Начни с погоды – неважно, снег, туман или горизонтальный дождь. Добавь немного зелени цвета металлик, или попросту "fresh mint" – выдумка потомков Адама Опеля с фабрики в Бохуме. Раскрась Чешский лес еще парой почудившихся цветов, и напоследок – одну-две цитаты случайных попутчиков, чтобы рассказ не утонул в тишине, чтобы лес стал похож на настоящую жизнь.
Пять лет назад я жил не в лесу, но в джунглях – бетонных, как принято говорить. В 2008-м тоже вел какие-то записки в формате гипертекста – гипертрофированная реальность двадцатилетнего российского студента, которому только что подарили вишневую девятку и пустую квартиру в панельном доме. Оставлю дословно:
От текста до текста проходит вечность – мне нет цели заполнять пробелы – нет смысла вспоминать о прошлом – в попытках найти словесную форму – я стараюсь выполнять нормы – я клею обои и мою посуду – в любимой хрущевке гудят ночью трубы – три сотни в кармане, ключи от машины – зайти в супермаркет, проверить шины – опасно с наскока взлетать на бордюры – я шею свернул, газуя на задней – я весь в зеркалах, не смотрю вперед – мне нужно собраться, обжиться, вглядеться – мне нужно привыкнуть, дожить до лета – я режу ножом растопленное мясо – на раз через два получается классно – а в двух через раз почему-то сгорает – мой мусор в мусоропровод не пролезает – я весь в интернете – компьютер, колени – мне в почту приходят с утра сообщения – а вечером едут с работы родители – и я очень рад им... так странно – пришло откровение: мы боремся с хаосом – в царстве маразма не просто расчистить кусочек пространства – энергии мало, и спать нужно больше – тогда может быть ты продержишься дольше – и может в апреле, июле и августе – покажется что все-таки редкие радости – зависят впрямую от схватки с маразмом – а больше не знаю... – я верю что с виду вполне адекватен – но сложно поверить, что мне теперь хватит – шататься по улицам с плеером праздно – и тратить зарплаты пол на занятия с Мазным – пока нереально, жестоко и странно – но что-то же есть уже – значит, так надо. Март 2008.
Изменилось ли что-нибудь? Пожалуй, немного: готовить себе я так и не научился. Привыкнуть, дожить до лета. Ключи от машины, супермаркет, шины. Спать нужно больше - продержишься дольше. Тогда также, как сейчас, была мечта уехать. И если теперь мне по большому счету нет разницы, куда идти, то тогда я точно знал, куда, а главное – к кому хочу:
Наверно снег прошел недаром,
Дворовых кошек напугав,
Они всю ночь дышали паром
Из-под капота наугад.
Наверно холод дует в пальцы,
Чтоб прятать пальцы в складки джинсов.
Чтоб мы - июньские страдальцы
Ломали пальцы об ошибки.
Я сплю, когда закрыты шторы,
Я жду, когда пройдут дожди,
Наверно глупо ждать у моря,
Когда все корабли ушли.
Июньский холод обездвижил,
Он дует в щели между пальцев,
И я, заткнувшись в складки джинсов,
Не знаю, как к тебе добраться.
Как сюда добраться, я все же придумал. План был неплох. Пятый курс был посвящен изучению немецкого языка. Ему также были посвящены все стены, все предметы, все плоские поверхности моей трехкомнатной квартиры. Я начал с самых простых вещей – стол, чайник, телевизор... Когда пошли слова посложнее и более абстрактные, пришлось клеить их на те же предметы, выстраивая все новые и новые ассоциативные уровни. Стол был одинокий, странный, самонадеянный и бегемот. А телевизор – пустой, глупый, электричество и изменять. В конце логики уже не было никакой, но система работала. Даже сейчас в моей немецкой речи, когда мелькнет иной раз какое-нибудь характерное слово из ранних, перед глазами так и вспыхнет то зеркало в ванной, то выключатель в коридоре, то старые деревянные санки с балкона. Наверное, я призрак, летающий по моей бывшей уфимской квартире из комнаты в комнату, пугающий ее нынешних жильцов. Упс! (:
За первые два месяца я усвоил всю грамматику, через полгода прочитал «Три товарища» в оригинале, неожиданно для себя рыдая на последних ста страницах, а через год объяснял по телефону немецкому консулу в Екатеринбурге, зачем мне понадобилась от него польская шенгенская и немецкая национальная виза сразу и срочно. Мозг с жадностью отращивал себе новую извилину и просто срал эндорфинами. Большего подъема и кайфа, особенно в ночь, когда из Бонна пришел долгожданный E-Mail, не было, не знаю, не верю, что существует.
Носился по городу вдвое быстрее обычного. Хамил и улыбался. Отыгрывался и мстил – дескать, видали? Наслаждался неожиданным вниманием, закомплексованный пятиклассник. А как же? Чужое государство вручило мне счастливый билет, парашют с паршивого дирижабля, для балласта – тонну тщеславия. Эти деньги давно съедены, пропиты или вылетели вон – из сопел самолетов RyanAir и EasyJet. Срок давности истек, готов признать, стыдно. Можно попробовать найти аргументы «да, но»... и придумать план получше.
В ту весну страх перед новым мешался с наивной верой в себя и удачу. Со временем потухла вера, затем притупился страх. Счастливый билет повысил мою капитализацию в несколько раз, но человеком я так пока и не стал.
Куда приведет дорога из желтого кирпича? И осталось ли еще в Изумрудном городе для меня немного мозгов, сердца и храбрости? А может быть все, чего я ищу, это лишь способ вернуться домой?