскими знаменами Бандеры, захватывали, захватывали — и захватили.
Вы правда думаете, что он сейчас может резко нажать на тормоза? Начать с другом Обамой и другом Кэмероном при посредничестве друга Олланда и подруги Меркель за столом переговоров решать вопрос об умиротворении Украины в духе будапештского договора о ее территориальной целостности, подписанного в проклятые 1990-е? Как вы думаете, сколько времени после этого продержится «путинское большинство»? Я думаю, за три месяца от его рейтинга ничего не останется. Может, и ошибаюсь — у нас специфический электорат.
В любом случае ввод войск в Украину — это не сумасшествие, это прыжок в свой идеал. В другой, не олимпийский. Он делал вид, что он как Сталин, он говорил, что будет мочить — теперь пришлось делать по-настоящему. Конечно, можно было разыгрывать интермедию «ой, держите меня сто человек, я щас введу войска на Украину» — и даже что-то от этого носится в воздухе, но, кажется, не всерьез.
И да, прыжки в идеал бывают самоубийственными. Этот, кажется, из их числа.
http://lenta.ru/columns/2014/03/02/jump/
06.03.14 10:43 Re: Внезапно. О Путине.
Re: Внезапно. О Путине.
в ответ ТаранТина 06.03.14 10:39
Прозрение к опасности
В самом деле, как же так вышло?
Еще вчера, представьте себе, он был человеком пусть не слишком расположенным к либеральным ценностям, но в любом случае осмотрительным, осторожным - и в этом смысле адекватным. Да что вчера, он и сегодня не может не понимать последствий ввода войск, уж это он понимает куда лучше любого из пишущих и читающих сейчас о войне. Пишущие и читающие, отложите мышку, закройте книжку, честно ответьте: разве это не так? И как же он мог: такой осмотрительный, осторожный, адекватный, все понимающий? Как он мог на это пойти? Друзья дорогие, господа и товарищи, братья и сестры, это же не Саакашвили - известный авантюрист, но Путин!.. Что с ним-то случилось?
Текст Григория Ревзина, посвященный личности нашего гаранта, замечателен по целому ряду причин. Во-первых, написан хорошо, что характерно для данного автора. Во-вторых, касается чрезвычайно важного вопроса. В-третьих, вот эта молящая интонация, она ведь до самого митрального клапана пронзает читательское сердце. Господибожетымой, да объясните же хоть кто-нибудь - зачем он полез в Крым, наш адекватный?
"Прыжок в идеал" - это по-своему идеальный текст, в котором кратко, буквально на двух с половиной машинописных страницах, описывается все происходящее. Правда, не с Путиным, а в сознании умного и разумного российского либерала, который вот уже полтора десятилетия в надежде славы и добра живет с Владимиром Владимировичем, терпит, смиряется, ищет и находит ростки хорошего, разочаровывается, надеется - и вдруг... Нет, не прозревает, тут уместны скорее иные слова, хотя и в рифму, типа удивляется. Он поражен и пытается постичь: зачем Путин совершает сегодня этот самоубийственный прыжок?
Какое-то объяснение все же у автора находится, довольно сложное. Вроде того, что года два назад, не раньше, президент решил: вот эти - образованные горожане, креативный класс, называйте как хотите - не моя Россия, моя - "Уралвагонзавод". И тут, как назло, украинцы Януковича скинули, и Путину с его производящим танки заводом ничего другого не оставалось кроме объявления войны всему миру. Он делал вид, что он как Сталин, он говорил, что будет мочить, - теперь пришлось делать по-настоящему. Бедняга.
Лет пятнадцать назад в беседах о Путине молящая интонация появлялась совсем у других людей. У разной демшизы, вроде автора этих строк. Когда после взрывов в Москве и в особенности после рязанской истории приходилось дискутировать с весьма демократично настроенными людьми, практически единомышленниками, о природе еще не окрепшего путинского режима. После ареста и "обмена" Андрея Бабицкого. Во время второй чеченской войны, о самой войне. После разгрома НТВ. После Дубровки и Беслана. После ареста Ходорковского.
Это были очень грустные диалоги с очень приятными и милыми соотечественниками, умными и разумными, либеральными и правозащитными. Интеллигентно вздыхая и переглядываясь между собой, собеседники рекомендовали не впадать в конспирологическую ересь. Убеждали в том, что лично Владимир Владимирович спас жизнь Бабицкому, который, между нами говоря, работал против России. Очень внятно, с юридическим металлом в голосе, указывали на то, что долги нужно платить, а Гусинский крайне неприятный человек. Скорбя о погибших детях и взрослых, они склонялись все же к мысли, что террористы понимают только язык силы. Называли Ходорковского "акулой" и высказывались в том смысле, что с олигархическим капитализмом надо кончать и потом только начинать строить настоящую демократию.
И такие, как я, удивлялись и все силились понять, что происходит с приятелями. Вообще роль мальчика из андерсеновской сказки про новое платье короля - тяжелая, доложу я вам, порой невыносимая роль. Особенно в зрелом возрасте.
Сейчас они все, как легко догадаться, ужасно огорчены - перед лицом Третьей, заключительной мировой войны людям вообще свойственно огорчаться. Печально же думать о том, что на месте веселенькой нашей планеты образуется яма непоправимого диаметра и жизнь начнется с нуля, с большого взрыва, без нас, которые не очень любили Путина, это правда, но всегда хвалили его за адекватность. То есть скорее всего никакой войны не случится, но все-таки больно так разочаровываться в человеке. Считали его жестоким, холодным, недобрым, но вменяемым, а он, наплевав на все наши расчеты, пошел безумной войной на братьев и загнал Россию в тотальное одиночество. О чем думать совершенно невыносимо, как и о курсе рубля.
Еще печальней другое.
Даже сейчас, во дни прозрений и тягостных раздумий о судьбах Родины, самые умные, разумные и вписанные, как говорится, в журналистскую элиту коллеги все еще задают себе разные проклятые вопросы, не в силах дать простой, безыскусный ответ. Бог с ней, с правотой пятнадцатилетней выдержки, люблю проигрывать споры, но неужели и сейчас кому-нибудь еще непонятно, что Путин не меняется? Что это не ряд волшебных изменений последних лет, а врожденный характер? Что он всегда был таким? Отмороженным, безжалостным, неадекватным, бесконечно лживым. Или это такой страшный ответ, что с ним не могут смириться отдельные добрые, настроенные на все хорошее либеральные сердца?
Да ничего страшного. Ну, не повезло с правителем - а когда, если по совести, везло, за исключением считанных исторических мгновений. Однако коллега, опубликовавший замечательную колонку на замечательном сайте, безутешен - и все силится понять, что происходит с Путиным и почему он так изменился. Опять эта проклятая неизвестность, да.
Илья Мильштейн, 04.03.2014
http://grani.ru/opinion/milshtein/m.226107.html
В самом деле, как же так вышло?
Еще вчера, представьте себе, он был человеком пусть не слишком расположенным к либеральным ценностям, но в любом случае осмотрительным, осторожным - и в этом смысле адекватным. Да что вчера, он и сегодня не может не понимать последствий ввода войск, уж это он понимает куда лучше любого из пишущих и читающих сейчас о войне. Пишущие и читающие, отложите мышку, закройте книжку, честно ответьте: разве это не так? И как же он мог: такой осмотрительный, осторожный, адекватный, все понимающий? Как он мог на это пойти? Друзья дорогие, господа и товарищи, братья и сестры, это же не Саакашвили - известный авантюрист, но Путин!.. Что с ним-то случилось?
Текст Григория Ревзина, посвященный личности нашего гаранта, замечателен по целому ряду причин. Во-первых, написан хорошо, что характерно для данного автора. Во-вторых, касается чрезвычайно важного вопроса. В-третьих, вот эта молящая интонация, она ведь до самого митрального клапана пронзает читательское сердце. Господибожетымой, да объясните же хоть кто-нибудь - зачем он полез в Крым, наш адекватный?
"Прыжок в идеал" - это по-своему идеальный текст, в котором кратко, буквально на двух с половиной машинописных страницах, описывается все происходящее. Правда, не с Путиным, а в сознании умного и разумного российского либерала, который вот уже полтора десятилетия в надежде славы и добра живет с Владимиром Владимировичем, терпит, смиряется, ищет и находит ростки хорошего, разочаровывается, надеется - и вдруг... Нет, не прозревает, тут уместны скорее иные слова, хотя и в рифму, типа удивляется. Он поражен и пытается постичь: зачем Путин совершает сегодня этот самоубийственный прыжок?
Какое-то объяснение все же у автора находится, довольно сложное. Вроде того, что года два назад, не раньше, президент решил: вот эти - образованные горожане, креативный класс, называйте как хотите - не моя Россия, моя - "Уралвагонзавод". И тут, как назло, украинцы Януковича скинули, и Путину с его производящим танки заводом ничего другого не оставалось кроме объявления войны всему миру. Он делал вид, что он как Сталин, он говорил, что будет мочить, - теперь пришлось делать по-настоящему. Бедняга.
Лет пятнадцать назад в беседах о Путине молящая интонация появлялась совсем у других людей. У разной демшизы, вроде автора этих строк. Когда после взрывов в Москве и в особенности после рязанской истории приходилось дискутировать с весьма демократично настроенными людьми, практически единомышленниками, о природе еще не окрепшего путинского режима. После ареста и "обмена" Андрея Бабицкого. Во время второй чеченской войны, о самой войне. После разгрома НТВ. После Дубровки и Беслана. После ареста Ходорковского.
Это были очень грустные диалоги с очень приятными и милыми соотечественниками, умными и разумными, либеральными и правозащитными. Интеллигентно вздыхая и переглядываясь между собой, собеседники рекомендовали не впадать в конспирологическую ересь. Убеждали в том, что лично Владимир Владимирович спас жизнь Бабицкому, который, между нами говоря, работал против России. Очень внятно, с юридическим металлом в голосе, указывали на то, что долги нужно платить, а Гусинский крайне неприятный человек. Скорбя о погибших детях и взрослых, они склонялись все же к мысли, что террористы понимают только язык силы. Называли Ходорковского "акулой" и высказывались в том смысле, что с олигархическим капитализмом надо кончать и потом только начинать строить настоящую демократию.
И такие, как я, удивлялись и все силились понять, что происходит с приятелями. Вообще роль мальчика из андерсеновской сказки про новое платье короля - тяжелая, доложу я вам, порой невыносимая роль. Особенно в зрелом возрасте.
Сейчас они все, как легко догадаться, ужасно огорчены - перед лицом Третьей, заключительной мировой войны людям вообще свойственно огорчаться. Печально же думать о том, что на месте веселенькой нашей планеты образуется яма непоправимого диаметра и жизнь начнется с нуля, с большого взрыва, без нас, которые не очень любили Путина, это правда, но всегда хвалили его за адекватность. То есть скорее всего никакой войны не случится, но все-таки больно так разочаровываться в человеке. Считали его жестоким, холодным, недобрым, но вменяемым, а он, наплевав на все наши расчеты, пошел безумной войной на братьев и загнал Россию в тотальное одиночество. О чем думать совершенно невыносимо, как и о курсе рубля.
Еще печальней другое.
Даже сейчас, во дни прозрений и тягостных раздумий о судьбах Родины, самые умные, разумные и вписанные, как говорится, в журналистскую элиту коллеги все еще задают себе разные проклятые вопросы, не в силах дать простой, безыскусный ответ. Бог с ней, с правотой пятнадцатилетней выдержки, люблю проигрывать споры, но неужели и сейчас кому-нибудь еще непонятно, что Путин не меняется? Что это не ряд волшебных изменений последних лет, а врожденный характер? Что он всегда был таким? Отмороженным, безжалостным, неадекватным, бесконечно лживым. Или это такой страшный ответ, что с ним не могут смириться отдельные добрые, настроенные на все хорошее либеральные сердца?
Да ничего страшного. Ну, не повезло с правителем - а когда, если по совести, везло, за исключением считанных исторических мгновений. Однако коллега, опубликовавший замечательную колонку на замечательном сайте, безутешен - и все силится понять, что происходит с Путиным и почему он так изменился. Опять эта проклятая неизвестность, да.
Илья Мильштейн, 04.03.2014
http://grani.ru/opinion/milshtein/m.226107.html
06.03.14 10:46 Re: Внезапно. О Путине.
Re: Внезапно. О Путине.
в ответ ТаранТина 06.03.14 10:39
Персональная власть создала вокруг себя вакуум
О том, что наш президент в последние годы демонстрирует признаки психического нездоровья, кто только не писал. Это уже даже зарубежные лидеры стали замечать. Но объяснять стремительную деградацию власти и в целом общества хорошей русской поговоркой "каков поп - таков и приход" было бы упрощением. Мне кажется, хороший краткий анализ того, что происходит сейчас в России, дал обозреватель агентства "Росбал" Сергей Шелин. Так получилось, что у меня до сей поры остались знакомые и в Совете Федерации, и в Госдуме, не говоря о руководстве федеральных каналов. То, что они рассказывают в приватных беседах, совпадает с тем, что пишет Шелин. То есть для меня это не гипотеза, а, увы, печальная реальность.
Решение воевать с Украиной еще несколько лет назад было невозможным. Но оно делалось все более вероятным по мере того, как в российской властной системе подавлялось все рациональное и поднималось все худшее, что было в ней заложено.
Внутренние мотивы, побудившие Владимира Путина вмешаться в дела Украины, находятся вне моей компетенции. А вот атмосфера, в которой он принимал решения, вполне познаваема. Наша система созрела именно для таких акций.
На днях в разговоре с коллегами-журналистами, работающими в Госдуме, мы сошлись на мысли: что-то финальное чувствуется в этом нашем парламенте шестого созыва. Раньше депутаты вели себя совсем не так. Даже будучи пешками, они исходили из того, что их труд, быт и политические позиции направляются какой-то осмысленной рукой и подлежат долгосрочному планированию. Теперь этого нет и в помине. Они понятия не имеют, что им придется делать даже через минуту.
Это только кажется, что "сенаторы", мгновенно собранные и мгновенно утвердившие ввод войск на Украину, совершили что-то необычное. Их думские коллеги только так теперь и работают. Нижняя палата захлебывается, штампуя охранительные законопроекты, которыми фонтанирует кремлевская администрация. На каждую вновь возникшую проблему, неприятность и даже просто на гипотезу о возможности каких-то неприятностей там отвечают сочинением очередного закона. Перелагать это буйство страстей на юридический язык, заботиться о связности законодательства, приглядываться к тому, каким порядком новейшие карательные меры сочетаются с теми, что были узаконены еще вчера, просто нет времени. Депутаты принимают законы, не успев их прочитать, а часто даже не успев подержать в руках. И эта истерика не исключение, а правило. Таков стиль, обретенный сейчас всей нашей властной машиной.
Говорят: автократия. Но автократия обычно живет не в вакууме. Она окружена управляющими структурами, опирается на верхние классы и вообще любит порядок и по-своему старается его насаждать. В нулевые годы, в эпоху так называемой путинской стабильности, все примерно так и было.
Именно поэтому в 2004-м первое свержение Януковича, ненадолго занявшего тогда киевское президентское кресло, никак не могло привести к войне с Украиной. Российская управленческая махина была просто не приспособлена к таким авантюрам. Сейчас все наоборот. Махины больше нет. Персональная власть создала вокруг себя вакуум и сеет беспорядок.
Никакого руководящего класса, никакой номенклатуры больше не существует. Есть масса перепуганных исполнителей верхнего звена, положение которых ничем не гарантировано, и которые не имеют ни возможности, ни способности организованно высказать свою волю. При советской власти был ЦК, регулярно собиравшийся на пленумы. При Ельцине в верхней палате заседали губернаторы. А сегодня запросто протаскивается очередная муниципальная "реформа", переворачивающая всю систему вверх дном, перетасовывающая сотни тысяч начальственных должностей, а кровно заинтересованные начальствующие лица не решаются даже пикнуть.
Разумеется, привилегированное сословие в большинстве своем вовсе не хочет украинской войны, ссоры с внешним миром и государственной изоляции. Оно боится всего этого. Но еще сильнее оно боится поднять свой голос. За последние несколько лет этих людей полностью дезорганизовали, заставили под предлогом борьбы с коррупцией в их рядах замаскировать свои западные активы и привили панический страх оказаться заподозренными в "антипатриотизме".
Все системные структуры превращены в муляжи, несистемные – в маргиналов. Поэтому непоказное обсуждение любой проблемы на высших руководящих уровнях больше не может состояться в принципе. В числе сломанных, деморализованных или переродившихся в лакеев — и все околовластные экспертные структуры. Принятие глобальных решений теперь вообще не включает анализ вопроса профессионалами. О том, например, что вторжение в Крым, не говоря о Восточной Украине, влечет за собой принципиально иные последствия, чем операция в Южной Осетии, уже просто некому сказать. Путин может спонтанно принять абсолютно любое решение, и его сразу же кинутся исполнять. Некоторое смятение наступает только тогда, когда последствия уже налицо и могут быть необратимыми.
Мотором нынешнего государственного помешательства служит пропагандистская истерия, поднятая до высот сталинской эпохи. Утешительно говорили, что это, мол, понарошку. Что истерия — лишь рабочий инструмент, помогающий в решении конкретных управленческих задач. Но рано или поздно пропагандистские мифы полностью овладевают и теми, кто думал, что просто их использует. Именно это сейчас и случилось.
Кроме внутренних слагаемых, у происходящего есть и внешние. Говорят, что Путин презирает Обаму. Не знаю, так ли это, но в его координатах Обама – образцовый слабак, который во всех международных спорах обязательно пасует и всегда терпит неудачу. А знакомство с прочими западными лидерами вполне могло убедить российского президента в том, что они боятся конфликтов, имеют личные интересы, и к каждому из них можно найти подход.
Правда, когда на мировой арене настает настоящий кризис, то личные качества отдельно взятых правителей отступают на второй план. События выходят из-под чьего-либо контроля и идут лавиной. Но Путин с начала двухтысячных не был свидетелем таких кризисов и, возможно, просто не чувствует опасности.
Всех опасностей не чувствуют и широкие массы в нашей стране. Ни рядовые люди, ни люди интеллектуальных занятий как-то не догадывались заранее, как близко было от киевской революции до крымской операции, хотя угроза этого уже месяц назад была довольно очевидной.
Также и теперь наше общество — и в лице своего большинства, которое вяло одобряет, и в лице меньшинства, которое громко протестует – не столько осмысляет события, сколько пребывает в растерянности. И только одно можно сказать довольно уверенно. Большинство сограждан совершенно не готовы пережить большие испытания по неочевидному поводу. Честно сказать, только на то и надежда, что это успеют почувствовать в Кремле.
Сергей Шелин
http://www.rosbalt.ru/blogs/2014/03/03/1239827.html
http://avmalgin.livejournal.com/4390720.html
О том, что наш президент в последние годы демонстрирует признаки психического нездоровья, кто только не писал. Это уже даже зарубежные лидеры стали замечать. Но объяснять стремительную деградацию власти и в целом общества хорошей русской поговоркой "каков поп - таков и приход" было бы упрощением. Мне кажется, хороший краткий анализ того, что происходит сейчас в России, дал обозреватель агентства "Росбал" Сергей Шелин. Так получилось, что у меня до сей поры остались знакомые и в Совете Федерации, и в Госдуме, не говоря о руководстве федеральных каналов. То, что они рассказывают в приватных беседах, совпадает с тем, что пишет Шелин. То есть для меня это не гипотеза, а, увы, печальная реальность.
Решение воевать с Украиной еще несколько лет назад было невозможным. Но оно делалось все более вероятным по мере того, как в российской властной системе подавлялось все рациональное и поднималось все худшее, что было в ней заложено.
Внутренние мотивы, побудившие Владимира Путина вмешаться в дела Украины, находятся вне моей компетенции. А вот атмосфера, в которой он принимал решения, вполне познаваема. Наша система созрела именно для таких акций.
На днях в разговоре с коллегами-журналистами, работающими в Госдуме, мы сошлись на мысли: что-то финальное чувствуется в этом нашем парламенте шестого созыва. Раньше депутаты вели себя совсем не так. Даже будучи пешками, они исходили из того, что их труд, быт и политические позиции направляются какой-то осмысленной рукой и подлежат долгосрочному планированию. Теперь этого нет и в помине. Они понятия не имеют, что им придется делать даже через минуту.
Это только кажется, что "сенаторы", мгновенно собранные и мгновенно утвердившие ввод войск на Украину, совершили что-то необычное. Их думские коллеги только так теперь и работают. Нижняя палата захлебывается, штампуя охранительные законопроекты, которыми фонтанирует кремлевская администрация. На каждую вновь возникшую проблему, неприятность и даже просто на гипотезу о возможности каких-то неприятностей там отвечают сочинением очередного закона. Перелагать это буйство страстей на юридический язык, заботиться о связности законодательства, приглядываться к тому, каким порядком новейшие карательные меры сочетаются с теми, что были узаконены еще вчера, просто нет времени. Депутаты принимают законы, не успев их прочитать, а часто даже не успев подержать в руках. И эта истерика не исключение, а правило. Таков стиль, обретенный сейчас всей нашей властной машиной.
Говорят: автократия. Но автократия обычно живет не в вакууме. Она окружена управляющими структурами, опирается на верхние классы и вообще любит порядок и по-своему старается его насаждать. В нулевые годы, в эпоху так называемой путинской стабильности, все примерно так и было.
Именно поэтому в 2004-м первое свержение Януковича, ненадолго занявшего тогда киевское президентское кресло, никак не могло привести к войне с Украиной. Российская управленческая махина была просто не приспособлена к таким авантюрам. Сейчас все наоборот. Махины больше нет. Персональная власть создала вокруг себя вакуум и сеет беспорядок.
Никакого руководящего класса, никакой номенклатуры больше не существует. Есть масса перепуганных исполнителей верхнего звена, положение которых ничем не гарантировано, и которые не имеют ни возможности, ни способности организованно высказать свою волю. При советской власти был ЦК, регулярно собиравшийся на пленумы. При Ельцине в верхней палате заседали губернаторы. А сегодня запросто протаскивается очередная муниципальная "реформа", переворачивающая всю систему вверх дном, перетасовывающая сотни тысяч начальственных должностей, а кровно заинтересованные начальствующие лица не решаются даже пикнуть.
Разумеется, привилегированное сословие в большинстве своем вовсе не хочет украинской войны, ссоры с внешним миром и государственной изоляции. Оно боится всего этого. Но еще сильнее оно боится поднять свой голос. За последние несколько лет этих людей полностью дезорганизовали, заставили под предлогом борьбы с коррупцией в их рядах замаскировать свои западные активы и привили панический страх оказаться заподозренными в "антипатриотизме".
Все системные структуры превращены в муляжи, несистемные – в маргиналов. Поэтому непоказное обсуждение любой проблемы на высших руководящих уровнях больше не может состояться в принципе. В числе сломанных, деморализованных или переродившихся в лакеев — и все околовластные экспертные структуры. Принятие глобальных решений теперь вообще не включает анализ вопроса профессионалами. О том, например, что вторжение в Крым, не говоря о Восточной Украине, влечет за собой принципиально иные последствия, чем операция в Южной Осетии, уже просто некому сказать. Путин может спонтанно принять абсолютно любое решение, и его сразу же кинутся исполнять. Некоторое смятение наступает только тогда, когда последствия уже налицо и могут быть необратимыми.
Мотором нынешнего государственного помешательства служит пропагандистская истерия, поднятая до высот сталинской эпохи. Утешительно говорили, что это, мол, понарошку. Что истерия — лишь рабочий инструмент, помогающий в решении конкретных управленческих задач. Но рано или поздно пропагандистские мифы полностью овладевают и теми, кто думал, что просто их использует. Именно это сейчас и случилось.
Кроме внутренних слагаемых, у происходящего есть и внешние. Говорят, что Путин презирает Обаму. Не знаю, так ли это, но в его координатах Обама – образцовый слабак, который во всех международных спорах обязательно пасует и всегда терпит неудачу. А знакомство с прочими западными лидерами вполне могло убедить российского президента в том, что они боятся конфликтов, имеют личные интересы, и к каждому из них можно найти подход.
Правда, когда на мировой арене настает настоящий кризис, то личные качества отдельно взятых правителей отступают на второй план. События выходят из-под чьего-либо контроля и идут лавиной. Но Путин с начала двухтысячных не был свидетелем таких кризисов и, возможно, просто не чувствует опасности.
Всех опасностей не чувствуют и широкие массы в нашей стране. Ни рядовые люди, ни люди интеллектуальных занятий как-то не догадывались заранее, как близко было от киевской революции до крымской операции, хотя угроза этого уже месяц назад была довольно очевидной.
Также и теперь наше общество — и в лице своего большинства, которое вяло одобряет, и в лице меньшинства, которое громко протестует – не столько осмысляет события, сколько пребывает в растерянности. И только одно можно сказать довольно уверенно. Большинство сограждан совершенно не готовы пережить большие испытания по неочевидному поводу. Честно сказать, только на то и надежда, что это успеют почувствовать в Кремле.
Сергей Шелин
http://www.rosbalt.ru/blogs/2014/03/03/1239827.html
http://avmalgin.livejournal.com/4390720.html
06.03.14 12:17 Re: Внезапно. О Путине.
Re: Внезапно. О Путине.
в ответ ТаранТина 06.03.14 10:39
Диктаторский замах
Теперь вы поняли, господа спортсмены и болельщики, зачем надо было бойкотировать Олимпиаду? Если Гитлер еще подождал два года до аншлюса, то Путин оказался таким прытким, что не дал даже начаться паралимпийской части этого праздничка зевак, имперцев и ликующей гопоты. Войну он устроил прямо назавтра. Никто не верил. Не ждал и не гадал. "В несчастье всегда веришь потом", - сказал Сартр в пьесе "Дьявол и Господь Бог". Господь Бог, известное дело, с Украиной. А дьявол, как всегда, начиная с 1917 года, на нашей стороне.
В 1968 году мой отец и его интеллигентные друзья гадали: возможно ли? Введут или не введут? Дубчек в Чиерне-над-Тисой клялся в верности социализму и Варшавскому блоку. И интеллигенты решили: нет, невозможно, не введут. А они ввели!
О причинах мы узнали очень скоро. Причина первая: Дубчек, запуганный в Москве, запретил народу сопротивляться. В 1987 году, на встрече демократов Восточной Европы (грузины, украинцы, литовцы, поляки, чехи и прочие жертвы коммунизма), которая прошла на квартире писателя-диссидента Льва Тимофеева (в залах отказали: то мыши съели, то тараканы наползли, то крышу молнией пробило), мы узнали продолжение. Чехи сказали нам, что они двадцать лет проклинали себя за ошибку, за то, что подчинились, не послали Дубчека куда подальше и не взяли в руки оружие. А Политбюро все просчитало: в 1938 году не сопротивлялись, значит, и в 1968-м не будут.
А вот насчет поляков в 1981 году было принято другое решение, и Ярузельский со своим военным положением ни при чем. Про поляков, которые все время восставали против Российской империи, прогнали Красную армию в 1920-м, ходили в 1939-м в кавалерийские атаки на немецкие танки и подняли Варшавское восстание (у них даже гетто восстало!), было точно известно, что они будут воевать и Запад встанет на дыбы и на уши.
Путин же ничего считать не стал. Он, очевидно, прогулял все лекции по советской истории. Кляня погибших еще до его рождения бандеровцев, он, видно, думал, что они в лесах не воевали, а ягоды собирали. Что предстоит война с 50-миллионной страной, что будут реки крови, что наш вермахт этим куском подавится, что Россию Запад просто свяжет и сдаст в сумасшедший дом, он не вычислил. Непроходимая, фантастическая глупость. Которая, да простит меня Алексей Навальный, куда хуже воровства.
Про вторую причину я услышала от институтского преподавателя истории КПСС - это в 1968 году. И это же "основание" озвучил один мрачный тип из ночной аналитической программы РБК - на днях, через 46 лет. В 1968 году нам сказали, что на границе с Чехословакией стояли танки ФРГ и, если бы мы не вошли, вошло бы НАТО. Результаты этой "профилактики" известны: Чехия и Словакия вошли в НАТО, и Чехия сама просила разместить на своей территории систему ПРО США. А мрачный тип сказал, что если бы мы не поперлись в Украину, то туда пришло бы НАТО. Результаты тоже легко просчитать: Черноморский флот сгонят с квартиры (пусть таких "гостей" на кладбище ищут), корабли превратятся в "летучих голландцев" и будут скитаться по океанам и морям, Украина вступит в НАТО, а от России будут шарахаться как от зачумленной.
Путин сел в лужу и посадил туда нас, никаким "человеком года" ему больше не быть, и роль шута горохового отныне его главное амплуа. Мировую общественность, похоже, теперь больше всего волнует, будет ли кому его вязать, если он вздумает схватиться за ядерный чемоданчик. Или опять подчинятся, как 87 попугаев из Совета Федерации? Если это и болезнь, то не душевная, а политическая. Болезнь наглых, зарвавшихся, распустившихся диктаторов. Гитлер, Сталин, Пол Пот, Кимы, Чены и Иры, Саддам Хусейн. Здесь лечение - жесткие санкции, международная изоляция, Нюрнбергский или Гаагский трибунал.
Путин выставил Россию к позорному столбу и второй раз бросил мир на грань ядерной катастрофы, как во времена Карибского кризиса. Стучать башмаком по международным договорам, подражая Никите Сергеевичу, показывать "кузькину мать" мировому сообществу - этого не позволят никому. Путин просто жаждет столкнуться с НАТО, у него боеголовки чешутся.
Но помните Гофмана? Крошку Цахеса тоже боялись, им восхищались, его чтили. А потом фея отняла у него свой дар гипнотического воздействия - и все увидели, что он урод и юрод. Мы еще много интересного услышим от Запада о своем "национальном лидере". Скажи мне, кто твой лидер...
К тому же над ним открыто издевается интернет. Философ Лао-цзы еще две с половиной тысячи лет назад сказал, что хорошего правительства не замечают, плохое правительство ненавидят, но самое худшее правительство - это то, над которым смеются.
Есть у Мориса Дрюона роман "Когда король губит Францию". Нам впору писать продолжение: "Когда президент губит Россию". С таким аникой-воином становится опасно жить партийными и беспартийным, левым и правым, военным и штатским, либералам и консерваторам.
Путин должен немедленно уйти в отставку, 87 пособников военного преступления из Совета Федерации следует распустить вместе с Госдурой. Пусть идут играть в стрелялки на компьютере, а то мы проиграем не только войну - планету.
Медведев сумеет хотя бы назначить правительство, которое начнет нас вытаскивать из крысиной норы, куда мы загнаны штурмбанфюрером России? Алексашенко, Кудрин, Касьянов, Ирина Прохорова, старый друг Немцов... Медведев, конечно, тоже должен уйти, и за это мы за ним не погонимся. А потом - выборы. Наш последний шанс.
Куда уйдет Путин, это уже его трудности. Атолл Науру - и тот не возьмет.
А оппозиция должна требовать немедленной путинской отставки. Он к тому же может раздать последние остатки бюджета "титушкам" и крымским уголовникам, как будто мало ему было абхазских, югоосетинских и приднестровских. Эти деньги он вырывает изо рта у собственного народа.
Нам не нужны памятники эпохи Сталина и Гитлера, которые карабкаются по трупам на постаменты, откуда их не стащишь иначе, чем ценой миллионов человеческих жизней. Наш будущий Майдан повторит те же слова: "Банду - геть!".
Валерия Новодворская, 05.03.2014
http://grani.ru/opinion/novodvorskaya/m.226185.html
Теперь вы поняли, господа спортсмены и болельщики, зачем надо было бойкотировать Олимпиаду? Если Гитлер еще подождал два года до аншлюса, то Путин оказался таким прытким, что не дал даже начаться паралимпийской части этого праздничка зевак, имперцев и ликующей гопоты. Войну он устроил прямо назавтра. Никто не верил. Не ждал и не гадал. "В несчастье всегда веришь потом", - сказал Сартр в пьесе "Дьявол и Господь Бог". Господь Бог, известное дело, с Украиной. А дьявол, как всегда, начиная с 1917 года, на нашей стороне.
В 1968 году мой отец и его интеллигентные друзья гадали: возможно ли? Введут или не введут? Дубчек в Чиерне-над-Тисой клялся в верности социализму и Варшавскому блоку. И интеллигенты решили: нет, невозможно, не введут. А они ввели!
О причинах мы узнали очень скоро. Причина первая: Дубчек, запуганный в Москве, запретил народу сопротивляться. В 1987 году, на встрече демократов Восточной Европы (грузины, украинцы, литовцы, поляки, чехи и прочие жертвы коммунизма), которая прошла на квартире писателя-диссидента Льва Тимофеева (в залах отказали: то мыши съели, то тараканы наползли, то крышу молнией пробило), мы узнали продолжение. Чехи сказали нам, что они двадцать лет проклинали себя за ошибку, за то, что подчинились, не послали Дубчека куда подальше и не взяли в руки оружие. А Политбюро все просчитало: в 1938 году не сопротивлялись, значит, и в 1968-м не будут.
А вот насчет поляков в 1981 году было принято другое решение, и Ярузельский со своим военным положением ни при чем. Про поляков, которые все время восставали против Российской империи, прогнали Красную армию в 1920-м, ходили в 1939-м в кавалерийские атаки на немецкие танки и подняли Варшавское восстание (у них даже гетто восстало!), было точно известно, что они будут воевать и Запад встанет на дыбы и на уши.
Путин же ничего считать не стал. Он, очевидно, прогулял все лекции по советской истории. Кляня погибших еще до его рождения бандеровцев, он, видно, думал, что они в лесах не воевали, а ягоды собирали. Что предстоит война с 50-миллионной страной, что будут реки крови, что наш вермахт этим куском подавится, что Россию Запад просто свяжет и сдаст в сумасшедший дом, он не вычислил. Непроходимая, фантастическая глупость. Которая, да простит меня Алексей Навальный, куда хуже воровства.
Про вторую причину я услышала от институтского преподавателя истории КПСС - это в 1968 году. И это же "основание" озвучил один мрачный тип из ночной аналитической программы РБК - на днях, через 46 лет. В 1968 году нам сказали, что на границе с Чехословакией стояли танки ФРГ и, если бы мы не вошли, вошло бы НАТО. Результаты этой "профилактики" известны: Чехия и Словакия вошли в НАТО, и Чехия сама просила разместить на своей территории систему ПРО США. А мрачный тип сказал, что если бы мы не поперлись в Украину, то туда пришло бы НАТО. Результаты тоже легко просчитать: Черноморский флот сгонят с квартиры (пусть таких "гостей" на кладбище ищут), корабли превратятся в "летучих голландцев" и будут скитаться по океанам и морям, Украина вступит в НАТО, а от России будут шарахаться как от зачумленной.
Путин сел в лужу и посадил туда нас, никаким "человеком года" ему больше не быть, и роль шута горохового отныне его главное амплуа. Мировую общественность, похоже, теперь больше всего волнует, будет ли кому его вязать, если он вздумает схватиться за ядерный чемоданчик. Или опять подчинятся, как 87 попугаев из Совета Федерации? Если это и болезнь, то не душевная, а политическая. Болезнь наглых, зарвавшихся, распустившихся диктаторов. Гитлер, Сталин, Пол Пот, Кимы, Чены и Иры, Саддам Хусейн. Здесь лечение - жесткие санкции, международная изоляция, Нюрнбергский или Гаагский трибунал.
Путин выставил Россию к позорному столбу и второй раз бросил мир на грань ядерной катастрофы, как во времена Карибского кризиса. Стучать башмаком по международным договорам, подражая Никите Сергеевичу, показывать "кузькину мать" мировому сообществу - этого не позволят никому. Путин просто жаждет столкнуться с НАТО, у него боеголовки чешутся.
Но помните Гофмана? Крошку Цахеса тоже боялись, им восхищались, его чтили. А потом фея отняла у него свой дар гипнотического воздействия - и все увидели, что он урод и юрод. Мы еще много интересного услышим от Запада о своем "национальном лидере". Скажи мне, кто твой лидер...
К тому же над ним открыто издевается интернет. Философ Лао-цзы еще две с половиной тысячи лет назад сказал, что хорошего правительства не замечают, плохое правительство ненавидят, но самое худшее правительство - это то, над которым смеются.
Есть у Мориса Дрюона роман "Когда король губит Францию". Нам впору писать продолжение: "Когда президент губит Россию". С таким аникой-воином становится опасно жить партийными и беспартийным, левым и правым, военным и штатским, либералам и консерваторам.
Путин должен немедленно уйти в отставку, 87 пособников военного преступления из Совета Федерации следует распустить вместе с Госдурой. Пусть идут играть в стрелялки на компьютере, а то мы проиграем не только войну - планету.
Медведев сумеет хотя бы назначить правительство, которое начнет нас вытаскивать из крысиной норы, куда мы загнаны штурмбанфюрером России? Алексашенко, Кудрин, Касьянов, Ирина Прохорова, старый друг Немцов... Медведев, конечно, тоже должен уйти, и за это мы за ним не погонимся. А потом - выборы. Наш последний шанс.
Куда уйдет Путин, это уже его трудности. Атолл Науру - и тот не возьмет.
А оппозиция должна требовать немедленной путинской отставки. Он к тому же может раздать последние остатки бюджета "титушкам" и крымским уголовникам, как будто мало ему было абхазских, югоосетинских и приднестровских. Эти деньги он вырывает изо рта у собственного народа.
Нам не нужны памятники эпохи Сталина и Гитлера, которые карабкаются по трупам на постаменты, откуда их не стащишь иначе, чем ценой миллионов человеческих жизней. Наш будущий Майдан повторит те же слова: "Банду - геть!".
Валерия Новодворская, 05.03.2014
http://grani.ru/opinion/novodvorskaya/m.226185.html
Прикреплённые файлы