Немного истории.Денежно-кредитная система США
В XVIII в. денежное обращение на американском континенте обслуживалось главным образом иностранными деньгами — английскими фунтами стерлингов и испанскими серебряными долларами. В 1785 г. конгресс объявил национальной денежной единицей доллар; в 1792г. была принята система биметаллизма: доллар свободно чеканился из золота и серебра.
Несмотря на существование биметаллизма, наличноденежные платежи во второй трети XIX в. обслуживались преимущественно золотыми деньгами и неполноценной разменной монетой. Выпуск банкнот в течение длительного времени производился децентрализованно частными банками.
В 1859 г. в обращении находилось 5400 видов банкнот, выпускаемых более чем 1000 банков. Вместе с тем правительство США еще в XVIII в. начало практиковать эмиссию неразменных бумажных денег без реального обеспечения. В период войны за независимость выпускались «континентальные билеты», которые к концу века совершенно обесценились. В годы гражданской войны Севера с Югом (1861—1865 гг.) казначейство выпустило для покрытия военных расходов «билеты Соединенных Штатов», получившие за их зеленый цвет название «гринбеки» («зеленые спинки»). К 1866 г. их количество превысило 325 млн. долл., что составило половину наличных денег в стране. Избыточная эмиссия денег привела к их сильному обесценению.
В XVIII — XIX вв. предпринимались попытки централизовать и упорядочить денежную эмиссию. Правительство дважды (в 1791 и 1816 гг.) учреждало эмиссионные институты для выпуска банкнот, но эти меры оканчивались неудачей. В 1863 г. была создана система национальных банков, подчиненных федеральному законодательству. Им предоставлялось право выпуска банкнот под обеспечение государственными ценными бумагами. Одновременно эмиссия банкнот штатными банками облагалась ежегодным 10%-ным налогом, что привело к ее ликвидации в течение нескольких лет.
В 1873 г. была отменена свободная чеканка серебра. Возобновление чеканки серебра под. нажимом владельцев серебряных рудников не изменило сложившейся практики размена денежных знаков только на золото. Актом 1900 г. в США был официально введен золотой стандарт; золотое содержание доллара установлено на уровне 1,50463 г.
Федеральный резервный акт и реорганизация системы банкнотной эмиссии
Основным дефектом сложившейся в США к началу XX в. системы денежной эмиссии была ее неэластичность. В периоды кризисов, когда возникала острая нехватка денег, обращались различные заместители вплоть до сертификатов расчетных палат и почтовых марок. Положение усугублялось тем, что главным обеспечением банкнот национальных банков были государственные ценные бумаги. Изменение суммы государственного долга автоматически изменяло базу эмиссии.
Американский капитализм нуждался в контролируемой правительством и эластичной системе денежной эмиссии. В этом и заключалась одна из главных целей Федерального резервного акта 1913 г., которым учреждалась система 12 федеральных резервных банков, территориально расположенных в особых («резервных») округах. Деятельность этих банков координировалась правлением в Вашингтоне. Федеральные резервные банки, действуя как сово< купный центральный банк, наделены монопольным правом эмиссии банкнот — федеральных резервных билетов, которые первоначально обеспечивались коммерческими и банковскими акцептами. С 1917 г. было введено также 40%-ное покрытие банкнот золотом. К 1920 г. количество федеральных резервных билетов превысило все другие виды наличных денег в стране. Система вексельного и металлического обеспечения не устраняла дефектов капиталистического денежного механизма в силу резких колебаний потребности в платежных средствах при сменах фаз промышленного цикла. Кроме того, с развитием государственно-монополистического капитализма денежная эмиссия все более использовалась как инструмент антициклического регулирования. Центральный банк стремился к расширению рамок и большей свободе в эмиссии платежных средств. В этой связи в 1932 г. был принят закон Гласе — Стигалла, разрешивший использовать в качестве обеспечения банкнот государственные ценные бумаги.
Отмена золотого стандарта в 1933 г. и девальвация доллара в 1934 г
В годы первой мировой войны США в отличие от западноевропейских стран не отменяли размена банкнот на золото. Но количество золотых монет в обращении резко уменьшилось. Расчеты банкнотами и чеками заняли доминирующее место. Еще до кризиса 1929—1933 гг. подавляющая часть золотых денег была тезаврирована частными владельцами и банками, причем последние вносили золото в федеральные резервные банки в качестве резерва по депозитам.
Мировой экономический кризис 1929—1933 гг. дал толчок к огромной тезаврации наличных денег. Вкладчики потребовали от банков размена депозитов на наличные деньги, в том числе и на золото. Акт от 30 января 1934 г. узаконил отмену золотого стандарта и девальвировал доллар, снизив его золотое содержание с 1,50463 до 0,888671 г чистого золота. Покупная цена золота казначейством США была соответственно повышена с 20,67 долл. до 35 долл. за тройскую унцию. Гражданам и юридическим лицам США было запрещено владеть золотом в монетарной форме. Размен денег на золото отменялся. Согласно акту 1934 г. централизованный золотой запас федеральных резервных банков был передан казначейству по старой цене (20,67 долл. за унцию). Взамен федеральные резервные банки получили золотые сертификаты, служившие обеспечением банкнотной эмиссии. Казначейство ока--залось обладателем золотого запаса, который в результате переоценки увеличился на 2,8 млрд. долл. За счет этой суммы был создан стабилизационный валютный фонд для регулирования курса доллара на внешних рынках. Вместе с тем акт 1934 г. уполномочивал казначейство продавать золото иностранным официальным учреждениям (правительствам и казначействам) по цене 35 долл. за унцию.
Инфляция в период и после второй мировой войны
В годы второй мировой войны денежно-кредитная система США широко использовалась для финансирования военных расходов правительства.
Банки скупили огромную часть выпущенных государственных облигаций; у ФРС к концу 1945 г. портфель облигаций федерального правительства составил 23,3 млрд. долл. (против 2,5 млрд. долл. в 1939 г.), у коммерческих банков— 93,8 млрд. долл. (12,7 млрд. долл. в 1939 г.). Оборотной стороной этого процесса был выпуск в обращение большой массы платежных средств. В 1945 г. совокупная сумма денежных средств в обращении достигла 103 млрд. долл. против 32,4 млрд. долл. в 1939 г., причем сумма наличных денег увеличилась почти в пять раз (с 5,7 млрд. до 26,3 млрд. долл.), а банковские депозиты до востребования—в три раза (с 26,7 млрд. до 76,8 млрд. долл.).
Несмотря на резкое повышение потребности в платежных средствах (увеличение тезаврации денег, крупные наличноденежные платежи военнослужащим, вывоз денежных знаков за границу и т. д.), сокращение товарооборота в сочетании с усиленной эмиссией привело к избытку денег в обращении. Это явилось важной причиной инфляции в период войны и в первые послевоенные годы. Введение контроля над ценами не давало возможности открыто проявиться инфляции; она нашла выражение в повышении спроса на товары и в огромном росте цен на черном рынке. Но с отменой контроля над ценами в 1945 г. цены на товары резко подскочили вверх; индекс розничных цен повысился за 1945—1948 гг. на на 33,7%.
Развитие инфляционного процесса шло под влиянием не только денежных факторов. Большую роль играли политика повышения цен монополиями, периодическая нехватка сырья и материалов, внешнеэкономические факторы и т. д.
Участие США в войне во Вьетнаме привело к резкому росту военных расходов, в финансировании которых широкое участие приняла кредитно-денежная система.
С 1965 по 1975 г. портфель государственных облигаций у федеральных резервных банков возрос на 47,6 млрд. долл., банкнотная эмиссия — на 35 млрд. долл. Это способствовало повышению цен: индекс розничных цен (1967 г. = 100) повысился с 94,5 до 161,2, т. е. на 70%. Покупательная сила доллара снизилась до 62,3% по сравнению с 1967 г.
Конец 60-х — начало 70-х годов характеризовались значительным ухудшением валютных позиций США и крупным пассивом платежного баланса. Золотой запас страны, накопленный США а период войны и в первые послевоенные годы за счет огромного превышения экспорта над импортом, начал сокращаться. С 1949 по 1976 г. золотой запас казначейства (куда не входит золото стабилизационного фонда) сократился с 24,6 млрд. до 11,17 млрд. долл. В конце 60-х годов, когда золотой запас приближался к границе 25%-ного обеспечения внутренней эмиссии, обязательное золотое покрытие доллара было отменено. В декабре 1971 г. после 37 лет поддержания неизменным металлического паритета доллара он был девальвирован: золотое содержание доллара понизилось на 7,9% и соответственно официальная покупная цена золота была установлена на уровне 38 долл. за унцию. В феврале 1973 г. последовала новая девальвация. Золотое содержание доллара снизилось еще на 10%, официальная цена золота повысилась до 42,22 долл. за унцию.
В 1975 г. американское правительство разрешило своим гражданам покупать золотые монеты и слитки. Были проведены два аукциона, имевшие целью снизить розничную цену золота и ускорить процесс его демонетизации. Но эта задача не была достигнута: золото и поныне используется в международном обороте в качестве резервного актива и средства обеспечения кредитов.
Современная структура денежного обращения
В США имеются три основных эмитента денег: казначейство, центральный банк (ФРС) и коммерческие банки. Казначейство выпускает мелкокупюрные денежные билеты (достоинством 1 — 10 долл.), а также серебряные доллары и разменную (неполноценную) монету. Казначейская эмиссия составляет 11 % наличноденежной массы, причем подавляющая ее часть приходится на монеты. Главным средством наличноденежного оборота в стране служат банкноты федеральных резервных банков.
Третий вид эмиссии — деньги безналичного (межбанковского) оборота. В денежной массе они представлены депозитами до востребования. Чек служит средством передачи депозита одним владельцем другому. В целом денежная масса примерно на 70% состоит из денег безналичного оборота. О масштабах использования этого вида платежных средств говорит тот факт, что в 1974 г. в США насчитывалось 94 млн. депозитных счетов. Безналичным путем осуществляется свыше 90% всех платежей в американской экономике.
В долговременном аспекте (если учесть тенденции с XIX в.) удельный вес наличных денег снизился. Но в период войны и в последние полтора десятилетия их доля возросла. Это было связано со специфическими военными явлениями (повышенная тезаврация и т. д.), а в последние годы — с изменившейся структурой потребления, распространившейся системой торговых автоматов и т. п.
Ускоренный рост денежной массы (с 36,8 млрд. долл. в 1939 г, до 295 млрд. долл. в 1975 г.) явился одним из факторов обострения инфляции. Значительную роль в этом процессе сыграло изменение скорости обращения денег. Если принять за ориентир скорость обращения средств на банковских депозитных счетах (отношение дебетовых списаний к среднему остатку), то с 1964 по 1975 г. скорость возросла в 2,5—2,8 раза (в крупных нью-йоркских банках — в 3,7 раза). Увеличение скорости обращения денег было связано как с факторами структурного порядка (расширение безналичных расчетов, применение ЭВМ и новых средств передачи информации), так и с изменениями конъюнктуры (например, повышением нормы процента). Эти процессы приводили к ускорению роста цен, так как повышение скорости обращения денег при прочих равных условиях эквивалентно дополнительной эмиссии платежных средств.
Кредитная система
Особенности исторического развития. Специфической чертой американской банковской системы была ее раздробленность и отсутствие центрального банка вплоть до начала XX в.
По данным американского экономиста Р. Голдсмита, за 1800— 1850 гг. количество коммерческих банков возросло с 28 до 700, а их активы — с 40 млн. до 800 млн. долл. Это были годы финансовых злоупотреблений и хаоса, часто происходили крахи мелких банков.
В 1863 г. правительство учредило систему национальных банков, которые подчинялись контролеру денежного обращения в Вашингтоне. Устанавливался минимальный размер капитала этих банков, их периодическая отчетность перед федеральными властями. Важным условием было требование о создании банками обязательных резервов для обеспечения банкнот и депозитов. Банки резервных городов были обязаны держать 25%-ный резерв в виде наличных денег или сумм на корреспондентских счетах против своих обязательств по банкнотам и депозитам. Для провинциальных банков норма резервов была установлена на уровне 15%.
Создание национальных банков не устранило недостатки кредитной системы США, неэластичность эмиссии платежных средств и неустойчивость мелких кредитных учреждений. Более того, введение обязательных резервов для обеспечения банкнот и депозитов усиливало финансовые трудности в периоды денежно-кредитных кризисов. Провинциальные банки предпочитали держать резервы в форме остатков на счетах в более крупных банках-корреспондентах, а те в свою очередь помещали средства в банках Нью-Йорка и Чикаго. В результате в периоды кризисов возникал массовый отлив средств из крупных финансовых центров, что усугубляло панику среди вкладчиков и приводило к массовым крахам банков.
Федеральная резервная система (ФРС)
Непосредственной целью Федерального резервного акта 1913 г. было создание центрального банка в виде системы 12 федеральных резервных банков для упорядочения денежной эмиссии, концентрации банковских резервов, контроля над деятельностью кредитных институтов.
В настоящее время наиболее влиятельным является Федеральный резервный банк Нью-Йорка. На его долю приходится свыше 1/4 всех активов федеральных резервных банков, тогда как остальные банки имеют от 2 до 6% активов каждый.
Членами ФРС по акту 1913 г. являются все национальные банки, а по Банковскому акту 1935 г. — и штатные банки с депозитами не менее 1 млн. долл. В члены ФРС могут вступить более мелкие штатные банки, удовлетворяющие ряду требований. Члены ФРС обязаны подписаться на акции федеральных резервных банков в размере не менее 6% собственного оплаченного капитала. Кроме того, установлены минимальные нормы резервов, которые банки-члены обязаны хранить на счетах в федеральных резервных банках. Эти нормы сначала были неизменными, а затем начали периодически изменяться по решению Совета управляющих. В декабре 1975 г. нормы резервов в зависимости от размера депозитов банка составляли от 7,5 до 16,5% для вкладов до востребования и от 3 до 6% для срочных вкладов.
Органы управления ФРС, помимо Совета управляющих, включают комитет по операциям на открытом рынке, совещательный комитет и правления отдельных федеральных резервных банков. Совет управляющих (до 1935 г. — Федеральное резервное управление) состоит из семи членов, назначаемых на срок в 14 лет президентом США и утверждаемых сенатом. В функции Совета входят: надзор за деятельностью федеральных резервных банков, назначение их президента и вице-президента; контроль за эмиссией банкнот; утверждение нормы обязательных резервов и учетных ставок, устанавливаемых отдельными федеральными банками; выработка принципов денежно-кредитной политики и ряд других.
Комитет по операциям на открытом рынке осуществляет покупку и продажу государственных облигаций через Федеральный резервный банк Нью-Йорка.
Правление каждого федерального резервного банка состоит из представителей банков-членов (три директора), Совета управляющих (три директора) и промышленников данного региона (три директора).
В настоящее время ФРС объединяет 40% всех коммерческих банков США, которым принадлежит 77% депозитов. Многие мелкие банки воздерживаются от вступления в ФРС, так как не хотят отказаться от взимания комиссии за каждый оплачиваемый ими чек, что несовместимо с членством в ФРС. В целом ФРС, несмотря на сохранение элементов децентрализации, способствовала концентрации банковского капитала. Она является важным инструментом государственно-монополистического регулирования экономики.
Коммерческие банки
В 1975 г. в США насчитывалось 14,6 тыс. банков; по сравнению с 1925 г. их количество уменьшилось почти вдвое (с 27,8 тыс.).
Централизации банковской системы способствовали массовые крахи банков в 30-х годах, слияния и поглощения, быстрый рост филиальной сети. Особенно резко сократилось число штатных банков (с 19,8 тыс. в 1925 г. до 9,8 тыс. в 1974 г.; из них только 1072 являлись членами ФРС). Количество национальных банков тоже уменьшилось и составляет 4,7 тыс. (в 1925 г. 8 тыс.); все они являются членами ФРС.
В банковской системе США господствуют крупнейшие монополистические банки при сохранении видимости раздробленности. Так, в 1974 г. на долю 50 крупнейших банков (менее 0,5% всех банков) приходилось 37,3% активов банковской системы. В послевоенный период широко применяются в США такие формы централизации капитала, как создание филиалов и банковских холдинг-компаний, корреспондентские связи.
Банковское законодательство США запрещает открытие отделений за пределами штата, где находится главная контора банка. В ряде штатов банкам вообще не разрешается иметь отделения. Крупные монополии, будучи ограничены в возможности развертывания филиальной сети, пытаются обойти запрет путем создания многобанковских систем. К ним относятся банковские холдинг-компании и системы цепной связи. Холдинг-компания скупает акции юридически независимых банков и ставит их под контроль какого-нибудь крупного монополистического банка. Системы цепной связи контролируются не компанией, а отдельными лицами, которые приобретают акции банков в определенном районе.
После второй мировой войны в США появились такие гигантские банковские холдинги, как «Норсуэст корпорейшн», «Уэстерн бэнк корпорейшн» и другие, под контролем которых находятся десятки и сотни кредитных учреждений. Долгое время в сферу контроля федеральных властей не входили однобанковские холдинг-компании. Бурный рост этих учреждений наблюдается с конца 60-х годов. Дело в том, что холдинг-компании являются удобной ширмой для обхода ряда законодательных запретов (например, покупка акций небанковских компаний — страховых, потребительского кредита и т. д.). Однобанковские холдинг-компании были организованы в последние годы многими наиболее крупными банками США, в том числе такими, как «Чейз Манхэттэн бэнк», «Сити бэнк» и др.
Наряду с изменениями в структуре банковской системы и тенденцией к укрупнению банков претерпели изменения и операции банков. В начале XX в. главной статьей активов коммерческих банков были краткосрочные ссуды торгово-промышленным предприятиям. В 20-х годах резко повысился удельный вес инвестиций в-ценные бумаги и выдача ссуд под эти бумаги, что было связано с биржевым бумом, который окончился крахом в 1929 г. В период второй мировой войны подавляющую долю активов составляли облигации казначейства, тогда как ссуды промышленным компаниям не превышали 15—16% всех активных операций.
В послевоенный период значительно повысилась доля ссудных операций, и в них видное место заняли ссуды торгово-промышленным компаниям на длительные сроки (от трех до восьми — десяти лет).
Специфической чертой послевоенного периода был также быстрый рост различных форм кредитования конечного потребления. Задолженность по ссудам коммерческих банков, выдаваемым для покупки товаров в рассрочку, возросла с 745 млн. долл. в 1945 г. до 16,7 млрд. долл. в 1960 г. и 73,2 млрд. долл. в 1975 г.
Важной чертой послевоенного развития американских банков было значительное расширение масштабов их операций в международном экономическом обороте. Экспансия крупнейших банковских монополий за рубежом происходила в форме открытия заграничных филиалов, приобретения доли в капитале заграничных банков, участия в многонациональных консорциумах и т. д.
В I960 г. восемь американских банков-гигантов имели 149 отделений за границей, из которых более половины (82) принадлежали «Сити бэнк». В 1973 г. уже 125 банков имели 699 отделений за границей, в том числе 156 в странах Западной Европы (52 — в Великобритании). Активы этих отделений равнялись 122 млрд. долл. (против 9,1 млрд. долл. в 1965 г.) Крупные иностранные банки в свою очередь расширяют филиальную сеть в США: количество их американских отделений возросло за 1965—1974 гг. с 49 до 62, а активы — с 4,8 млрд. до 29,5 млрд. долл. Одним из крупнейших иностранных филиалов в США является принадлежащий западноевропейскому банковскому консорциуму «Европейско-Американский банк».
Что касается участия в таком новом виде международных монополий, как многонациональные банки (МНБ), то из десяти созданных к началу 1976 г. МНБ американские банки участвуют лишь в двух — «Орион» (наряду с канадским, японским, английским, итальянским и западногерманским капиталом) и «Интернэшнл знерджи бэнк» (вместе с английским, канадским, западногерманским, голландским, итальянским капиталом).
Заграничные операции приносят банкам, осваивающим международные рынки капиталов, крупные прибыли.
Специальные кредитные институты
Послевоенный период отмечен значительным повышением роли специализированных учреждений на рынках ссудного капитала. Их быстрый рост связан с процессами дальнейшей дифференциации функций кредитных институтов, специализацией кредитного рынка, ориентирующегося на обслуживание различных групп заемщиков, острейшей борьбой за сбережения долгосрочного характера и рядом других причин.
Коммерческие банки продолжают оставаться самой крупной категорией кредитных институтов. Но роль специализированных учреждений резко повысилась.
Большинство специализированных институтов возникло в XIX в., но тогда они намного уступали коммерческим банкам, которые благодаря своим эмиссионным функциям и повышенному спросу на краткосрочный капитал стали наиболее популярным и быстро растущим видом кредитных учреждений.
Что касается привлечения сбережений, то до 80-х годов XIX в. в этой области господствовали взаимно-сберегательные банки. В 1880 г. на них приходилось 60% долгосрочных капиталов, аккумулированных кредитной системой. Основную часть привлеченных средств взаимно-сберегательные банки вкладывали в ипотечные ссуды под залог недвижимости. С XX в. с ними конкурируют ссудо-сберегательные ассоциации, которые предоставляли кредит под залог жилых строений. Росту ссудо-сберегательных ассоциаций в значительной мере способствовало законодательство 30-х годов, создавшее льготные условия для финансирования строительства жилых домов. В настоящее время ссудо-сберегательные ассоциации намного обогнали своих конкурентов. Кредитные союзы, которые тоже мобилизуют сбережения, уступают другим учреждениям. Они специализируются на выдаче мелких ссуд.
Видное место в кредитной системе США занимают страховые компании.
В первой половине XIX в. страхование имущества было более распространено, чем другие виды страхования. Однако к 1900 г. на первое место по объему привлекаемых сбережений вышли компании по страхованию жизни. В настоящее время страховые компании привлекают огромные денежные средства.
Они ежегодно предоставляют рынку ссудных капиталов 18— 20 млрд. долл. аккумулированных долгосрочных сбережений. Главный объект инвестирования страховых сумм — облигации корпораций, ипотеки, государственные ценные бумаги.
Острая конкуренция захватила сферу потребительского кредита, где наиболее активны коммерческие банки и финансовые компании.
Первоначально коммерческие банки неохотно кредитовали покупку товаров в рассрочку. Поэтому в 20-х годах, когда крупные промышленные компании (главным образом автомобильные) начали учреждать филиалы для продажи их продукции в кредит, у этих филиалов по существу не было конкурентов. Их количество за 1921—1925 гг. увеличилось с нескольких десятков до 1700. Так, крупные финансовые компании по кредитованию торговцев — «Дженерал моторз аксептэнс корпорейшн», «С. И. Т. файнэншл корпорейшн» и «Коммершл кредит компани» — первоначально возникли как филиалы автомобильных компаний. Быстро росли и компании мелкого потребительского кредита, которые сосредоточивают у себя значительную часть потребительских ссуд.
Пенсионные фонды корпораций стали играть важную роль на рынке ссудных капиталов после второй мировой войны.
С 1950 по 1960 г. их капиталы, образованные из взносов предпринимателей и рабочих, возросли более чем в четыре раза, а с 1961 по 1975 г. утроились, превысив 150 млрд. долл. Средства пенсионных фондов вкладываются в акции (более 70% всех активов в 1975 г.) и облигации корпораций. В этом отношении они конкурируют с инвестиционными компаниями, которые, покупая акции торгово-промышленных и транспортных фирм, выпускают на рынок собственные обязательства. Последние охотно покупаются мелкими держателями, стремящимися к диверсификации и уменьшению риска.
Значение дилеров и брокеров по операциям с ценными бумагами определяется их посредническими функциями, участием в размещении новых выпусков ценных бумаг и в торговле старыми выпусками. Их роль в механизме господства финансового капитала исключительно велика.
Государственно-монополистический капитализм в кредитной системе
Государственные кредитные учреждения в США возникли преимущественно в тех сферах, где частный капитал считал кредитование неприбыльным или рискованным делом. Имеется развитая система сельскохозяйственного кредита, учреждения по кредитованию внешней торговли и учреждения, занимающиеся предоставлением гарантий по кредитным обязательствам частно-капиталистических компаний.
Кредитованием фермеров занимаются: 1) 12 федеральных земельных банков, учрежденных в 1916 г. по одному в особых зе-. мельных округах; они выдают долгосрочные ссуды как через сельскохозяйственные кредитные кооперативы, так и непосредственно фермерам под закладную, которая служит обеспечением облигаций самих земельных банков; 2) 12 федеральных банков среднесрочного кредита, созданных в 1933 г. за счет взносов казначейства; банки предоставляют ссуды на срок до трех лет; средства мобилизуются путем продажи собственных обязательств сроком от 3 до 12 месяцев; 3) 12 федеральных корпораций по кредитованию производства; учреждены в 1933 г. и предназначены для выдачи краткосрочных ссуд (до одного года) через систему кредитных фермерских кооперативов; 4) центральный банк для, кооперативов в г. Вашингтоне и 12 банков для кооперативов; учреждены в 1933 г.; выдают долгосрочные и краткосрочные ссуды на разнообразные цели (реализация урожая, строительство складских помещений и т. д.); 5) Корпорация товарного кредита, основанная в 1933 г. с целью «поддержания» цен на сельскохозяйственную продукцию (кукурузу, хлопок, рис, пшеницу, табак). Если рыночные цены падают ниже обусловленного уровня, фермер передает корпорации урожай по фиксированной цене. Продукты хранятся на складах корпорации и могут быть впоследствии реализованы. Запасы корпорации часто служили источником американской «помощи» развивающимся странам.
Экспортно-импортный банк был учрежден в 1934 г. для финансирования внешнеторговой экспансии американских монополий. Он предоставляет кредиты как экспортным фирмам в США, так и иностранным импортерам американских товаров. Банк является также агентом правительства по предоставлению займов и «помощи» иностранным государствам и играет большую роль в проникновении американского капитала в экономику других стран.
Денежно-кредитная политика
Регулирующая деятельность центрального банка США направлена преимущественно на борьбу с периодическими колебаниями хозяйственной конъюнктуры. В послевоенный период ФРС при осуществлении своей политики ориентировалась на состояние денежного рынка, т. е. использовала в качестве главного ориентира уровень процентных ставок.
В конце 60-х годов с усилением инфляционных тенденций в американской экономике центральный банк несколько изменил ориентацию, применив более жесткий контроль над динамикой денежной массы при одновременном ослаблении внимания к колебаниям процентных ставок. С 1972 г. комитет ФРС по операциям на открытом рынке начал устанавливать на предстоящие один-два месяца «допустимые границы» изменения величины денежной массы, а также банковских резервов, представляющих «базу» депозитной экспансии. Однако вскоре стало ясно, что центральный банк США не может нейтрализовать влияние многих стихийных факторов и обеспечить запланированные темпы увеличения денежной массы. Вместе с тем резкие колебания рыночных процентных ставок заставили ФРС вновь вернуться к тактике контроля над состоянием денежного рынка, ослабить ориентацию на рост денежых агрегатов в качестве основного принципа политики. Председатель ФРС А. Берне неоднократно указывал на практическую невозможность для центрального банка обеспечить «плавное» увеличение показателя денежной массы, на слабую эффективность денежно-кредитных мер в условиях, когда быстрое развитие инфляции сочетается с кризисными явлениями в американской экономике.
Тем не менее ФРС по требованию конгресса с 1975 г. начала определять допустимые пределы колебаний темпов роста различных денежных агрегатов и некоторых видов процентных ставок. На 1976 г. установлены следующие ориентиры: среднегодовой темп роста M1 —от 4,5 до 7,5%, М2 —от 7,5 до 10,5%, М3 —от 9 до 12%. Но, как показывает практика 1975 г., изменение денежной массы в обращении далеко выходит за рамки этих ориентиров. Попытки центрального банка жестко контролировать денежное обращение и посредством этого состояние хозяйственной активности вновь оказываются малоэффективными.

Хроника объявленной катастрофы
1 июня 2011 года американский Конгресс подавляющим большинством голосов отклонил законопроект, позволяющий увеличить лимит государственного долга на 2,4 триллионов долларов. Администрация Барака Обамы потерпела очередное унизительное поражение. Не подействовали ни уговоры, ни призывы к партийной дисциплине (часть демократов голосовала вместе с республиканцами), ни даже угрозы - представители Белого Дома напоминали, что в случае поражения законопроекта уже в начале августа власти США будут вынуждены объявить дефолт по ряду своих обязательств.
На самом деле дефолт Соединенным Штатам не грозит, по крайней мере - в ближайшее время. Просто американскому правительству придется резко сократить расходы или вернуться в Конгресс с новыми предложениями. Обама вынужден будет пойти на соглашение с республиканским большинством, вопрос лишь в том, какова будет цена этого компромисса.
Консервативное большинство Конгресса требует изменить финансовую политику Америки, ограничить эмиссию доллара и бесконечные правительственные заимствования на финансовых рынках, грозящие поставить Соединенные Штаты в такое же положение, в каком оказалась Россия в конце правления Ельцина. Как известно, постоянно растущие российские государственные обязательства превратились в самую настоящую финансовую пирамиду, которая на глазах у всего мира рухнула в 1998 году. На сей раз в таком же положении оказываются США. Но Америка это не Россия, и нет причин ожидать повторения русского сценария за океаном. В отличие от правительства Ельцина, которое пыталось ограничить денежную массу настолько, что люди в стране месяцами не видели денег, американские власти совмещают активное заимствование на кредитном рынке с не менее активным печатанием долларов, которые затем расползаются по мировой экономике, подпитывая всевозможные спекуляции и поддерживая неоправданно высокую цену на нефть.Таким образом, удерживая на плаву собственную финансовую систему, Америка одновременно поддерживает российские корпорации, китайских экспортеров и европейских банкиров. Однако бесконечно долго это продолжаться не может. Оборотной стороной американской денежной экспансии оказывается повсеместное вздорожание продовольствия, рост цен на недвижимость и превращение многих товаров повседневного спроса в недоступную роскошь для значительной части населения планеты (только наивные люди думают, будто зерно существует для того, чтобы его употребляли в пищу, а квартиры, чтобы в них жить, на самом деле всё это - инвестиционные инструменты). Пока экономический кризис гонят в дверь, лезет в окно. Экономические издержки стабилизации оборачиваются политическими потрясениями. А в самих Соединенных Штатах, похоже, достигнуты пределы финансовой экспансии. Государство не может продолжать действовать в прежнем ключе, не рискуя обвалить собственную банковскую систему и обесценить национальную валюту. Строительство американской пирамиды должно быть остановлено до того, как она рухнет естественным образом, повторяя судьбу аналогичных финансовых конструкций в менее богатых и могущественных странах.
Позиция консервативных республиканцев продиктована элементарным здравым смыслом, и переубедить их не удастся, если только администрация Обамы не пойдет на очень значительные уступки, фактически сменив курс финансовой политики. Того же требуют от США и их союзники в Западной Европе. Поворот неизбежен.
Каким бы образом ни разрешился конфликт Конгресса и президентской администрации в США, он неизбежно повлияет на судьбу всего остального мира. Усилия по сокращению государственного долга и прекращение безудержной эмиссии доллара грозят обрушить американскую экономику в очередной спад. Но вряд ли это так уж волнует республиканцев. Во-первых, все прекрасно понимают, что спад неизбежен, а правительство Обамы лишь пытается оттянуть этот неприятный момент, одновременно накапливая нерешенные проблемы и усугубляя их. А во-вторых, если спад начнется сейчас, то виновным всё равно будут считать действующего президента - лишний козырь для республиканского кандидата на выборах 2012 года. Если Белый Дом заинтересован тянуть изо всех сил, то Конгресс намерен ускорить развязку. И все козыри сегодня в руках у лидеров Конгресса.

Причины кризиса глобальной валютно-финансовой системы
Современная архитектура глобальной валютно-финансовой системы характеризуется центральным положением доллара США, выполняющего функции мировой резервной валюты. Это положение стало следствием политического и экономического доминирования США в несоциалистическом мире в годы холодной войны, которое позволило ФРС США де-факто присвоить себе функцию монопольной эмиссии мировой валюты. Американский доллар приобрел этот статус в 1971 г. после одностороннего отказа США от выполнения своих международных финансовых обязательств по обмену доллара на золото по официальному курсу. Вследствие этого «валютного дефолта» была разрушена действовавшая после войны Бреттон-Вудская валютно-финансовая система, предполагавшая привязку валют ведущих несоциалистических стран к золоту и их эквивалентный обмен.
С тех пор обмен перестал носить эквивалентный характер, так как обменные курсы валют потеряли объективную меру и стали складываться исключительно под влиянием соотношения спроса и предложения. При этом центральное положение доллара США, фактически заместившего золото в качестве всеобщего эквивалента, поставило всю глобальную валютно-финансовую систему в зависимость от эмиссии этой валюты. Последняя ведется исходя из потребностей США без учета интересов других стран, что делает всю мировую систему зависимой от американской денежной политики. Углубляющийся кризис глобальной валютно-финансовой системы является закономерным следствием действующего в США механизма денежной эмиссии.
Механизм эмиссии долговых обязательств США напоминает действовавший в России в период сооружения пирамиды ГКО. Ежегодно американское казначейство при составлении проекта бюджета определяет объем денег, необходимый для покрытия его дефицита и погашения ранее взятых долговых обязательств. Затем Комиссия по ценным бумагам принимает решение об эмиссии соответствующего количества государственных облигаций. После этого правление Федеральной резервной системы, которое наполовину состоит из тех же принимающих решения лиц, определяет объем денежной эмиссии, необходимый для приобретения этих облигаций. Коммерческие банки под залог этих обязательств получают эмитируемые ФРС деньги под минимальный процент. Ключевым элементом этого механизма является процедура рефинансирования коммерческих банков под залог государственных ценных бумаг, которая и формирует основной канал эмиссии долларов. Таким образом, ФРС эмитирует деньги в целях финансирования государственного долга США. По этой технологии выпущено в обращение более 2\3 долларовой массы. Ее обеспеченность золотовалютными резервами не превышает сегодня 4%.

Описанный выше механизм эмиссии доллара США является разновидностью финансовой пирамиды. ФРС печатает деньги под долги американского правительства. Последнее занимает деньги для обслуживания и погашения ранее взятых долговых обязательств. Поскольку государственные расходы США растут быстрее доходов, и бюджет сводится с хроническим дефицитом, объем долга нарастает. Соответственно нарастает и денежная эмиссия. Это процесс с ускорением, напоминающий движение снежной лавины. Он начался с 1971 года после того, как руководство США отказало Франции в обмене долларов на золото и тем самым разрушило действовавшую до того времени мировую систему валютно-финансовых отношений, основанную на золотом стандарте, ограничивавшем денежную эмиссию свободно конвертируемых валют ведущих капиталистических стран. С тех пор США навязали своим союзникам по НАТО использование доллара вместо золота в качестве резервной валюты и начали печатать деньги исходя из своих нужд по финансированию государственных расходов. Тем самым они сделали все другие страны своими бесплатными кредиторами, получая сеньораж (эмиссионный доход) в глобальном масштабе. Учитывая, что более половины эмитируемых ФРС долларов обращаются за пределами США, последние живут в долг у всей планеты.

Маховик эмиссии долларов раскручивается все быстрее под давлением нарастающего национального долга США. Для его обслуживания, по имеющимся данным, приходится печатать более 2 млрд. долл. ежедневно. В отдельные периоды, которые происходят все чаще, эта величина увеличивается многократно. При этом в последние годы государственная финансовая система США регулярно оказывается в состоянии технического дефолта, и денежным властям приходится корректировать величину государственных займов и, соответственно, эмиссии долларов в сторону повышения. Таким образом, нарастает предложение долларов, объем которого определяется потребностями американского государства в новых займах для обслуживания и погашения ранее взятых долгов.
В свою очередь, спрос на доллары определяется потребностями мирового рынка в этой валюте, которая стала выполнять функции мировых денег. Этот спрос зависит от предпочтений инвесторов и объема операций, совершаемых в долларах. До недавнего времени он в решающей степени определялся американскими банками и корпорациями, наводнявшими долларами мировую экономику. Но по мере экономического роста развивающихся стран и падения экономического веса США спрос на доллары все в меньшей степени зависит от деловой активности американских корпораций. Разрыв между нарастающим предложением долларов и ограниченным спросом на них все время нарастает. Соответственно падает курс американской валюты. Инвесторы, использующие долларовые инструменты, теряют свои накопления. Падает доверие к доллару и он вытесняется другими валютными инструментами. Соответственно сокращается спрос на доллары и разрыв между ним и предложением долларов еще более увеличивается. Это вызывает дальнейшее падение курса доллара. С определенного момента у инвесторов начинается паника и происходит бегство от доллара. Его падение ускоряется и построенная американскими денежными властями финансовая пирамида вступает в фазу саморазрушения.
По оценкам экспертов (ж-л «Экономические стратегии», статья Л.Бабаян), 86% от $3,2 трлн.. ежедневных сделок на мировом финансовом рынке пока еще котируются в долларах. Хотя эта доля снижается (7 лет назад она составляла 90%), пока доллар сохраняет доминирующие позиции в мировом валютно-торговом обмене. Но основание долларовой пирамиды становится все уже на фоне лавинообразного нарастания американских долговых обязательств. Она держится на размещаемых в долларовых инструментах валютных резервах России, Китая и других развивающихся стран, совокупный объем которых составляет около 5трлн.долл, что вдвое меньше долговых обязательств американского государства. Эта пирамида может рухнуть как карточный домик в любой момент, похоронив значительную часть российских сбережений, легкомысленно вложенных в долларовые инструменты.
Эмиссия долларов в целях финансирования дефицита бюджета – основной, но не единственный канал денежного предложения ФРС. Последняя печатает деньги и для поддержания ликвидности банковской системы, и для кредитования сезонных расходов, и для рефинансирования государственных кредитных институтов, включая ипотечные фонды. Последний канал денежной эмиссии играл исключительно важную роль в поддержании экономического роста в США в последнее десятилетие. Жилищное строительство, финансируемое ипотечными кредитными институтами, было важнейшим локомотивом роста американской экономики, который вытащил ее после финансового краха новой экономики десятилетие назад. После банкротства ряда таких институтов, ставшего «спусковым крючком» нынешнего витка валютно-финансового кризиса, этот локомотив остановился. Оптимисты надеются, что появятся новые локомотивы экономического роста, способные вытащить американскую экономику из рецессии и стабилизировать за счет этого курс доллара.

Ограниченность антикризисных мер
Особенностью нынешней фазы кризиса является его распространения на ядро глобальной финансовой системы. До недавнего времени он разворачивался на ее периферии, затрагивая развивающиеся страны и маргинальные сегменты финансового рынка развитых стран. Реакция денежных властей США и международных финансовых организаций сводилась к мерам по расширению долларового пространства и, соответственно, увеличению спроса на американскую валюту. Делалось это путем либерализации национальных валютных рынков кризисных стран и увеличения предоставляемых им кредитов под обязательства по открытию их экономик для международного капитала. Таким образом для стабилизации глобальной валютно-финансовой системы были использованы экономики стран Латинской Америки, Африки, СНГ, Южной Кореи, значительная часть национального богатства которых обесценилась и перешла под контроль международного капитала. К настоящему времени возможности использования экономик развивающихся стран для демпфирования кризисных явлений почти исчерпаны. Страны, ставшие объектом «стабилизационных» программ МВФ лишились значительной части национального богатства и их развитие замедлилось. Успешно же развивающиеся страны, включая Китай и Индию сохраняют суверенное регулирование своих финансовых систем, не открывая их для приема избыточного спекулятивного капитала. Перемещение кризиса в ядро глобального финансовой системы – государственный финансовый сектор США – означает начало необратимого процесса ее саморазрушения.
Антикризисные меры, предпринимаемые американскими денежными властями, ограничены, в основном, поддержкой ликвидности банковской системы и дать должного эффекта не могут. Во всяком случае, величина генерируемого ими импульса экономического роста многократно меньше мощности ипотечной кредитной системы, аккумулировавшей более двенадцати триллионов долларов инвестиций при поддержке государства. Осуществляемая сегодня кредитная накачка американской экономики компенсирует не более одной десятой этой величины. При этом дальнейшее увеличение денежного предложения чревато тяжелыми инфляционными последствиями, способными дезорганизовать американскую экономику. До сих пор инфляция затрагивала лишь наиболее монополизированные рынки, включая рынки нефти, газа, металлов, а также рынок недвижимости. Ее перетекание на потребительский рынок сдерживалось быстрым наращиванием предложения дешевых китайских товаров. Но к сегодняшнему дню демпфирующие возможности этих сегментов мирового рынка близки к исчерпанию, о чем свидетельствует распространение инфляционной волны на продовольственный рынок.
Американские власти надеются на то, что девальвация доллара стимулирует подъем промышленного производства, ценовая конкурентоспособность которого растет пропорционально падению курса доллара. Но в постиндустриальной Америке доля промышленности в ВВП не превышает четверти, при этом значительная ее часть сосредоточена в высокотехнологических отраслях, потенциал расширения которых невелик. Чтобы связать лавинообразно нарастающую эмиссию долларов в росте предложения американских товаров, их производство, по экспертным оценкам, должно увеличиваться не менее чем на 20-30% в год, что нереально. Точнее, это реально для ключевых отраслей нового технологического уклада – микробиологической и медицинской промышленности, производства информационно-коммуникационного оборудования и микроэлектроники. Но в силу их ограниченности и высоких темпов НТП, совокупное влияние этих отраслей на спрос на деньги не может быть высоким. Под влиянием инновационных прорывов цена единицы полезного свойства наукоемких продуктов быстро снижается вместе с соответствующим снижением спроса на деньги.
Определенную стабилизирующую роль может сыграть приток иностранных инвестиций в целях скупки дешевеющих американских активов. Экономика США остается большой и привлекательной для инвесторов. Но последним выгодно дождаться максимального падения доллара, глубину которого они не знают и поэтому выжидают. Именно так поступали американские кампании в ситуациях финансового кризиса в развивающихся странах, провоцируя обвал национальных финансовых рынков и скупая затем многократно подешевевшие активы. К примеру, в России в результате финансового краха 1998 года активы подешевели в тридцать раз. Едва ли частные иностранные инвесторы будут проводить срочные операции по спасению доллара. В их интересах – дождаться его максимально глубокого падения и затем приступить к скупке подешевевших американских активов.
В свою очередь против доллара будут действовать факторы, обуславливающие снижение спроса на долларовые инструменты. Во-первых, глобальные финансовые спекулянты уже приступили к сбрасыванию долларовых активов. Во-вторых, все независимые от США страны снижают долю доллара в структуре своих валютных резервов. В-третьих, ряд крупных нефтедобывающих стран (Иран, Венесуэла) заявили о намерении отказаться от номинирования контрактов в долларах и перейти на расчеты в других валютах.
Таким образом, факторы, работающие на падение доллара заметно перевешивают те, которые работают на его укрепление. Со временем ситуация может измениться. Но едва ли это произойдет в ближайшие годы. Трудно себе представить, чтобы США перешли на профицитный бюджет и резко сократили внутреннее потребление импортируемых энергетических ресурсов. Для стабилизации ситуации им нужно сократить госрасходы не менее, чем на треть, что невозможно в год президентских выборов и едва ли политически возможно в будущем. Из этого следует, что падение доллара будет продолжаться. В силу огромного размера долларовой пирамиды и высокой инерционности глобальной финансовой системы это падение не будет таким резким, как в России и ряде государств Юго-Восточной Азии на предыдущем этапе кризиса глобальной валютно-финансовой системы. В то же время обесценение американских долговых обязательств лишает доллар привлекательности в качестве мировой резервной валюты, что влечет резкое снижение спроса на доллар со стороны денежных властей независимых от США стран. Это может вызвать скачкообразное снижение курса доллара в ближайшие несколько лет.
Дезорганизация глобальной валютно-финансовой системы
Разумеется, страны ядра мировой экономической системы будут стремиться стабилизировать валютно-финансовую систему, поддерживая доллар всеми доступными средствами. Европейский союз и Япония жестко привязаны к доллару своими валютными резервами и торгово-экономическими отношениями. Неконтролируемая девальвация доллара несет для них значительные экономические потери и тянет вниз их национальные валюты. В сложном положении находится Китай, вынуждено выполняющий функции главного кредитора США в обмен на массированный импорт ими китайских товаров. Как и Япония с ЕС, Китай не заинтересован в обвальном падении доллара и будет продолжать вкладывать свои экспортные доходы в его поддержку до тех пор, пока будет расти китайский экспорт в США.
Теоретически нынешняя валютно-финансовая система может существовать бесконечно долго. США, ЕС и Япония могут взаимно корректировать курсы своих национальных валют для поддержания ее в равновесном состоянии. Но это возможно лишь до тех пор, пока эти страны сохраняют доминирующее положение в мировом торгово-экономическом обмене. Оно размывается опережающим ростом веса развивающихся стран, а также восстановлением постсоциалистических экономик. Последние полтора десятилетия для удержания этих стран в долларовой зависимости США применяли жесткие меры политического и военного давления.
Шантажируя Россию экономическими санкциями за неуплату внешнего долга СССР, руками МВФ они навязали российскому руководству политику Вашингтонского консенсуса, стержневым элементом которой стала привязка российской денежной системы к поддержке доллара. До сих пор, несмотря на освобождение России от долговой зависимости, российские денежные власти жестко привязывают эмиссию рублей к приобретению долларов и связанных с ним евро и фунта. При этом значительная часть валютной выручки от экспорта российских энергоносителей в Европу направляется на приобретение долговых обязательств США и стран ЕС, то есть на поддержку долларовой финансовой пирамиды. То же вынуждены делать арабские страны, экспортирующие нефть за доллары и накапливающие валютную выручку на счетах американских и европейских банков. Оккупация американцами Ирака стала для них наглядным уроком наказания за неподчинение этому правилу. По имеющимся данным, намерения руководства Саудовской Аравии диверсифицировать свои валютные резервы были жестко остановлены угрозами в отношении правящей семьи, приватизировавшей полуостров при покровительстве США.
Удерживая контроль за валютно-денежной политикой России, арабских стран-экспортеров нефти, навязывая использование доллара в качестве резервной валюты своим союзникам по НАТО, а также Китаю и другим государствам Юго-Восточной Азии, США имеют возможность наращивания долларовой эмиссии. Но эта возможность не безгранична. Если бы не распад СССР и обусловленная «шоковой терапией» долларизация постсоветского пространства с вывозом более триллиона долларов нашего национального дохода за рубеж, то долларовая финансовая пирамида едва ли просуществовала бы до конца прошлого столетия.
К настоящему времени возможности политического шантажа в отношении России исчерпаны. После американских военных авантюр в Югославии, Афганистане и Ираке исчерпан и потенциал силового давления на держателей долларовых активов. Рост антиамериканских настроений в развивающихся странах помогает осознать их элитам свои национальные интересы и влечет дедолларизацию их экономик. Иран бросил вызов долларовой гегемонии в торговле нефтью, заявив о намерении перейти на торговлю нефтью в других валютах. Венесуэла и другие государства Латинской Америки открыто декларируют освобождение от диктатуры Вашингтона в экономической политике. Формируются независимые от США зоны регионального сотрудничества крупнейших латиноамериканских государств (Меркосур), постсоветских государств (ЕвразЭС), государств Юго-Восточной Азии, элементом которых становится использование национальных валют во взаимных расчетах и, в перспективе, создание региональных валютно-финансовых систем. Важнейшее значение в этом процессе дает пример ЕС, успешно реализовавшего введение единой валюты, несмотря на попытки США дестабилизировать европейскую экономико-политическую систему войной против Югославии.
Военно-политическая гегемония США во многом держится за счет эмиссии доллара в качестве мировой резервной валюты и присвоения глобального сеньоража, размер которого составляет около полутриллиона долларов в год и позволяет им легко финансировать свои военных расходы за счет остального мира. В той мере, в которой другие страны используют доллар и долларовые финансовые инструменты, они безвозмездно кредитуют американские государственные расходы. По своей экономической сути использование американской валюты какой-либо страной эквивалентно налогу в пользу США, величина которого пропорциональна ставке рефинансирования национального центрального банка и обесценению доллара. К примеру, для России величина такого налога составляет от 15 до 30 млрд.долл. в год, что означает соответствующие потери для национальной финансовой системы. Рост антиамериканских настроений подталкивает властвующую элиту национальных государств к осознанию несправедливости такого добровольного налогообложения в пользу США, а также других стран НАТО и Японии. Это создает дополнительный стимул к освобождению от долларовой зависимости и поиску путей конструирования альтернативных валютно-финансовых систем.
Возможности США привязывать другие государства к поддержке доллара военно-политическими методами близки к исчерпанию. Напротив, претензии США на мировое господство встречают нарастающее сопротивление, которое создает дополнительный стимул отказа недовольных американской политикой стран от использования американской валюты в качестве резервной. Растет понимание того, что именно это является основным источником финансирования американских военных авантюр. Китай, страны Латинской Америки, Иран ищут пути диверсификации своих валютных активов, пытаясь снять с себя избыточные валютные риски и освободиться от американской зависимости. Из этого следует прекращение роста спроса на доллар со стороны развивающихся стран.
Негосударственные инвесторы уже несколько лет ориентируются на снижение доллара, избавляясь от долларовых активов. Глобальные финансовые спекулянты сбрасывают долларовые активы, о чем свидетельствуют неоднократные высказывания на этот счет Сороса. Рушатся последние несущие опоры долларовой финансовой пирамиды – прекращается рост долларовой торговли нефтью и недвижимостью. Зона и масштабы использования доллара начинают сужаться.
По наблюдаемым сегодня признакам долларовая финансовая пирамида вошла в фазу саморазрушения. В этой фазе процесс ее саморазрушения предотвратить уже невозможно, так как экономические агенты теряют тем больше денег, чем дольше они используют долларовые инструменты. Меньше проигрывает тот, кто быстрее выходит из падающей пирамиды. Частные игроки это уже поняли и бегут от доллара. Способные принимать самостоятельные решения руководители денежных властей все большего числа стран быстро снижают долю доллара в своих валютных резервах. Они начинают понимать, что чем дольше они будут держать резервы в долларах, тем больше будут потери. В долларовой зависимости пока еще остаются денежные власти зависимых от США стран, а также Россия, поддерживающая валютной выручкой от экспорта своих углеводородов в Европу падающий доллар и беря тем самым на себя изрядную долю финансирования американских военных расходов.
Что должны делать российские денежные власти
Позиция российских денежных властей, упорно продолжающих инвестировать доходы от экспорта нефти и газа в обесценивающиеся долговые обязательства США и других стран НАТО вызывает недоумение. Помимо прямых экономических потерь вследствие девальвации доллара, которые превысили за последнюю пятилетку 30 млрд.долл., эта политика влечет намного большую упущенную выгоду из-за замораживания национальных сбережений. Они могли бы инвестироваться в развитие российской экономики, остро нуждающейся в обновлении более чем наполовину изношенной материально-технологической базы. По имеющимся оценкам, российская экономика теряет более половины инвестиционного потенциала из-за вывоза капитала за рубеж, основную роль в котором играют денежные власти.
Политика привязки эмиссии рублей к приобретению долларов и связанных с ним евро и фунта, упорно продолжаемая российскими денежными властями, исключает создание полноценной национальной денежной системы и, тем более, превращение российского финансового рынка в один из ведущих центров глобальной финансовой системы. Вследствие этой политики более половины российской денежной массы сегодня формируется под приток иностранных кредитов и инвестиций. Иностранные игроки доминируют на российском рынке ценных бумаг. Крупнейшие российские предприятия кредитуются за рубежом. В результате развитие российской экономики направляется внешними интересами – развиваются лишь те виды деятельности, в которых заинтересованы зарубежные инвесторы и импортеры. Такой макроэкономической политикой, навязываемой США, ЕС и МВФ, Россия обрекается на роль сырьевой периферии ЕС и финансового донора США.

Чтобы придать российской финансовой системе роль одного из центров глобальной финансовой системы, необходимо, для начала, освободить предложение рублей от привязки к приобретению долларов и связанных с ним валют. Эмиссия рублей должна направляться спросом на рубли со стороны российских экономических агентов, включая государство. Соответственно, основным каналом этой эмиссии должно стать рефинансирование российских коммерческих банков под залог средне- и долгосрочных обязательств, как государства, так и платежеспособных предприятий, работающих в приоритетных направлениях развития национальной экономики. Вместе с переходом к экспорту российских углеводородов и других сырьевых товаров за рубли это откроет возможности быстрого роста российских кредитных и финансовых институтов, в том числе - в глобальном масштабе.
Падение доллара и связанных с ним валют открывает уникальную возможность для превращения российской валюты в мировую, что позволяет многократно увеличить мощность российской финансовой системы и вернуть соответствующую часть глобального сеньоража. Но для этого нужно отвязать эмиссию российской валюты от приобретения иностранной и отказаться от замораживания государственных доходов в иностранных долговых обязательствах, также как от волюнтаристского административного планирования денежной массы. Российская финансовая система может стать одним из глобальных центров только как самостоятельно функционирующая рублевая зона, а не как придаток американской ФРС или европейского рынка. И для этого сегодня есть все необходимые предпосылки: устойчивое высокое положительное сальдо платежного баланса, значительные, даже избыточные валютные резервы, нереализованный потенциал экономического роста в перспективных направлениях развития нового технологического уклада в глобальном масштабе.
Необходимо переходить на внешнеторговые расчеты, в том числе по экспорту углеводородов, в рублях и придать тем самым рублю функции международной валюты. Сейчас открылась уникальная возможность это сделать – с разрушением долларовой финансовой пирамиды возникает спрос на другие валюты, среди которых рубль является одной из наиболее конкурентоспособных. Вместе с китайским юанем и индийской рупией рубль мог бы взять на себя обслуживание значительной части евразийского финансового и торгового пространства и стать одной из резервных валют. Россия могла инициировать создание евразийской валютной системы, в основе которой лежало бы согласованное использование национальных валют ведущих евразийских стран – евро, юаня, йены, рупии и рубля со своими региональными зонами доминирования.
К сожалению, мы упустили предыдущие возможности для инициирования перехода к новой мировой валютно-финансовой системы. В период войны Вашингтона с Югославией Россия могла бы, квалифицировав эти действия как агрессию, отказаться от использования долларов в расчетах с ЕС и перейти на национальные валюты, включая оплату импорта российских энергоносителей за рубли. В период американской агрессии против Ирака мы могли бы сделать то же самое, призвав арабские страны вывести свои активы из долларовых инструментов и перейти на расчеты за нефть в других валютах. Сейчас у нас СНОВА ЕСТЬ шанс инициировать формирование новой архитектуры мировой валютно-финансовой системы, исключающей приватизацию функций мировой валюты в чьих-то частных или национальных интересах и предусматривающей прозрачное и справедливое распределение глобального сеньоража в интересах всех ее участников. Этот шанс может оказаться последним, так как в ближайшее время саморазрушение долларовой финансовой пирамиды станет настолько очевидным, что за формирование новой мировой валютно-финансовой системы вынуждены будут взяться сами США с их союзниками по НАТО, предложив всем остальным поделить бремя санации американской финансовой системы путем списания ее долгов в том или ином виде.
В любом случае, в целях прекращения неоправданных потерь и избежания избыточных рисков, обусловленных саморазрушением долларовой финансовой пирамиды и связанной с ней глобальной валютно-финансовой системы, а также использования кризиса последней для превращения России в самостоятельный финансовый центр, необходимо предпринять следующие действия.
1. Изменить технологию денежного предложения, прекратив его привязку к приобретению долларов и связанных с ним евро и фунта. Эмиссию рублей следует вести не под покупку иностранной валюты, а под спрос на рубли со стороны российских хозяйствующих субъектов.
2. Перевести экспорт нефти, газа, других сырьевых товаров, а также военной техники на рубли. Последнее крайне важно для обеспечения национальной безопасности, так как все долларовые операция проходят через американские банки и легко контролируются спецслужбами США.
3. Заместить инвалютные займы государственных кампаний рублевыми кредитами через государственные коммерческие банки.
4. Выделить кредитные линии государствам СНГ на формирование рублевых валютных резервов.
5. Создать все необходимые технические условия для ведения рублевых счетов иностранными лицами, включая открытие корсчетов в рублях иностранными банками в российских коммерческих банках.
6. Сделать использование рублей более предпочтительным по отношению к инвалютным операциям, повысив резервные требования к российским банкам по инвалютным активам, которые должны быть выше, чем по рублевым.
7. Активизировать работу государственных институтов развития по кредитованию долгосрочных инвестиций в перспективных направлениях экономического роста.
8. 8. Расширить число рублевых инструментов, принимаемых в залог под рефинансирование коммерческих банков, включив в них векселя платежеспособных предприятий, работающих в приоритетных направлениях формирования нового технологического уклада.
9. Форсировать завершение формирования Таможенного Союза ЕвразЭС, дополнив его элементами платежного союза.
10. Перейти на торговлю с государствами СНГ, ЕС, Китаем, Индией, арабскими странами в национальных валютах.
Предприняв эти действия, российское руководство могло бы выступить с инициативой перехода к новой архитектуре глобальных валютно-финансовых отношений, в которой определяющую роль должны играть валюты государств с положительным сальдо платежного баланса.
В результате этих действий мы бы не только ушли от потерь, обусловленных глобальным валютно-финансовым кризисом, но и выиграли бы от него стратегически. Многократно подняли бы свои финансовые возможности, вернули бы значительную часть глобального сеньоража, усилили бы политическое влияние.
Академик РАН, Руководитель Национального Института Развития С.Ю.Глазьев