Вход на сайт
0 просмотров
назад
25.09.10 17:06 Ахиллесова пята
Теперь все встало на свои места: и головокружения, и приступы тошноты, и странные недомогания, и сонливость.
Грудная клетка лопалась от наплыва эмоций.
«Как так может быть?!» - спрашивала она себя снова и снова, - «Как так может быть?!» Она так давно сдалась, смирилась, что не может быть иначе. Хотя Наташка и в этом оказалась права.
- Не отчаивайся, - сказала она в тот день, когда они познакомились в коридоре клиники, занимающейся вопросами планирования семьи и репродукции человека, - На самом деле врачи ничего не знают о процессах в женском организме, а тем более о детородной функции. Они могут только наблюдать за тем, как организм реагирует на то или другое, но по-настоящему никто из них не знает, как в действительности происходит зачатие и какие факторы мешают этому. Вполне может быть, что когда-нибудь все случится само собой.
Она гладила вздрагивающие плечи Алекс, которая только что выслушала уничтожающий приговор врача. Слова, сказанные тогдашней молоденькой практиканткой клиники, оказались самыми нужными. Александра перестала всхлипывать:
- Правда?
- Правда. Только ни один врач не признается тебе в этом.
Так и завязалась их дружба.
Теперь Александра сидела на кровати, словно молнией пораженная. Когда она осознала, что сбылась наконец-то несбыточная мечта, в голове образовалась пустота. Потом в эту пустоту впорхнула одна мысль, вся утыканная миллионом иголок и стала биться о стенки сознания: Что теперь делать?
Девушка упала на подушки и залилась слезами. С одной стороны, ее переполняла радость: исполнилось то, на что она уже не смела надеяться. Ребенок! Весь смысл существования женщины... Но этот ребенок навсегда привязал ее к Илье, который не давал о себе знать с того самого момента, как молча собрал свои вещи и исчез в неизвестном направлении. С того самого момента, как «мальчик вырос».
Ребенок без отца. Ее сердце уже принадлежит другому. Но взваливать всю ответственность и вообще заботу о ней, беременной, а потом и о ребенке, на Анатоля Алекс не хотела. Не смела. Не могла. К тому же, под большим вопросом оставалась реакция Ильи на известие о том, что он скоро станет отцом. Один единственный нюанс не просто усложнил, а поставил под угрозу все планы на жизнь. На новую, счастливую, наполненную смыслом жизнь.
- Что же теперь делать? - вырвалось с рыданиями из женского горла.
Вопрос прозвучал совершенно нелепо в пустой комнате. Алекс смутилась от театральности момента. Заламывать руки не было смысла.
Во-первых, надо успокоиться - решила молодая женщина. Она постаралась взять себя в руки, встала и подошла к окну. Внизу благоухал восхитительный сад. Отсюда, правда, не видно толстобоких рыбок в пруду. Она представила себе их ловкие движения и упругие цветные спины и улыбнулась. Теперь оставалось только привести себя в порядок и спуститься вниз. Ведь Анатоль, наверняка ждал ее. А объясняться пришлось бы так или иначе. Лучше было сделать это сейчас же и избавить всех от неловкого молчания.
Александра подошла к зеркалу, вытерла слезы и постаралась пригладить волосы. Оправив платье, она решительно вышла из комнаты и, притворив за собой дверь, стала спускаться вниз. Однако, сделав первые шаги по лестнице она услышала громкие голоса, доносившиеся из библиотеки. Мужчины ссорились.
Она поднялась на пару ступенек и нерешительно остановилась. Подслушивать, конечно, нехорошо, но этого и не пришлось делать. Дверь была приоткрыта, и громкие голоса разносились по всей прихожей.
- Ты не представляешь себе, куда ты вмешиваешься! Ты влез в такую заваруху, что я даже не знаю, чем это может закончиться! - сердито гремел баритон профессора Розенбаума, - Ты же не мальчишка! Я тебе говорю еще раз: не смей вмешиваться! Оставь все, как есть и забудь!
- Не могу, - протестовал Анатоль, - Она не справится в одиночку! Я не могу ее оставить!
- Ты забываешь о своих обязанностях и о долге, дорогой мой! - не унимался Розенбаум, - Что ты собираешься предпринять? Она беременна. И ты знаешь, чем это закончится.
- Но почему ты все видишь в мрачных красках?! Ведь может быть, что это ошибка!
- Не может. И ты это знаешь.
- Тогда тем более! Я приложил немало усилий, чтобы она доверилась мне. А теперь ты хочешь, чтобы я отказался от всего и оставил жизни двух дорогих мне людей на произвол судьбы?
- Ты опоздал, сынок! Отступись и дай всему идти своим чередом. Нужно все делать правильно и вовремя, а не пытаться бороться с ветряными мельницами!
- Я люблю ее! Это ты можешь понять?
- О какой любви ты говоришь? Похоже, ты потерял способность мыслить трезво, мой дорогой! К тому же, ты забываешь о многих обстоятельствах. Я уже молчу о большой игре. В последнее время и так все неимоверно сложно, а ты еще добавляешь проблем.
У Алекс перехватило горло от неожиданности. Не понимая, в что происходит, но догадываясь, что речь идет именно о ней, молодая женщина чувствовала, как жар бросился ей в лицо.
- Ты преувеличиваешь, - примирительным тоном возразил Анатоль, - К тому же, этот ребенок может обернуться настоящим счастливым случаем. Ты это сам прекрасно знаешь. А с обстоятельствами мы справимся! Я уверен.
- Я тебя предупредил! - взорвался Розенбаум новой волной, - Неужели ты думаешь, что все остальные, что были до тебя, включая твоих прямых предков, были идиотами? Слишком самоуверенно с твоей стороны. Эта женщина – твоя ахиллесова пята! Стоит ли она того, чтобы поставить все на кон? И как же все твои честолюбивые планы и многолетняя работа? Если ты не одумаешься, можешь забыть о моей поддержке. Это мое последнее слово.
Старый профессор рассерженно распахнул дверь и увидел на ступенях лестницы Алекс. Она стояла, спрятав лицо в ладонях. Ее плечи вздрагивали. Он понял, что разговор услышан и раздосадованно кашлянул в кулак.
Александра вздрогнула. Встретившись взглядом с глазами профессора Розенбаума, она круто развернулась и побежала вниз по лестнице.
Дверь. Ослепительное солнце. Крыльцо. Дорожка с шумным гравием. Калитка. Молодая женщина бежала вниз по улице, не разбирая пути. Только бы прочь от обжигающего позора.
Анатоль поспешно выскочил следом. Доктор Розенбаум только вздохнул и не торопясь спустился по лестнице. Шагнув из дверей старого дома на солнце, он невольно залюбовался шикарными развивающимися на ветру волосами Алекс. Словно яркая шелковая грива покрывали они женскую спину.
- Молодость, - вздохнул он, - Конечно, любишь... Как же не влюбиться в такую красоту...
Старый медик покачал головой и последовал за ними, стараясь не выпустить все происходящее из поля зрения.
Добежав до перекрестка Александра остановилась, чтобы перевести дух и сориентироваться, в какую сторону теперь. В этот момент ее обхватили сильные руки настигшего ее Анатоля. Алекс не надо было оборачиваться, чтобы убедиться, что это он. Она стала молча вырываться изо всех сил, изгибаясь буквально до земли. Но освободиться из цепких пальцев взрослого мужчины ей не удавалось. Он развернул ее к себе и стал что-то тихо говорить. Алекс не слушала. До ушей профессора Розенбаума доносились требования дать ей свободу. Александра упиралась обеими руками Анатолю в грудь и старалась оттолкнуть его. Мужчина стоял, как скала. Постепенно попытки освободиться ослабели, и она несколько раз из последних сил стукнула его сжатыми кулаками по груди.
- Алекс, милая, послушай! - все говорил Анатоль, - Я тебя никуда не отпущу! Слышишь? Я не позволю тебе уйти! Я люблю тебя!
Она убрала с лица сбившиеся волосы и умоляюще посмотрела ему в глаза, все еще упираясь одной рукой ему в грудь. Совершенно бледное и мокрое от слез лицо, губы упрямо сжаты.
- Да, да, да! - еще тише говорил Анатоль, - Я люблю тебя, слышишь? Я не могу без тебя. Я никуда тебя не отпущу! Даже не мечтай! - и поцеловал ее в лоб.
Алекс всхлипнула и сдалась.
- Это безумие. В это невозможно, нельзя верить.
- А ты поверь, - почти шептал мужчина, пытаясь снова заглянуть ей в глаза, - потому что это правда.
- Я боюсь. Не могу позволить себе любить тебя! Потому что... ты тоже однажды утром можешь исчезнуть.
- Погоди. Погоди, - он освободил одну руку и развернул ее лицо к себе, - Ты хочешь сказать...
- ...что люблю тебя! - простонала Александра, выдыхая всю боль из сердца, - Только... что же теперь будет?
Вслед за этими словами исчез шорох шин, приближающегося автомобиля, птицы замолчали, ветер замер, похоже, даже время остановило свой бег. Анатоль внезапно понял всю глубину слов старого доктора. Понял, что его разум проиграл битву сердцу. Он стал осыпать поцелуями ее лицо и, не отрывая взгляда, медленно приблизил свои губы к ее губам, словно спрашивая разрешения. Счастье пополам с горечью вины.
Женские руки сами собой обвили его шею, а губы открылись навстречу его дыханию. Алекс охватило такое чувство, словно она попала в сильное течение.
- Держи меня крепче, - только и смогла произнести она.
- Вы оба делаете большую ошибку, - раздался совсем рядом голос Розенбаума, - последствия которой могут быть непредсказуемыми. Надеюсь, вы понимаете это.
Влюбленные обернулись и увидели уходящего профессора.
- Счастливо оставаться! - не оглядываясь, махнул он шляпой на прощанье.
Алекс поразилась легкости его походки и безукоризненности осанки. Со спины этому пожилому доктору никак нельзя было дать его возраст. От них уходил мужчина в расцвете сил.
«Как так может быть?!» - спрашивала она себя снова и снова, - «Как так может быть?!» Она так давно сдалась, смирилась, что не может быть иначе. Хотя Наташка и в этом оказалась права.
- Не отчаивайся, - сказала она в тот день, когда они познакомились в коридоре клиники, занимающейся вопросами планирования семьи и репродукции человека, - На самом деле врачи ничего не знают о процессах в женском организме, а тем более о детородной функции. Они могут только наблюдать за тем, как организм реагирует на то или другое, но по-настоящему никто из них не знает, как в действительности происходит зачатие и какие факторы мешают этому. Вполне может быть, что когда-нибудь все случится само собой.
Она гладила вздрагивающие плечи Алекс, которая только что выслушала уничтожающий приговор врача. Слова, сказанные тогдашней молоденькой практиканткой клиники, оказались самыми нужными. Александра перестала всхлипывать:
- Правда?
- Правда. Только ни один врач не признается тебе в этом.
Так и завязалась их дружба.
Теперь Александра сидела на кровати, словно молнией пораженная. Когда она осознала, что сбылась наконец-то несбыточная мечта, в голове образовалась пустота. Потом в эту пустоту впорхнула одна мысль, вся утыканная миллионом иголок и стала биться о стенки сознания: Что теперь делать?
Девушка упала на подушки и залилась слезами. С одной стороны, ее переполняла радость: исполнилось то, на что она уже не смела надеяться. Ребенок! Весь смысл существования женщины... Но этот ребенок навсегда привязал ее к Илье, который не давал о себе знать с того самого момента, как молча собрал свои вещи и исчез в неизвестном направлении. С того самого момента, как «мальчик вырос».
Ребенок без отца. Ее сердце уже принадлежит другому. Но взваливать всю ответственность и вообще заботу о ней, беременной, а потом и о ребенке, на Анатоля Алекс не хотела. Не смела. Не могла. К тому же, под большим вопросом оставалась реакция Ильи на известие о том, что он скоро станет отцом. Один единственный нюанс не просто усложнил, а поставил под угрозу все планы на жизнь. На новую, счастливую, наполненную смыслом жизнь.
- Что же теперь делать? - вырвалось с рыданиями из женского горла.
Вопрос прозвучал совершенно нелепо в пустой комнате. Алекс смутилась от театральности момента. Заламывать руки не было смысла.
Во-первых, надо успокоиться - решила молодая женщина. Она постаралась взять себя в руки, встала и подошла к окну. Внизу благоухал восхитительный сад. Отсюда, правда, не видно толстобоких рыбок в пруду. Она представила себе их ловкие движения и упругие цветные спины и улыбнулась. Теперь оставалось только привести себя в порядок и спуститься вниз. Ведь Анатоль, наверняка ждал ее. А объясняться пришлось бы так или иначе. Лучше было сделать это сейчас же и избавить всех от неловкого молчания.
Александра подошла к зеркалу, вытерла слезы и постаралась пригладить волосы. Оправив платье, она решительно вышла из комнаты и, притворив за собой дверь, стала спускаться вниз. Однако, сделав первые шаги по лестнице она услышала громкие голоса, доносившиеся из библиотеки. Мужчины ссорились.
Она поднялась на пару ступенек и нерешительно остановилась. Подслушивать, конечно, нехорошо, но этого и не пришлось делать. Дверь была приоткрыта, и громкие голоса разносились по всей прихожей.
- Ты не представляешь себе, куда ты вмешиваешься! Ты влез в такую заваруху, что я даже не знаю, чем это может закончиться! - сердито гремел баритон профессора Розенбаума, - Ты же не мальчишка! Я тебе говорю еще раз: не смей вмешиваться! Оставь все, как есть и забудь!
- Не могу, - протестовал Анатоль, - Она не справится в одиночку! Я не могу ее оставить!
- Ты забываешь о своих обязанностях и о долге, дорогой мой! - не унимался Розенбаум, - Что ты собираешься предпринять? Она беременна. И ты знаешь, чем это закончится.
- Но почему ты все видишь в мрачных красках?! Ведь может быть, что это ошибка!
- Не может. И ты это знаешь.
- Тогда тем более! Я приложил немало усилий, чтобы она доверилась мне. А теперь ты хочешь, чтобы я отказался от всего и оставил жизни двух дорогих мне людей на произвол судьбы?
- Ты опоздал, сынок! Отступись и дай всему идти своим чередом. Нужно все делать правильно и вовремя, а не пытаться бороться с ветряными мельницами!
- Я люблю ее! Это ты можешь понять?
- О какой любви ты говоришь? Похоже, ты потерял способность мыслить трезво, мой дорогой! К тому же, ты забываешь о многих обстоятельствах. Я уже молчу о большой игре. В последнее время и так все неимоверно сложно, а ты еще добавляешь проблем.
У Алекс перехватило горло от неожиданности. Не понимая, в что происходит, но догадываясь, что речь идет именно о ней, молодая женщина чувствовала, как жар бросился ей в лицо.
- Ты преувеличиваешь, - примирительным тоном возразил Анатоль, - К тому же, этот ребенок может обернуться настоящим счастливым случаем. Ты это сам прекрасно знаешь. А с обстоятельствами мы справимся! Я уверен.
- Я тебя предупредил! - взорвался Розенбаум новой волной, - Неужели ты думаешь, что все остальные, что были до тебя, включая твоих прямых предков, были идиотами? Слишком самоуверенно с твоей стороны. Эта женщина – твоя ахиллесова пята! Стоит ли она того, чтобы поставить все на кон? И как же все твои честолюбивые планы и многолетняя работа? Если ты не одумаешься, можешь забыть о моей поддержке. Это мое последнее слово.
Старый профессор рассерженно распахнул дверь и увидел на ступенях лестницы Алекс. Она стояла, спрятав лицо в ладонях. Ее плечи вздрагивали. Он понял, что разговор услышан и раздосадованно кашлянул в кулак.
Александра вздрогнула. Встретившись взглядом с глазами профессора Розенбаума, она круто развернулась и побежала вниз по лестнице.
Дверь. Ослепительное солнце. Крыльцо. Дорожка с шумным гравием. Калитка. Молодая женщина бежала вниз по улице, не разбирая пути. Только бы прочь от обжигающего позора.
Анатоль поспешно выскочил следом. Доктор Розенбаум только вздохнул и не торопясь спустился по лестнице. Шагнув из дверей старого дома на солнце, он невольно залюбовался шикарными развивающимися на ветру волосами Алекс. Словно яркая шелковая грива покрывали они женскую спину.
- Молодость, - вздохнул он, - Конечно, любишь... Как же не влюбиться в такую красоту...
Старый медик покачал головой и последовал за ними, стараясь не выпустить все происходящее из поля зрения.
Добежав до перекрестка Александра остановилась, чтобы перевести дух и сориентироваться, в какую сторону теперь. В этот момент ее обхватили сильные руки настигшего ее Анатоля. Алекс не надо было оборачиваться, чтобы убедиться, что это он. Она стала молча вырываться изо всех сил, изгибаясь буквально до земли. Но освободиться из цепких пальцев взрослого мужчины ей не удавалось. Он развернул ее к себе и стал что-то тихо говорить. Алекс не слушала. До ушей профессора Розенбаума доносились требования дать ей свободу. Александра упиралась обеими руками Анатолю в грудь и старалась оттолкнуть его. Мужчина стоял, как скала. Постепенно попытки освободиться ослабели, и она несколько раз из последних сил стукнула его сжатыми кулаками по груди.
- Алекс, милая, послушай! - все говорил Анатоль, - Я тебя никуда не отпущу! Слышишь? Я не позволю тебе уйти! Я люблю тебя!
Она убрала с лица сбившиеся волосы и умоляюще посмотрела ему в глаза, все еще упираясь одной рукой ему в грудь. Совершенно бледное и мокрое от слез лицо, губы упрямо сжаты.
- Да, да, да! - еще тише говорил Анатоль, - Я люблю тебя, слышишь? Я не могу без тебя. Я никуда тебя не отпущу! Даже не мечтай! - и поцеловал ее в лоб.
Алекс всхлипнула и сдалась.
- Это безумие. В это невозможно, нельзя верить.
- А ты поверь, - почти шептал мужчина, пытаясь снова заглянуть ей в глаза, - потому что это правда.
- Я боюсь. Не могу позволить себе любить тебя! Потому что... ты тоже однажды утром можешь исчезнуть.
- Погоди. Погоди, - он освободил одну руку и развернул ее лицо к себе, - Ты хочешь сказать...
- ...что люблю тебя! - простонала Александра, выдыхая всю боль из сердца, - Только... что же теперь будет?
Вслед за этими словами исчез шорох шин, приближающегося автомобиля, птицы замолчали, ветер замер, похоже, даже время остановило свой бег. Анатоль внезапно понял всю глубину слов старого доктора. Понял, что его разум проиграл битву сердцу. Он стал осыпать поцелуями ее лицо и, не отрывая взгляда, медленно приблизил свои губы к ее губам, словно спрашивая разрешения. Счастье пополам с горечью вины.
Женские руки сами собой обвили его шею, а губы открылись навстречу его дыханию. Алекс охватило такое чувство, словно она попала в сильное течение.
- Держи меня крепче, - только и смогла произнести она.
- Вы оба делаете большую ошибку, - раздался совсем рядом голос Розенбаума, - последствия которой могут быть непредсказуемыми. Надеюсь, вы понимаете это.
Влюбленные обернулись и увидели уходящего профессора.
- Счастливо оставаться! - не оглядываясь, махнул он шляпой на прощанье.
Алекс поразилась легкости его походки и безукоризненности осанки. Со спины этому пожилому доктору никак нельзя было дать его возраст. От них уходил мужчина в расцвете сил.